Тепла хватит на всех 4 (СИ) - Котов Сергей

Бустер пристыковался всего через четыре часа после того, как мы с Васей оказались в невесомости. За это время я успел перекусить и даже немного подремать. Вообще, путешествие могло бы быть даже приятным, несмотря на тесноту. Однако его отравляло нарастающее беспокойство — за Варрэна и Макса.

«Жень, пока вроде всё хорошо, — успокаивал меня Вася. — Я читаю информационный трафик с Луны. Ничего необычного. Возможно, Сергеич перестраховался. Ну или его партнёры просто хотят быстрее избавиться от потенциального конкурента».

«Похоже на то, — согласился я, — но на всякий случай продолжай отслеживать. Если видишь малейшее отклонение от стандарта или статистики — сообщай…»

Вася вроде бы замолчал, но я каким-то образом почувствовал, что он мнётся.

«Вася?» — мысленно окликнул я.

«Да, Жень. Там запрашивали дополнительную информацию по дендрологам и специалистам по биоконструктам. Вроде как дерево Гинкго немного хандрило. Но, кажется, всё разрешилось», — ответил он.

«Ясно. Спасибо», — ответил я.

О потенциальной чрезвычайной ситуации на лунной базе знало только её руководство и специалисты по безопасности. Заранее объявлять тревогу и вводить общий карантин до моего прибытия не стали — и вовсе не потому, что не береглись о безопасности сотрудников. Резкие действия могли спровоцировать существо на обратную реакцию. Так что решено было повременить, но быть начеку.

Так что меня встречали на одной из грузовых площадок, как «научные приборы». Для благополучного прилунения капсулу корабля снабдили посадочным модулем, снятым с одного из грузовиков — так что даже снаружи моё появление ничем не выделялось на фоне обычного трафика.

Капсула в полностью автоматическом режиме прилунилась внутри площадки. Я успел заметить, как надо мной закрываются массивные створки, защищающие грузовое оборудование и челноки от внешней среды. Потом по сигналу я активировал шлем. Через несколько минут люк капсулы откинулся, и я увидел встречающих — несколько человек в китайских скафандрах с зеркальными шлемами. Сначала они жестами уточнили, всё ли у меня в порядке, после чего, получив утвердительный ответ, помогли мне выбраться и указали в сторону ближайшего шлюза.

Оказавшись внутри обитаемых помещений, я жестом спросил разрешения дезактивировать шлем. Вместо ответа один из сопровождающих откинул зеркальный визор своего шлема.

Я узнал старшего полковника Чжана. Как обычно, его лицо сохраняло полную невозмутимость.

— Да, можете снять, конечно, — сказал он на русском. Я услышал его благодаря активированной акустической системе скафандра.

— Как обстановка? — поинтересовался я, вдохнув прохладный, чуть отдающий металлом воздух в техническом коридоре.

— В целом всё спокойно, — ответил Чжан. — Только система наблюдения внутри вашего корабля дезактивирована. Но вам об этом, должно быть, уже доложили.

«Вася?» — мысленно позвал я.

«Понятия не имею, — ответил тот. — У меня такой информации нет».

— Мы были в режиме молчания, — ответил я. — Давно это произошло?

— Двенадцать часов назад, — ответил Чжан. — Никаких нарушений периметра зафиксировано не было.

— Хорошо, — кивнул я.

— В обычных условиях я должен был бы предложить вам отдохнуть и восстановить силы, — вздохнув, продолжал старший полковник. — Но у меня есть чёткие инструкции: немедленно доставить вас на место сразу после прилунения.

— Хорошо, — снова кивнул я. — Конечно.

— «Север» стоит на отшибе. Непосредственно из тоннелей в него не попасть, так что я провожу вас до нужного шлюза, — сказал Чжан.

— Спасибо, — кивнул я.

И мы двинулись дальше по коридору. От меня не укрылось, что двое других сопровождающих шлемы снимать не стали.

