Истории о Призрачном замке. Кровь, пепел и огонь. Книга пятая - Джон Раттлер

Я занес ящик в помещение, и мы принялись в нем рыться, ломая печати на свитках и бегло просматривая отчёты об операциях в Морантане, Физеме, Урмате, эльфийских землях. Огромное количество разрозненных сведений о деятельности восточных королевств — кое-что я и сам знал, часть информации видел впервые.

Это была грязь, которую так старательно скрывает любая власть. Письма дочери герцога Раймора, племянницы Дурма Злого к родному отцу — они были любовниками на протяжении двенадцати лет. Приказ о ссылке в крепость на перевале Дзак с последующим медленным отравлением младшего брата Верховного капитана кланов Шейена. Копия дела о взрыве в Своде Диосии — тут было мое имя. Сундучок Писаря был смертельно опасен, но его содержимое было куда опаснее. Массовые казни куртов из числа племен, не признающих власть Жриц Плоти. Тут было и пристрастие к ульме наследника престола горного Арида Юнара грубого, и подозрения о подлоге личности Гиоладаля, и сведения об активности в районе Призрачного замка — по большей части слухи, что делало честь Гектору Хронвеку.

Мы сортировали записи Грима. На столе уже выросло несколько стопок документов, а дно все не показывалось. Внебрачные дети монархов, опальные маги, крупные банды, которые можно было использовать, просто дав им достаточно денег, списки внедренных агентов, корабли контрабандистов.

Не было компромата только на королеву Зильду. Это было довольно странно, ведь я знал, что власть не может быть святой. Гора бумаг выросла вдвое, обнажив дно.

Маленький железный ящик, прикрученный к полу сундука. Замок отсутствовал, но я решил не рисковать, снова вытащив сундук на улицу. На этот раз ловушки не было. Я вернулся в башню и развернул бумаги.

Это были дневники самого Мон-Домайна. По всей видимости, копии. Лайтана склонилась над ними, жадно поедая глазами строчки.

Золотой король. Грим подстраховался, на случай опалы. В железном ящичке лежал гехат правителя Гарнады, и имя ему было — Зильда Мудрая.

Он сох по ней уже много лет. Страсть его была безответна, ведь Зильда презирала Мон-Домайна. У них действительно было мало общего. Она — отважная, аскетичная, принципиальная, любимая своим народом, и он — жадный, злобный и трусливый, увешанный побрякушками тиран, которого волновала только лишь собственная персона. Он даже сделал ей официальное предложение однажды, получив жестокий отказ — с тех пор тайная служба Гарнады и роет землю, безуспешно пытаясь найти грязное белье во дворце королевы Вакарры. Мон-Домайн надеялся, что Зильда такая же, как он, хотел доказать себе, что эта прекрасная женщина ничем не примечательна, что она просто ещё одна кукла, которой удалось оплести его своими женскими чарами.

Я знал, что он ошибается. Мне приходилось встречаться с королевой Вакарры. Я преследовал свои интересы, пытаясь заполучить небольшую законсервированную шахту Закрывающего камня на севере страны, но с Зильдой невозможно было договориться. Ее позиция относительно магов Свода была жёсткой — в Вакарре все мы играли по ее правилам. Она мне понравилась. Тень Хашат искажала тогда мой взор, я страстно хотел избавиться от поразившего меня проклятия, потому видел в Зильде Мудрой лишь препятствие. К счастью для нее, тогда я обнаружил, что жёлтый камень, никому не нужный, россыпью лежит на склонах горного Арида, поскольку продавать его Своду мешал закон об обработке даров природы. Нельзя было экспортировать природные богатства в чистом виде, сначала из них надлежало что-то сделать. Из железа — оружие, из дерева — утварь и так далее. Жёлтый камень никто не обрабатывал, его ценили за способность блокировать План Пути, а мне он был нужен, чтобы построить ловушку для Хашат.

Я тогда переключил свое внимание на кочетанов горного королевства, напрочь забыв про строптивую Зильду. А вот Мон-Домайн забыть про нее никак не мог.

Я посмотрел на Лайтану. Есть вещи, которые выше наших сил, выше нашей власти. Мне стало даже жалко Золотого короля. Никакие богатства не смогут заполнить эту пустоту.

Я вдруг все понял. Портал на болотах. Грим хотел использовать его в целях разведки, но Мон-Домайну он нужен был для другого. Он просто хотел иметь возможность иногда видеть свой гехат. Видеть, как она спит, смеётся, как говорит или хмурится. Как переодевается, стоя перед зеркалом.

Я задумался. Каким образом можно использовать эти сведения? Шантаж Мон-Домайна? Я и так уже бегаю от его шпиков, не стоит усугублять ситуацию. Рассказать обо всем Зильде? Ее не просто так прозвали Мудрой, она никогда не станет использовать страсть несчастной жертвы гехата.

Лайтана оторвалась от изучения документа, который крутила в руках.

— Страдания Золотого короля меня не заботят, — сказала она, — Но вот это… Погляди.

Я принялся читать. Вождь Галем Черная голова. Кто это ещё такой? Отчёт разведки, агент Стамион, запад. Заслан в дикие земли по ту сторону Арида, внедрён в племя Укта четыре года назад. Маг.

— Там одни дикари и зверьё. Я спускался по западным склонам в пустоши. Это унылые земли, кругом камни и глина, и чахлый лес с проплешинами. И ему не видно конца.

Я продолжил изучать документ. Маг Стамион докладывал, что вождь Черная голова активно объединяет разрозненные племена, собирая под свои знамёна армию дикарей. Лайтана ткнула в бумагу пальцем:

— Есть только одна причина, по которой это происходит. На бедных землях невозможно прокормить такую орду, Племена людоедов готовятся к штурму горного Арида.

— Кочетанам ничего об этом неизвестно, — заметил я. — А оборона на востоке у них очень слаба, я сам этому способствовал в свое время. Мне было выгодно, чтобы Арид был занят войной. Так было бы проще вывозить закрывающий камень.

Лайтана кивнула.

— Шпион сообщает о пятидесяти племенах, вставших под тотем Укта. Так много дикарей ещё никогда не собиралось. Арид не сможет защитить свои границы в одиночку.

Она была права. Это будет подобно нашествию орков, уж я-то в этом хорошо разбирался. Нужно сообщить Гектору.

Мы просмотрели остальные бумаги, пополнив багаж знаний об извращенности хозяев этого мира. Я убрал все назад в сундук, сел на кровать и задумался.

Каждое племя дикарей запада в среднем насчитывало триста мужчин, следовательно, мы имеем дело с пятнадцатитысячной армией. К тому времени, когда людоеды двинутся на восток, их станет вдвое больше. У них нет стального оружия, но это не имеет значения. Как бы хорошо не бились горцы, их просто сомнут.

Лорак

Муно Садриани бросал в прозрачную воду крошки хлеба, приманивая речную форель. Рыба была пуглива, но он сидел совершенно неподвижно, поэтому под берегом собралось уже с десяток крупных особей. Линчеватель наблюдал, как рыба осторожно берет губами мякиш, слегка подергивая его