"Северная корона". Компиляция. Книги 1-13 (СИ) - Ольховская Влада

– Да, это возможно.

К этому они как раз готовились: Киган установил на «Стреле» мощный электромагнит, который должен был связать челнок с большим кораблем. Но то, что здесь нельзя долго оставаться на месте, само по себе достойно внимания.

Киган собирался вернуться внутрь кабины, чтобы мягко подвести «Стрелу» к кораблю, но это не понадобилось. Из воды наконец показались те, кто кружил на глубине с самого начала. Это были такие же люди, как мужчина на корабле – с черными глазами, жабрами на шее и перепонками на руках. Они были колонистами, как и остальные, но лишь отчасти. В самой их природе Альда чувствовала то, что не могла распознать.

Они окружили корабль и осторожно подвели его к «Посейдону», с которого уже спускалась вполне удобная лестница.

– Они – амфибии! – удивленно шепнула Ноэль. – Но я не понимаю, как…

– Это и невозможно понять вот так сразу, – заметил Рале. – Зато теперь мы догадываемся, как людям удавалось так долго выживать на абсолютно не предназначенной для них планете.

Колонисты отнеслись к ним добрее, чем ожидала Ноэль, и это радовало. Приветствие было неоднозначным, и появились основания полагать, что гостей попросту вышвырнут за борт. Но – нет, как только они попали на корабль, враждебность понемногу исчезла.

Все равно Ноэль не хотела участвовать ни в каких официальных переговорах. Она прекрасно знала, что там дружелюбие подолгу не держится. Начнутся какие-то обвинения, требования… Это точно не ее стихия. Поэтому она была особенно рада, когда ей позволили осмотреть лазарет колонии вместо того, чтобы изображать из себя дипломатку вместе с остальными. Все-таки ее сфера – это медицина, и тут было на что посмотреть!

Еще приятнее было от того, что ее провожатой стала Джованна Пилар – аристократичная женщина лет пятидесяти, сдержанная, мудрая. Рядом с ней Ноэль было спокойно. Джованна не пыталась обвинять ее во всех грехах космического флота, она относилась к Ноэль как к коллеге.

А еще именно она управляла лазаретом, это было важно. Джованну уважали, и это уважение невольно распространялось на ее спутницу.

– Медицина – это всегда важная составляющая любой колонии, – рассудила Ноэль. – Так почему вас не сделали частью здешнего совета?

– Сделали. Я вступила в совет тогда же, когда возглавила медицинское крыло.

– Но почему вы сейчас не там?

– Потому что я появляюсь на общих собраниях, когда считаю это нужным. А нужным я это считаю лишь в тех случаях, когда речь заходит о моей работе. Я ничего не смыслю в политике и не собираюсь притворяться, будто это не так. Мое присутствие ни на что не повлияет.

И Ноэль почувствовала, как восхищение старшей женщиной возрастает.

Лазарет был организован неплохо – если учитывать ограниченные ресурсы. Хорошо даже! Похоже, тут взяли максимум от того, что оставил в наследство «Искатель». В этом крыле было светло, отлично работала вентиляция, пахло чем-то похожим на мед, но не лекарствами… Собственно, в этом и заключалась единственная проблема, которую обнаружила Ноэль.

Она видела, что для пациентов здесь создаются отличные условия и доктора относятся к ним с искренним вниманием. При этом похвастаться разнообразием препаратов они не могли. Тут были бинты из серовато-зеленой ткани, какие-то растворы, которые вводили через капельницу, мази нескольких видов… и все. По крайней мере, все, что обнаружила Ноэль.

Ей не пришлось задавать неловкий вопрос, Джованна догадалась обо всем по ее выражению лица.

– Да, впечатлить нам нечем. Моим предшественникам было проще: лекарства «Искателя» не были утеряны при посадке, и использовать их удавалось еще много лет. Но всему наступает конец, и лекарства тоже кончились. Пополнять запасы было не из чего, пришлось изобретать нечто новое.

– Но с этим не сложилось, ведь так? Простите, прозвучало слишком грубо, – тут же смутилась Ноэль.

