В памят(и/ь) фидейи. Книга первая - Лилия Талипова

«Итейе настигают нас всякий раз, не знаю, как им удается. В городах ходят слухи о создании оружия, которое позволит убивать, не приближаясь к цели более (приписка сверху: «ружье»), чем на четверть мили. Охота станет для них пустяком, а для нас – сущим адом. Порою мне мыслится, что за свое греховное убиение дочерей они не прокляты, а напротив – благословлены, когда прокляты мы на вечное мучение быть добычей и помнить все тяготы борьбы за жизнь.»

«Сколько помню, нас всегда было двенадцать. Ни больше, ни меньше. Первые фидейи – фидейи, что привели дар на землю с благословения матери – Безымянной богини – положили начало целой эпохе фидей, вот только о них нет никаких упоминаний, кроме как в архивах Фидэ-холла. Впрочем, как и об итейе. Словно нас и не существовало вовсе. Примечательно, что итейе – проклятый род – и свое наказание несут по праву рождения, когда фидэ выбирает будущую фидейю по неведомому принципу. Все мои предшественницы имели разные дары, разные таланты (мы зовем это квинтэссенцией, сутью фидейи), все из разных концов мира. У остальных так же. Лишь Первая дочь неизменно провидица. И все же, почему мы вне общей памяти?»

«Фидэ-холл стал моим спасением. Убежищем. В Пальмиру прибыли некие люди, говорят они дико, почти несуразно, а одеты совсем убого. Кто бы знал, что они пришли по магии, отнять ее у римского народа и пустить в небытие. Словно даром богов, ниспосланием самой Дианы мне пришло заклинание, оно вертелось на устах, достаточно был лишь разомкнуть их, чтобы сокрыться от итейе, не позволить им толкнуть к Оркусу.»

«Я прибыла в Гриндельвальд. Кэролайн – Первая дочь – отчетливо помнит, как ее самая первая предшественница вышла из этих земель. Тогда здесь располагалась маленькая деревушка с пятью домиками и десятью семьями, ныне тут развивается настоящее поселение. Кэролайн счастливится знать не только прошлое, но и будущее (и тем, и другим не считает нужным нас обременять, невзирая на уговоры, приводя нас в досадное положение). Безымянная спустилась на землю именно в этих местах, где горы уходят к небесам, такова была ее божественная лестница. Здесь же она благословила женщину выносить ее дитя, а после и привести на свет первую фидейю. Кэролайн утверждает, эти места до сих пор хранят следы ее присутствия и будут хранить еще долгие годы. В том есть правда, я ощущаю божественную силу на себе и надеюсь раскрыть свой дар.»

– Ты на верном пути, – шепнула Клеменс мне в ухо.

Я резко обернулась в поисках источника голоса. Никого не было.

– Все хорошо, Элисон, – заверила она меня.

– Теперь ты преследуешь меня наяву? – грузно выдохнула я.

– Только в Фидэ-холле.

– Я не понимаю, почему мне так больно. Почему остальные срослись с фидэ? Они будто всю жизнь так прожили, что не так со мной?

Принятие или апатия, но я все же впервые разговаривала с Клеменс спокойно. Мне нужны были ответы, но спросить могла только ее. Как минимум по той причине, что других видеть не хотела, а с Клеменс особого выбора не оставалось.

– Не знаю. Кажется, у кого-то такое уже случалось, но не знаю, когда и у кого.

– Чудесно…

– Но знаю, что есть заклинание. Единения памяти. Называется einhidad dö moramel.

– Я буду искать его вечность…

– Оно в одной из больших книг заклинаний.

– Спасибо, – съязвила я. – Только вряд ли она называется «Одна из больших книг заклинаний». Их тут по меньшей мере тысячи. До верхних полок при всем желании не дотянусь. Если только не подскажешь заклинание на левитацию или… Ну, не знаю… Как превратиться в фею с крыльями?

– Не смешно. Ты далеко не фея, милая. Ты самая настоящая ведьма. А рыжие волосы и злой язык – это то, за что в Средние века тебя бы сожгли на костре. Спроси Ивет. Она поделится своей историей.

– Я знаю Ивет… Ну то есть… Помню.

– Ивет была сильнейшей. Такого мощного эфира, как у нее, не было ни у одной фидейи. В целом наши дары очень разные, но Ивет была особенной. Я думаю, в ее дневниках ты найдешь много интересного.

– Что такое эфир?

– Это твое потустороннее начало, что-то, что привлекло в тебе фидэ, образовало твою квинтэссенцию.

Она была права. Ивет знала все: от простой языческой тарабарщины до сложных рецептов самых невероятных зелий. Она умела готовить исцеляющие снадобья, которые за одну ночь умирающего ставили на ноги; знала, как правильно обращаться к высшим силам, чтобы получить желаемое. Один за другим я стала заучивать ее дневники, чувствовала себя безбожно отстающей в какой-то гонке, неправильной фидейей. Но заклинание на единение памяти так и не нашла.

В дневниках Ивет было много разных заклинаний, но большинство оказались слишком сложными для запоминания. Я должна знать язык фидей, ведь его знали все мои предшественницы, но не знала, а потому могла лишь коряво произносить нужные слова на английский манер и надеяться, что те сработают. Самыми простыми оказались на поиск пути и свет. Их я смогла попробовать сразу, хоть и получилось не с первого раза.

В летописях об Итэ информации не так много, известно лишь то, что он положил начало роду итейе, наградив их силой ворона, но те сочли себя санитарами земли, а потому открыли охоту на всех существ, до которых только могли дотянуться. И все же мне всегда казалось, что его роль в этой истории куда значительнее, чем предстает на первый взгляд. Уверена, об Итэ мне полагалось знать едва ли не больше всех. Его знала далеко не одна моя предшественница, хотя сложно судить, со сколькими он также успел поиграться. До боли обидно оттого, что он сделал с Ивет. Та роковая встреча с каждым новым упоминанием его имени рвется наружу, история просит быть рассказанной, да только слушателя, кроме меня самой, не найти.

В записях Ивет я нашла еще и любопытные схемы, разве что не уверена, насколько те правильные. То есть, ведь когда-то верили, что Земля плоская, поэтому и Ивет вполне могла ошибаться. Если я верно трактовала, то потенциальную фидейю от обычного человека отличает наличие эфира (так и не узнала толком, что это такое), он рождается вместе с человеком, а затем мешается с личностью и формируется квинтэссенция (тоже совсем неясно, что она из себя представляет). Тем не менее вопросов