Искатель 11 - Сергей Шиленко

Не совсем понимая, к чему он клонит, кивнул.

Губы Ланского изогнулись в подобии улыбки. Он полез в карман и достал визитку.

— Что ж, если Вам когда-нибудь понадобится, чтобы Ваши деликатные вопросы были решены и отполированы, вспомните обо мне.

Слегка поклонившись, мужчина ушёл, сцепив руки за спиной.

Я в недоумении уставился на карточку, на которой простыми буквами было написано: «Виктор Ланской, улица Основателей, 23».

Озадаченный, обернулся и подпрыгнул, увидев Марону. Она стояла на вежливом расстоянии, дожидаясь, пока Ланской отойдёт подальше.

— Ты его знаешь?

Марона поморщилась:

— По репутации. Необходимое зло, можно сказать. Тот, кто оказался достаточно полезен для некоторых людей, чтобы его приглашали на подобные мероприятия.

Снова посмотрел на карточку и убрал её.

— В чём он полезен?

Гримаса Мароны сменилась неловкостью:

— Информация, которую, кажется, знает только он. Проблемы, которые, кажется, может решить только он.

Ах, вот оно что! Окинул мужчину Глазом истины и понизил голос.

— Он из класса Лазутчик.

И как мы оба могли видеть, 46-го уровня, несмотря на его неопределённый возраст.

Марона, казалось, не удивилась.

— Это известно всем. И он достаточно влиятелен, чтобы плевать на общественное мнение.

Она понизила голос.

— Лучше держись от него подальше. Он, может, и распутает любой узел, в который ты попадёшь, но не раньше, чем обмотает тебя своей паутиной.

Был с ней полностью согласен. Тем более, что жёсткой губки вполне хватило, чтобы разобраться с предыдущей проблемой в лице Фендала.

Когда возвращались к столу, моя благородная возлюбленная вздохнула:

— Он наблюдает за нами. Теперь, когда думаю об этом, возможно, нам не удастся держаться от него подальше.

Ну вот, приплыли! Это уже прозвучало зловеще.

— Что ты имеешь в виду?

Марона подняла на меня встревоженные тёмные глаза и прошептала:

— Он рыцарь Ордена Стражей Севера, хотя многие этому и не рады. И достаточно высокопоставленный, чтобы претендовать на место одного из лордов-судей, если бы захотел, хотя ещё ни разу не подавал заявки.

— Думаешь, он заинтересовался мной настолько, чтобы сделать такой финт в этом году?

— Возможно. Обычно он не подходит к незнакомым людям, это к нему подходят, но ты каким-то образом привлёк его внимание.

Чёрт! Опять влип! Или, может, раз этот тип такой скрытный, у него есть какие-то связи с Гильдией Убийц, и он опознал во мне того, кто шнырял у их штаб-квартиры?

Я вздохнул.

— Что ж, придётся держать ухо востро.

— Как и всегда.

Марона кивнула в сторону танцпола.

— Давай вернёмся к общению. Тебе понадобится как можно больше поддержки, а времени у нас мало.

Глава 11

Остальное время на балу прошло спокойно. Я покружил в танце и с Лили, и с Лейланной, и с Ирен как минимум по паре раз. Уделил бы внимание и Мароне, но она почти всё время провела за столом в окружении друзей и союзников, решая какие-то свои дела. Исподволь наблюдая за ней, видел, как оживлённо она жестикулировала, объясняя что-то пожилому барону, как внимательно слушала седовласую графиню. Деловая хватка у неё что надо.

Что до невест, то выцепить их для танца оказалось той ещё задачкой. Отбоя от кавалеров у моих красавиц не было. Даже Лейланна после того, как публика свыклась с её эльфийской кровью, оказалась в центре внимания. Что ни говори, красота брала своё. Мужчины буквально выстраивались в очередь, каждый норовил пригласить загадочную полуэльфийку на следующий танец. Некоторые даже пытались подкупить музыкантов, чтобы продлить мелодию.

Мы веселились от души. Лейланна рвалась показать себя, подталкивая меня на сложные па, и приходилось поднапрячься, чтобы не отставать. Её безупречная грация покорила не одно мужское сердце, а каждое движение казалось словно отточенным годами тренировок. Когда она разворачивалась в вихре юбок, казалось, что танцует не девушка, а сама музыка. Ирен же просто хотела побыть рядом. Она клала мне голову на плечо, и мы лениво двигались по краю танцпола. Её тепло и спокойствие передавались и мне, будто кто-то положил дружескую руку на плечо в трудную минуту. С ней можно было просто молчать и чувствовать себя дома.

Но больше всех отрывалась Лили.

Весь вечер с её лица не сходило выражение чистого детского восторга. Она жадно впитывала атмосферу бала, будто попала в одну из любимых сказок. Глаза горели, щёки порозовели от волнения, она то и дело вскрикивала от удовольствия, когда очередной кавалер подхватывал её для нового танца. Девчонка кружилась как заведённая, а смеялась так звонко, что другие пары оборачивались с улыбками на лицах. Её горящий взгляд, искренняя радость притягивали к ней партнёров не меньше, чем нездешняя красота или принадлежность к диковинной расе кунидов. Мужчины, словно зачарованные, кружили вокруг неё, каждый желал хоть немного погреться в лучах её счастья.

В те редкие моменты, когда она освобождалась, буквально парила в моих руках, лёгкая, невесомая, словно пушинка. От неё исходил такой аромат нежности и счастья, что хотелось бросить всё к чёрту, найти тихий угол и просто сидеть с ней в обнимку до самого утра. И плевать, кто что скажет.

Каждый раз я с неохотой отпускал её, и мы снова расходились каждый к своим партнёрам. Это и есть часть работы: показаться, отметиться, закрепиться среди элиты Бастиона. А работа есть работа, как бы душа ни просила другого.

Когда не танцевал, тёрся среди местной знати, травил байки о похождениях вежливо кивающим слушателям и пытался прощупать, кто есть кто: у кого простое любопытство, а у кого с двойным дном. А оно тут, судя по атмосфере, имелось у каждого второго. В глазах многих читалось что-то вроде «а ну-ка посмотрим, что за фрукт» или «может, пригодится». Особенно внимательно изучали меня пожилые аристократы, те самые акулы, что десятилетиями крутились в водах столичной политики. Обычное дело для столичных салонов. Лорды прятали истинные мысли за любезными улыбками, а баронессы, прикрываясь веерами, строили интриги посложнее военных кампаний.

Марона, дай бог ей здоровья, героически боролась с усталостью и помогала чем могла. Несмотря на скромное положение, в столице региона её, похоже, любили. Её покойного мужа здесь, похоже, уважали. Годы лишь добавили красоте благородства, и вес в обществе остался. К ней подходили мужчины и женщины, внимательно слушали и искренне улыбались вовсе не той показной вежливостью, что доставалась мне. Когда она говорила, даже самые