– Грубо, не грубо, а верно. С чем нам было работать? В нашем распоряжении были только водоросли и некоторые местные существа, которые тоже подходили для изготовления лекарств. У нас был большой прогресс по дезинфицирующим, ранозаживляющим, противовоспалительным препаратам… В общем, мы многого добились в лечении внешних повреждений. Также нам удалось добыть аналог поддерживающих физрастворов. Но антибиотики, противовирусные и другие сложные препараты… Об этом я знаю только в теории. При обучении докторов мы все равно используем программы «Искателя», рассказывающие о тех лекарствах, но это скорее традиция.

Это была традиция – до тех пор, пока не прибыли посланники космического флота. Ноэль прекрасно понимала, что, если удастся наладить сотрудничество, колония получит лекарства. Но сейчас хилера интересовало не будущее, а настоящее.

– Хорошо, чем тогда вы лечите сложные болезни?

Джованна смерила ее тяжелым взглядом.

– А мы их не лечим.

– То есть? – растерялась Ноэль.

– Важно отметить, что вирусов у нас нет, им неоткуда появиться. Более тяжелые болезни, о которых мы говорим, или врожденные, или развившиеся естественным путем. В таких случаях мы либо проводим операцию, если она нужна, либо обеспечиваем поддерживающую терапию.

– Проще говоря, вы помогаете организму самому излечиться?

– Да, когда это возможно.

– А когда невозможно?

– Мы принимаем это.

Стратегия была безжалостная – но эффективная. Она позволяла колонии получить сильное и здоровое взрослое население, все остальные просто умирали в первые годы жизни. Но все же… Это означало, что врачам приходится бессильно наблюдать за смертью своих знакомых. За смертью детей! Как это можно принять?

– И что, за эти годы вы не изобрели ничего сложнее аналога зеленки?

– У нас есть лекарство, – возразила Джованна. – Но это не совсем наше изобретение. Скорее, это подарок планеты.

– Лекарство? Одно лекарство?

– В принципе, все, что мы используем, – так или иначе лекарства. Но когда мы произносим само слово «лекарство», врачи сразу понимают, о чем идет речь.

За долгие годы жизни на планете колонисты внимательно изучили все водоросли, до каких сумели добраться. Одни показали неплохой потенциал, другие были бесполезны, третьи – даже опасны. Но лишь одно растение оказалось настоящим чудом.

Его назвали донный орех – по нехитрым причинам: оно росло на дне и действительно напоминало формой орех. Экстракт этого растения оказывал потрясающее воздействие на организм, он обновлял ткани, позволяя решить практически любую проблему, разве что не оживить мертвого. Эффект, описанный Джованной, напомнил Ноэль воздействие крови хилера.

Если бы такого лекарства было много, жизнь в колонии стала бы куда проще. Увы, орехи попадались редко, и достать их могли только меры. Даже им приходилось нелегко, ведь около дна обитали самые опасные твари планеты. Как результат, лекарства на корабле всегда было очень мало, и доставалось оно не всем.

– Существуют очень строгие правила распределения лекарства, – признала Джованна. – Поэтому оно не всегда достается желающим. Безусловной привилегией на него обладают меры, ведь они помогают его добыть.

– Они так часто болеют?

– Они не болеют вообще. Но у многих из них остаются близкие люди еще из прошлой жизни, а некоторые начинают заботиться о каких-то людях уже после перевоплощения. Вот для них меры и стараются.

Они наконец подошли к той самой опасной теме. Нет, лекарство – это интересно, и Ноэль собиралась обсудить его позже. Но меры завораживали ее. С такой мутацией она еще не сталкивалась! Она подозревала, что Триан прошел через нечто гораздо более сложное. Но никто не позволил бы ей изучать легионера, а вот с мерами перспективы были получше.

– Расскажите мне о них, – попросила Ноэль. – Когда и как они появились?

– Да почти сразу и появились – когда наши предки оказались на Левиафане…

Так Ноэль узнала название, данное колонистами своей планете.

О причинах такого названия догадаться было несложно. Прибыв на выпавшую им планету, колонисты увидели бескрайнего водного гиганта. Отлично подходящего для рыб – но и только. Новый дом угнетал тех, кто еще недавно мечтал о счастливом будущем.