Шрам времени - Алекс Крэйтон
Она выглядела как огромный пузырь из стекла, внутри которого плавали куски прошлого, настоящего и будущего:
— Какая-то древняя улица по какой шли люди в старинных одеждах
—Самолёты бомбят город
— Комната с детскими игрушками.
— Океан.
— Бесконечный тоннель из часов.
Все эти изображения кружились, сталкивались, дробились на осколки времени.
Ветер здесь не дул — он шевелил мысли.
Звук здесь не распространялся — он звенел внутри костей.
Герман почувствовал себя не человеком — а точкой, внесённой на карту неизведанного космоса.
— Это… — Лида не договорила. Её голос растворился в прозрачном воздухе.
Старшая Лида стояла рядом, бледная, как мел. Её губы дрожали — словно этот мир причинял ей физическую боль и только смогла прошептать:
— Это межслой. Пространство между реальностями. Здесь нет никаких законов, всё подчинено мирозданию.
Старший Герман добавил:
— Здесь время не течёт. Оно смотрит.
И Герман почти физически почувствовал чужой взгляд — огромный, холодный, древний. Как будто сама вечность наблюдала за ним.
Серебристый кивнул и перед Германом возник стол. Но это был не стол в обычном понимании, он выглядел как плоская чёрная пластина, по ней стекались световые нити — время, люди, судьбы, моменты, страх, боль, радость… всё смешивалось и складывалось в символы.
— Эта игра не ваша, — сказал верхний. — Мы называем её— хроноигра. Она собирается из вариантов реальности. Каждая фишка — событие. Каждый ход — перекройка вероятностей.
— Значит, играем в судьбу, — хмыкнул Герман.
— В реальность, — поправил верхний.
Он провёл ладонью — и между ними над столом зависли вытянутые фигуры, стол разделился на чёрные и белые квадраты, какие постоянно перемещались и сливались один в другой, то вытягиваясь в форму ромба, то стекали по краю, чтобы появиться в другом месте.
Герман ожидал увидеть какое-то подобие карт, но вместо этого были эти фигуры в каждой из которых отражались фрагменты миров, сжатые в символы.
Герман ощутил жар в руках.
Они дрожали — не от страха, а от волнения, он понятия не имел, что это будет за игра, но делал вид, что ему всё знакомо и понятно. По накалу эмоций это было даже сильнее, чем когда он играл последнюю партию против Жорки Лысого в подвале на Бауманской, когда поставил на кон свою жизнь. Но там ставки были ничтожными. Здесь — весь мир.
Старший Герман наклонился к нему:
— Они читали тысячи игроков. У них нет эмоций. Они видят все вероятности. Ты не сможешь обмануть их обычными трюками…
— Я и не собираюсь играть обычными, — сказал молодой Герман.
Серебристый коснулся пластины и игра началась. Над столом раскрылась карта мира — но не плоская, а сферическая, разделённая на всё те же плавающие геометрические фигуры. На ней крутилось множество точек: города, события, смерти, рождения, войны, ошибки, выборы.
Верхний сделал первый ход: он сместил одну из фигур — и вокруг них вспыхнули всполохи. Нить реальности вибрировала, будто гитарная струна. Герман сразу понял: они не играют, они управляют.
Каждое их движение — ломает, перестраивает, переписывает какую-то часть жизни на Земле.
Он сжал зубы.
— Ну что ж… моя очередь.
Герман выбрал свой символ. Действовал интуитивно. Он плохо понимал суть этой игры, она чем-то напоминала шахматы и одновременно карты и правила игры были похожие. Но прежде чем сумел разобраться в её тонкостях часть его фигур уже выбыла побитая фигурами Верхнего. Но он не терял присутствия духа, имея богатый опыт в различных азартных играх, Герман часто использовал тактику, отточенную годами в подпольных притонах — дать противнику почувствовать себя умнее.
Верхний улыбнулся глазами — без губ, без мимики. Он уже видел проигрыш этого жалкого земляного червя посмевшего кинуть ему вызов. И только желание напоследок ещё раз унизить обитателей этого мира, заставило Верхнего принять этот вызов и сыграть.
Герман сделал следующий ход — он был чуть рискованнее.
И тут…мир вокруг вспыхнул. Он услышал чужие голоса. Сотни голосов. Сотни вариантов себя.
— Ходи правее.
— Не смей!
— Это ловушка.
— Это выигрыш!
— Это конец.
Символы мелькали. Верхние начали применять давление — не физическое, а мысленное, принуждая Германа ошибиться. Он задыхался. Внутри черепа словно гудел трансформатор.
Существа играли всерьёз. Ещё один ход верхнего стал смертельным.
Он провёл линию — и часть сферической карты в центре просто… провалилась, исчезла…
— Они вырезали слой, — прошептала старшая Лида. — В тренировочных играх так делают, когда хотят сломать волю игрока. Герман почувствовал это физически — будто из него вырвали кусок памяти. Он пошатнулся.
— Ты проигрываешь, — сказал серебристый.
— Я только разогреваюсь, — выдавил Герман. Он закрыл глаза и увидел улицу 1976 года, неоновые огни магазинов, запах бензина, шум трамваев и как пахнет трава после дождя. И внезапно осознал: каждая линия на игровом поле — это его собственная жизнь, растянутая в стороны, словно трилистник. Он сделал глубокий вдох и сделал ход. Простой. Незаметный.
Но этот ход — пересёк две линии вероятности, которые верхний не учёл.
Пластина дрогнула.
Время на мгновение закашлялось, словно подавилось собственным дыханием.
Серебристый вскинул взгляд.
Ему явно не понравилось случившееся.
Верхние перешли к грубой силе.
Символы закружились вокруг Германа, как рой насекомых. Они касались кожи, пробирались под череп, трогали воспоминания. Он видел:
— свою мать;
— покинутый дом;
— Лиду;
— себя в детстве;
— кровь;
— туман;
— смерть;
— рождение;
— несказанные слова.
Верхние ломали его прошлое, чтобы разрушить будущее. Но Герман… вдруг рассмеялся. Хрипло, жёстко, но искренне.
— Вы все видите вероятности… — сказал он, подняв глаза, полные безумной решимости. — Но вы не видите самое важное.
— Что? — холодно спросил серебристый.
— Инстинкт игрока.
Он вбил свой символ в центр поля.
И реальность вокруг…вспыхнула белым ослепительным светом.
Игра перешла в стадию, которую никто из верхних не ожидал. Поле стало нестабильным: символы дробились, сливались, комбинации менялись сами.
Ходы стали хаосом, в котором надо не думать — их надо было чувствовать.
И Герман чувствовал. Он был не шулером.
Не вором. Не простым человеком. В этот миг он стал частью этого мира, его нитью,
