Гном, убей немца! (СИ) - Агишев Руслан

— Действительно, к чему эти вопросы для школьников? — подошел ближе другой ученый, худой как каланча, в сером драповом пальто. Горло замотало шарфом, простуженный голос. — Совершенно обычные, ни чем непримечательные патроны для винтовки или пулемета.

Майор в ответ как-то странно хмыкнул, словно ученые произнесли что-то смешное.

— Обычные, значит, говорите? Хорошо, — многозначительно качнул головой командир, подходя к стене. Взял винтовку, зарядил патрон. — Видите, печная заслонка из чугуна? Это настоящий чугун еще царского времени толщиной в три пальца.

Он быстро прицелился и выстрел. В закрытой комнате грохнуло так, что у всех заложило уши.

— А теперь полюбуйтесь, что сделал ваш совершенно обычный патрон! — майор показал на печь в углу комнаты. — Надеюсь, теперь у вас возникнут совершенно другие вопросы.

Судя по ошеломленному виду ученых, с дикими лицами смотревших на здоровенную дыру в печке, вопросы у них точно возникли. Даже больше, поднялся такой гул, что уши в трубочку сворачивались.

— Мать честная!

— Товарищи, это же чугун! А дыра с кулак!

— Смотрите, там улицу видно! Это какая же мощь! Там чугунная плита, две кирпичные стены в два метра толщиной…

— Этого не может быть, товарищи! Обычный патрон, как же так? Не может быть такого отверстия! Понимаете, просто не может быть!

— Как же так?

Майор развел руками.

— Ваша задача, товарищи, это и выяснить!

— А как? У нас же ничего нет, — растерялся один из ученых. — Понимаете, нужно провести специальные исследования. Нужны разные приборы, лаборатория.

На столе появился блокнот и карандаш.

— Сейчас вы подготовите список того, что вам нужно, — майор показал на блокнот. — И все это привезут.

Так и случилось. В течение суток на втором этаже особняка была смонтирована самая настоящая лаборатория, оборудованная по последнему слову техники. На длинных столах разместились разнообразные микроскопы, реторты, горелки, колбы всех размеров и форм, баночки и бутылочки с различными кислотами и щелочами. Вместо печки даже появился портативный горн с горкой угля рядом. Дым из горна отводился в трубу от печки.

— … Коллеги, предлагаю начать с базовых тестов! — первым у стола оказался Бочвар, маленький, худой, подвижный как ртуть. Схватил один из патронов и свободную колбу. — Проверим реакцию на кислоты и щелочь. Посмотрим, что за соль и газ выделятся.

— Отлично, а я пока займусь горном! — к бывшей печке направился металлург Байков, явно решивший знаться знакомым делом. Многие его исследования как раз и были связаны с воздействием высоких и сверхвысоких температур на металл. — Товарищ, отрежьте, пожалуйста, небольшой кусочек от вон той пластины.

Один из бойцов, что сопровождали ученых, схватил ножовку по металлу и начал пилить, точнее попытался начать. Минут пять мучился, ширкая пилой по железке. Несмотря на холод в комнате, вспотел, красными пятнами пошел. Бесполезно, на пластине не осталось ни следа от полотна.

— Товарищ, вы скоро?

— Не выходит, — извиняющее развел руками боец, показывая совершенно пластину.

— Как это так? — не понял Байков, подходя к нему. — Чего тут сложного? Взял и отпилил. Дайте-ка мне.

Следующие десять минут уже он сам старался отпилить кусок от металлической пластины, но тоже безрезультатно. Вспотел не хуже, рядового. Снял пальто, а потом и пиджак, но все равно у него тоже ничего не вышло.

— Хм, полотно по металлу стерлось! — удивленно вскрикнул ученый, показывая абсолютно ровное полотно ножовки. — Ничего себе закалка у этой пластины! Чем это-то так интересно сделали? Тогда придется ее целиком положить в горн.

Собственно, так и сделал. С помощью двух бойцов разжег огонь в горне и положил туда эту пластину. Оставалось лишь дождаться результата, чтобы узнать температуру плавления этого материала.

