Где демон шепчет о забвении - Ирина Игоревна Голунцова
Хао понимал это. Вэй Учэнь тоже.
– Ладно, этого хватит! Высвобождай его!
То, ради чего их выгнали на арену. То, чему Вэй Учэнь противилась из последних сил.
Она в детальных подробностях помнила тот день, когда ей передали духа-хранителя их рода. Отец не хотел этого делать, и не только потому, что феникс предназначался Вэй Лу. Нанесение татуировки довольно болезненный процесс: кожу прокалывали тонкими иглами, наполняя раны краской и проливая тёплую кровь. Если убрать чернильный рисунок, покрывающий спину Вэй Учэнь от плеч до поясницы, останутся лишь белые узоры рубцов. Её резали наживую в течение нескольких часов, и она согласилась на это добровольно, хотя и понимала, что другого выбора не оставалось.
Наступили времена, когда для их семьи и секты небо помутнело, да земля[71] почернела. Старший брат и отец Вэй Учэнь постоянно спорили о том, какое решение спасёт их от верной гибели: один предлагал сражаться, другой предпочитал преклонить колени. Но, так или иначе, они оба понимали, что взрослых мужчин-заклинателей вряд ли оставят в живых, и уж тем более не старого феникса, который не прогнётся ни под какими законами.
Отец не видел в Вэй Учэнь наследницу, никогда не ставил её на один уровень с сыновьями. Но младшая дочь, обученная базовым навыкам тёмной заклинательницы, к всеобщему удивлению демонстрировала хороший потенциал. Старший брат в тайне от отца способствовал развитию её таланта. Вэй Учэнь даже не знала, догадывался об этом старик или нет. Но в тот день, когда к ней пришёл отец и поведал о необходимости передачи духа-хранителя, она увидела отца, а не строгого и жестокого мужчину, который расценивал её жизнь как ресурс для удачного союза.
Вэй Учэнь ненавидела отца, презирала его и зачастую проклинала. Но что-то в ней сломалось, уступило, когда он пришёл к ней, словно путник за живительным глотком воды. Он просил прощения и говорил, что кроме неё никто не сможет принять Фэнхуана: Вэй Лу слишком мал, другие чересчур взрослые.
Поначалу Вэй Учэнь думала, что отец находился рядом с ней на протяжении болезненного ритуала из-за сострадания и поддержки. Она не пролила ни слезинки, только кривила лицо и порой постанывала, крепко сжимая кулаки. Вэй Учэнь хотела доказать, что так же сильна, как и её братья. И в какой-то момент в ней загорелась гордость. Отец доверился ей! Отец возложил на неё столь ответственное бремя, значит, он ценил её, верил в неё!
Истекая кровью и чернилами, Вэй Учэнь лежала на жёсткой деревянной кушетке. Тогда отец подошёл к ней, убрав со лба прилипшие от пота пряди, и сказал:
– Наше упование – это маленький феникс, он наше наследие. И ты должна его оберегать. Ты должна его защитить. Фэнхуан поможет тебе. Фэнхуан станет его защитником, и когда придёт время, ты передашь его Вэй Лу. Этот старый заклинатель рад, что его дочь всё понимает. Хотя бы так ты послужишь этой семье.
Глаза Вэй Учэнь в тот момент влажно блестели, а вся физическая боль вдруг просочилась в душу. Она улыбнулась и тихо хохотнула, отчего отец погладил её по голове и велел позаботиться о ней.
Люди сновали вокруг израненной четырнадцатилетней девушки, но никто не видел, что в её глазах затухает огонёк надежды. Конечно, она согласилась принять духа-хранителя, потому что посчитала это великой честью и признанием своего отца. К тому же десятилетний мальчик не смог бы спокойно выдержать часы иглоукалывания.
Вэй Учэнь смеялась, но ни звука не сорвалось с её плотно сжатых губ. Только с век скатилось несколько слезинок.
Она терпела боль, стала сосудом для духа-хранителя… И всё для того, чтобы обратиться временным вместилищем для феникса, а также оружием и щитом Вэй Лу. Ни больше, ни меньше. Отец не оценил её выдержку и силу воли, он даже не сказал, что она молодец, не спросил её о самочувствии. Ослеплённая «великой честью», Вэй Учэнь от радости и гордости даже не заметила горького сожаления во взгляде отца. Ведь дух Фэнхуана будет оберегать не наследника семьи, а самого бесполезного из их рода человека – младшую дочь.
Вэй Учэнь ненавидела своего отца, ненавидела родителей, а ещё сильнее завидовала Вэй Лу, потому что у него был такой заботливый отец. Она хотела бы стать родной сестрой этого доброго и лучезарного ребёнка, боящегося лошадей и дующегося каждый раз, когда ему запрещали есть конфеты.
Она любила своего племянника, она любила своего брата. За их доброту она бы с готовностью отдала жизнь, сделала бы это безвозмездно. Но отец даже этого не видел.
Как же её это бесило. Вэй Учэнь долгие годы защищала своего племянника, выживая в суровом мире. Притворялась мужчиной, забыв о женственности и всех удобствах. Несколько раз, отдавая Вэй Лу последние крохи еды, она падала в обморок, а потом говорила мальчику, что просто засыпала.
Феникс со всей присущей ему любовью и заботой был готов до последнего защищать и оберегать маленького птенца. А затем в голову вбивался голос отца: «Хотя бы так ты послужишь этой семье».
Отцу было наплевать на родную дочь. Он только хотел, чтобы феникс и наследие семьи продолжали жить. Кому сдалась какая-то Вэй Учэнь?! Кому может быть важна и интересна младшая дочь?!
Слёзы обожгли глаза. От досады и первобытной ярости стянуло горло.
Вот уж не думала Вэй Учэнь, что забытые эмоции нахлынут на неё необузданной волной утробного гнева. Пока стая птиц кружила над просторным полем, она с трудом удерживала накатившую ярость.
Шо Фэн хотел, чтобы она продемонстрировала высвобождение духа-хранителя на глазах у представителей духовных школ. Это означало раскрыть свою личность, продемонстрировать, насколько сильное оружие теперь находилось в руках духовной школы Тайян. Не она, а феникс Фэнхуан.
«Высвободи его, и я назову тебя единственной выжившей из твоей семьи, – пообещал тогда глава Шо. – Ты ведь этого боишься, верно? Что, узнав о твоём племяннике, все вилы будут направлены в его сторону. В этом есть резон. Поэтому стань моим оружием, и я обеспечу Вэй Лу свою защиту».
– Защиту, как же… – раздражённо прошептала
