Игра тени и света - Валерия Яблонцева
Но вместо этого она сбежала.
Забавно, наверное, было бы посмотреть, как папуля кусал себе локти. Но ей было все равно.
Свобода. Свобода!
А дальше было долгое путешествие по стране в попытках спрятаться от мистера Уилларда. Кат-Ши из змеи стал крокодилом, потом ящерицей, а потом снова котом, а она – Фей Фицджеральд. Появились Рэд и Эс – лучшее из возможных прикрытий, ибо где еще прятаться, как не на виду в компании обманщиков и шарлатанов. И так продолжалось до тех пор, пока скитания не привели ее в Нью-Эрли, в ресторан, где она вдруг замерла с занесенной ложечкой над красивым десертом, почувствовав рядом того, от кого так долго и старательно пряталась.
Он нашел ее. А она… она нашла единственного человека, который мог помочь ей навсегда избавиться от кошмара, неотступно преследовавшего ее с момента побега.
Ее близнеца.
* * *
– Получается, наша встреча на парковке не была случайной?
– Разумеется, – кивнула Фей. – Когда я осознала, что бежать некуда, мне пришел в голову отличный план: поменяться с тобой местами, чтобы выиграть время и подготовить свой ход. И он заглотил наживку. Получив тебя, необученную и послушную, он успокоился и решил, что у него все под контролем.
– Он? Отец?
Сестра фыркнула.
– Вполне возможно, что он нам не отец. Легко можно предположить, что мы дети кого-то из свиты Гастингса, если не его самого.
Я замотала головой.
– Не понимаю… Твое знакомство с сенатором… зачем? Как это должно соотноситься с желанием отца провести сеанс и вывести Гастингса на чистую воду? Если отец… мистер Уиллард… хотел разрушить карьеру убийцы нашей матери, он мог сделать это намного раньше с твоей помощью. Зачем тогда путешествие, пароход… я?..
– Какая же ты недогадливая, посудомойка. Папуля вовсе не намерен разоблачать Гастингса, что бы он там ни пытался лить тебе в уши. Он хочет им управлять. И для этого ему нужна духовидица. Полноценная вроде меня, конечно, подошла бы лучше, но на крайний случай и ты сойдешь. Если бы Рэд не подсуетился и не назвал тебя своей невестой, папуля подложил бы тебя под Гастингса уже сейчас. А так пришлось идти сложным путем. Выдумать слезливую сказочку, чтобы легче было убедить тебя залезть к Гастингсу в мозги и пригласить папочку там обосноваться. Рассказать трагичную историю о разрушенном семейном счастье, потребовать мести для нашей невинно убиенной матушки…
– Прекрати, – оборвала ее я, раздраженная неприятными глумливыми нотками в ее голосе. – Мэделин пострадала по-настоящему. И Гастингс с дружками заслуживают наказания. Разве ты не хочешь справедливости?
– Справедливости? – расхохоталась Фей, растянув губы в одном из своих крокодильих оскалов. – А что такое эта твоя хваленая справедливость? Справедливо ли, что ты оказалась в детском доме, и из-за того, что папуле не пришла в голову столь очевидная идея, он отправился искать меня первой?
– Нет. Но…
– Но это не имеет значения. Важно то, что мы можем сделать сейчас, – поменяться местами, чтобы наш дорогой мистер Уиллард до упора не понимал, что в решающий момент в его руках окажется не послушная марионетка, плохо контролирующая чужого проводника, а вошедшая в полную силу духовидица. Я получу возможность поквитаться с папулей за разрушенную жизнь, а ты останешься целенькой… в некотором смысле. Заманчиво, согласись?
– Но разве ты справишься… одна?
Фей усмехнулась.
– Что-то поздновато в тебе проснулись альтруистические порывы. Я всю жизнь была одна, моя дорогая посудомойка, и прекрасно справлялась. Привязанность – это слабость, которая тянет на дно. Во мне же слабостей нет. Так что слушай меня, и все пройдет наилучшим образом. Тебе только надо продержаться до начала сеанса, желательно максимально избегая папулю. Впрочем, после вашей небольшой размолвки насчет Рэда это не будет выглядеть так уж подозрительно. В конце концов, девушки с разбитым сердцем имеют привычку плакать сутки напролет в своей уютной каюте. Я сообщу на кухне, что мисс Фицджеральд распорядилась подавать ей еду в номер. Ну что, договорились?
Она протянула руку.
Покосившись на Ши, я пожала узкую ладонь.
Глава 20
Время в добровольном заточении тянулось медленно. Я проводила его, стоя у окна и думая, думая, думая…
Два обещания, произнесенные в присутствии проводников, тяжелым грузом давили на сердце. Первое, данное мистеру Уилларду, требовало помочь с разоблачением кандидата Гастингса. Второе же обязывало от этой помощи отказаться, в последний момент поменявшись местами с но-вообретенной сестрой, у которой были свои планы и на шоу, и на его устроителя.
Выполнить оба казалось непосильной задачей. А значит, предстояло выбрать кого-то одного. Но как понять, кто из внезапно объявившихся в моей жизни родственников – и родственников ли? – на самом деле заслуживал доверия?
Отец, окруживший меня заботой и вниманием?
Или сестра, называющая меня безмозглой посудомойкой? Казалось бы, ответ очевиден. Но…
Но что-то не складывалось в, казалось бы, четкой и стройной истории, которую по велению хозяина показал мне Кай. Мелкие детали выбивались, оставались без ответа.
Почему мистер Уиллард не остановил жену, если видел, как она стала одержима жаждой мести?
Почему мать предпочла спрятать и разделить детей, нежели доверить их родному отцу?
Почему оба раза воспоминания обрывались раньше, чем я успевала увидеть самое главное?
Зачем было лгать о столкновении с Фей в Брейден-холле, выставляя это их первой встречей?
Или же лгала Фей?..
Хозяин «Принцессы Сиппи» приходил пару раз. Останавливался у двери, говорил тихо и вкрадчиво, уверяя, что сожалеет и что его деловой партнер в Биг-Руже уже выехал, чтобы заняться делом мистера Рафферти. Предлагал быть благоразумной и не запираться в четырех стенах, отказываясь от компании и развлечений. Но до взлома двери дело не дошло – во всяком случае пока.
Я не сомневалась, что, когда придет время сеанса, ни отец, ни сестра церемониться со мной не станут.
Вот только непредвиденное случилось раньше.
* * *
Тем утром мне не спалось. Густой влажный туман болот Манчи накрыл «Принцессу Сиппи», словно тяжелое одеяло. Он проникал всюду, наполнял комнаты сладковатым, гнилостным запахом тины и цветущего мха, забивался в ноздри, мутил разум. Не спасали ни холодный душ, ни плотно закрытые окна.
Но даже если бы я смогла отрешиться от вездесущего тумана, прогнать мрачные мысли было мне не под силу. Спальня без Рэда