Шли долго. В условиях лунной гравитации, без утяжелителей, в технических коридорах с низкими потолками — такую прогулку сложно было назвать приятной. Скорее, она напоминала особенно изощрённую пытку. Однако никаких технических средств передвижения, вроде тех же электротележек, мои сопровождающие не использовали. И, немного поразмыслив, я решил, что это разумно: вибрация — один из ключевых показателей, доступный почти любым формам жизни. Тележки были бы слишком заметны, даже по сравнению с нашими шагами.

За всё это время Чжан не сказал ни слова. Лишь когда мы остановились возле ещё одно шлюза он произнёс:

— Вверх по лестнице до конца. Там будет щит, его можно просто отодвинуть в сторону. Корабль в пятидесяти метрах южнее.

— Ясно, — кивнул я.

— Могу предложить оружие. Есть энергетическое, есть и огнестрельное, предназначенное для вакуума. Но тут нужны особые навыки — так что решать вам, — сказал он.

— Спасибо, но воздержусь. Всё необходимое у меня при себе.

Чжан кивнул и дал знак сопровождающим. Они активировали внутренний люк шлюза и сами зашли внутрь.

— Э-э-э, вот это уже лишнее! — заметил я. — Будет лучше, если я пойду один.

— Уверены? — Чжан едва заметно приподнял правую бровь.

— Да. Абсолютно.

— Хорошо, — ответил он, после чего жестом отозвал своих людей.

Я вошёл в шлюз.

Дальше всё было как-то буднично и рутинно: шлюзование, короткая прогулка по лунной поверхности. Вход в «Север». Корабль узнал меня, активировав внешнее освещение.

«Вася, выяснил, что случилось с системой наблюдения?» — спросил я, когда мы оказались в шлюзе.

«Странно… по данным бортового компьютера, она работает, — ответил Вася. — Было выключение по протоколу энергосбережения… возможно, вышло недоразумение».

«Ясно. Можешь подключить меня к камерам в медотсеке?»

В поле зрения появилось несколько экранов. Я внимательно оглядел помещение, но ничего подозрительного не обнаружил. Холодильник был не тронут.

Я спокойно вышел на главную палубу, прогулочным шагом дошёл до медотсека. Никакой тревоги я не чувствовал — скорее, наоборот, привычные помещения корабля давали чувство защищённости.

Почти уверенный, что Сергеич и его партнёры подняли ложную тревогу, я спокойно вошёл в отсек с холодильниками и активировал ячейку, внутри которой мы оставили останки Вэл-Ксиоры.

Но по-настоящему не по себе мне стало после того, как я увидел, что в ячейке находится лишь одежда существа, которое мы считали погибшим. И совсем немного зелёной слизи.

Попытка

Чжан сопротивлялся, но я смог его убедить в том, что чрезвычайные меры необходимы. Вся обычная деятельность лунной базы была парализована. Работали только критические системы жизнеобеспечения. Весь персонал был рассредоточен по пяти периферийным отсекам, максимально удалённым друг от друга. Разделение на пять групп было в основном случайным — но в случае семейных пар или близких друзей руководство шло навстречу и старалось их не разделять.

Карантинный отсек остался под карантином. Так что для Макса и Варрэна мало что изменилось. При желании я мог бы даже лишить их информации о происходящем, и тогда они бы вообще ничего не заподозрили — до разрешения ситуации. Или же до полной катастрофы. Однако же я не стал этого делать. Наоборот, лично зашёл в отсек и рассказал, что к чему. Без разблокировки собственного скафандра, разумеется — чтобы потом не тратить время на повторную санобработку.

К моему удивлению, Макс воспринял новости совершенно спокойно. Будто ожидал какого-то подвоха заранее и даже психологически к нему готовился. А вот Варрэн расстроился. Оказывается, по протоколу им оставалось всего пара дней взаперти, и он уже грезил Землей.

Для начала я обследовал отсеки, куда планировали эвакуировать людей. Делал я это очень тщательно, с помощью Васи, по специальным алгоритмам, чтобы не пропустить ни одного укромного уголка. Однако же никаких следов чужого организма обнаружить не удалось. Впрочем, на это я особо и не рассчитывал — точки эвакуации выбирались таким образом, чтобы минимизировать вероятность его присутствия. Они не были самыми выгодными ни для длительных «пряток», ни для обороны, ни для, тем более, попыток захвата самой базы