— Ну-с, голубчики, что у получилось? Что-то не очень-то и плавится, — задумался Байков, бросая удивленные взгляды на небольшую пластинку на раскаленных углях. — Товарищи, а можно еще наддать?

Сотрудники НКВД, стоявшие у горна, переглянулись и стали еще энергичней нажимать на меха. В горне тут же зарычал раскаленный воздух, вылетавший по дымоходу в трубу.

Потребовалось около получаса, чтобы ученые окончательно убедились, что в условиях этой лаборатории им так и не удастся расплавить объект. Было истрачены все запасы угля, но пластина так и не изменила цвет.

Похожие результаты, то есть их полное отсутствие, получились и у других ученых, что они тут же и стали бурно обсуждать.

— И у нас ничего! — огорченно развел руками Бочвар, тщательно закрывая крышкой емкость с кислотой. — Честно говоря, никогда такого не сидел! Его не берет ни кислота, ни щёлочь! Поразительная нейтральность ко всему! Такого же просто не может быть!

— Тихо, тихо, товарищи! Подведем промежуточный итог, товарищи, — кулаком постучал по столу Акимов, призывая коллег к тишине. — Итак, образцы удивительно устойчивы к любым механическим, физическим и химическим воздействиям. Нам не удалось не расплавить, не прожечь, не растворить, не поцарапать.

Вид в этот момент у них был довольно растерянный.

— Получается, в специальном костюме, изготовленном из этого металла, можно смело гулять в жерле самого настоящего вулкана или даже на дне Марианской впадины, — вдруг произнес один из них, мечтательно прищурив глаза.

— А представляете, как из него броня получится. Такой танк, вообще, будет не уничтожить! — подхватил второй ученый.

— Главное, что металл совсем не подвержен коррозии. Он же не будет ржаветь. Вы понимаете, что это такое⁈ — перебивая их заговорил третий. — Да, такого металла просто не должно существовать в природе! Понимаете, его просто не должно быть.

Когда они замолчали, вышел вперед майор, про которого за работой все уже благополучно забыли.

— Товарищи ученые, слова — это, конечно, хорошо, но подробная бумага с вашими подписями — это гораздо лучше. Прошу вас, как можно скорее подготовить подробный отчет о результатах исследования и передать его мне.

На фронте

Встретив ожесточенное сопротивление советских войск по всему фронту, группа армий «Юг» застопорила свое продвижение. В немецкой армии резко возросли потери в живой силе, технике, кратно увеличился расход боеприпасов. На растянутых коммуникациях начали активно действовать партизаны и диверсанты, что чрезвычайно осложнило логистику и ротацию войск.

В центре, напротив, обстановка для советских войск серьезно ухудшилась. После небольшой оперативной паузы ударные части группы армий «Центр» начали наступление на Москву. В бой активно вводились крупные моторизованные и танковые соединения, которые просто проламывали обороны Красной Армии. На отдельных участках фронта, где немцы концентрировали наибольшие силы, перед советским командованием отчетливо замаячила катастрофа. Фронт начинал медленно, но неуклонно сыпаться. Немцы наступали столь стремительно, что Красная Армия просто не успевала выстроить глубоко эшелонированную оборону на пути противника.

Советское командование начало судорожно стягивать к Москве все доступные силы. Проходила дополнительная мобилизация рабочих оборонных заводов, работников советских и партийных органов. Вытягивались отдельные соединения с других фронтов и направлений. Не избежали этой участи и потрепанные части 12-ой армии, выведенные с южного фронта на перегруппировку. Их срочно погрузили в эшелоны и направили к Москве, где формировался новый фронт.

Волоколамск

Ближе к вечеру поезд отошел от станции. Старенький паровоз, окутанный густым дымом, с трудом тащил около трех десятков теплушек. Два сводных шахтерских полка из 12-ой армии все ближе и ближе приближались к Волоколамску, где они должны были влиться в состав 316 стрелковой дивизии.

Над теплушками выглядывали огрызки труб буржуек, из которых тянуло жаром. В небольших окошках мелькали люди. У одного из таких окошечек сидел и я, с любопытством разглядывая незнакомую мне местность.