Кто хочет замуж за герцога? - Сабрина Джеффрис

— Я тебя не приглашал.

— Осмелюсь предположить, что мне удастся уговорить твою жену меня пригласить.

— Пожалуй, сладкоречивый мой, тебе это удастся. Беатрис не захочет ссориться с родней, — задумчиво проговорил Грей и после непродолжительной паузы сказал: — Ладно, ты можешь поехать с нами. Пожалуй, это даже будет мне на руку. Как только станут известны результаты теста, мы продумаем дальнейшие действия вместе. В конце концов, главная задача — найти отравителя.

— Если у теста будут результаты, — язвительно заметил Торн и допил ром.

Грей направился к выходу, но у двери обернулся:

— Предупреждаю тебя, если ты только попытаешься разрушить наши планы своими придирками к мисс Норли, я сам тебя выгоню и не побоюсь скандала. Ты меня понял?

— Прекрасно понял.

Торн решил, что должен ехать хотя бы ради того, чтобы уберечь от беды родных ему людей. Грей не знает, с кем связался. Если даже мисс Норли действительно не замышляет ничего плохого, кто знает, на что способна ее мачеха! И где гарантия того, что она не явится в имение без приглашения и не станет шантажировать теперь уже Грея и его супругу?

Торн раздумывал, рассказать ли Грею о том, чем угрожала ему леди Норли, принудив его просить руки ее падчерицы, но решил, что не стоит этого делать. Конечно, теперь, когда их с Греем мать находилась в Лондоне, она была куда более уязвима, чем когда жила в Пруссии, но раз баронесса до сих пор никаких слухов, касающихся его родителей, не распускала, Торн решил, что не стоит будить лихо, пока оно тихо. Но если баронессе станет известно о причинах смерти отца Грея — при условии, что он и вправду был отравлен мышьяком, — у этой интриганки появится еще один козырь в рукаве.

Если только мать сама не убила отца из ревности.

Торн ужаснулся собственному предположению и с досадой покачал головой. Да и как могла мать подстроить аварию? Повредить карету?

Он уже начал было забывать о грозящей его семье опасности, пока не встретился с этой злосчастной мисс Норли.

Теперь же он только о ней и думал. Не о мисс Норли, а об опасности, грозящей его матери. Что, если у любовницы отца — если у его отца действительно была любовница — имелся ревнивый муж? Вполне рабочая версия, которую непременно нужно проверить… но лишь после того, как Грей проверит свою. Потому что для того, чтобы проверить собственную версию, Торн должен целиком погрузиться в расследование, а пока он будет находиться у Грея в имении, его главной задачей будет следить за мисс Норли. Но все это лучше отложить до завтра. Сегодня он должен пообщаться с мисс Норли и предупредить ее о том, что отныне он станет следить за каждым ее шагом. И, если честно, эта перспектива его скорее радовала, чем огорчала.

Глава 2

Чем дольше Оливия болтала с герцогиней в ожидании обещанного приглашения на танец, тем сильнее нервничала. Когда-то герцог Торнсток был главным — а если честно, единственным — героем ее фантазий.

Будь он неладен! Угораздило же его вновь возникнуть в ее жизни как раз тогда, когда она окончательно им переболела.

Оказалось, что мачеха ее была права относительно его характера и наклонностей. Герцог Торнсток, по слухам, все эти годы провел в кутежах и распутстве, что утверждало Оливию в мысли о том, что она ничего не потеряла, отказав ему. И теперь у нее не было ни малейших сомнений в том, что он сделал предложение лишь потому, что баронесса не оставила ему выбора.

Впрочем, что за сделку заключила ее мачеха с герцогом, Оливии так и не удалось узнать. На все вопросы Оливии баронесса отвечала уклончиво и неопределенно. Очевидно, мачеха не понимала, с кем имеет дело. Герцогу что угодно сойдет с рук. И ему ничего не стоит раздавить такую мелкую сошку, как жена барона. Странно, что он до сих пор не наказал ее за дерзость, учитывая, сколько грязи она на него вылила. Возможно, со временем он осознал, что при его образе жизни рассчитывать на безупречную репутацию не следует.

В любом случае баронесса теперь тоже думала, что без него Оливии лучше, чем было бы с ним. Все так, но, когда вечером Оливия возвращалась из дядиной лаборатории и по настоянию мачехи садилась вышивать подушки, мысли ее всякий раз обращались к нему — к герцогу Торнстоку, и к его поцелуям. Что было неудивительно, если учесть, что больше она ни с кем не целовалась. Эти мгновения, проведенные с ним, подобно канве, украшали, расцвечивали ее воображение. Яркий стежок там, петелька здесь — и вскоре она уже не могла вспомнить, что было на самом деле, а что она придумала.

Но девять лет — долгий срок, и мало-помалу память о тех поцелуях стала стираться. И вот сейчас, чума на его голову! Нет, больше она ни за что не падет жертвой его чар. Теперь она знает ему настоящую цену.

— Представить не могу, куда делись эти двое, — извиняющимся тоном сказала Беатрис. — Уверяю вас, Торн обычно ведет себя гораздо учтивее.

С другими, но не с ней, подумала Оливия и тут же напомнила себе, что и она отвечает герцогу той же монетой.

— Ничего страшного, ваша светлость, — с вежливой улыбкой ответила она герцогине.

— Зовите меня Беатрис, пожалуйста. Нам предстоит много времени проводить вместе, и лишние формальности нам ни к чему.

Оливия искренне надеялась на то, что они с Беатрис подружатся. Герцогиня не показалась Оливии заносчивой и вздорной.

— Тогда и вы зовите меня Оливией, — сказала она.

— Непременно, — с улыбкой ответила Беатрис. — И еще я хочу спросить у вас до того, как тот же вопрос задаст вам моя свекровь. Вас назвали Оливией в честь персонажа «Двенадцатой ночи»?

— Отец говорит, что нет. А насчет мамы я не знаю. Я ее не помню. Она умерла, когда мне было восемь, и мой отец женился вновь вскоре после ее смерти. Леди Норли моя мать во всех смыслах вот уже восемнадцать лет.

Беатрис задумчиво смотрела вдаль.

— Моя мама умерла, рожая меня, так что я совсем ее не знаю. Меня назвали в честь Беатриче, возлюбленной Данте, и моя свекровь предпочитает думать, что имя мне дали в честь Беатрис из комедии Шекспира «Много шума из ничего». Вдовствующая герцогиня дала всем своим детям, за исключением Гвин, имена в честь героев пьес Шекспира. А Гвин назвали в честь