Поцелуй сирены и первобытные хищники - Елена М. Рейес

— Старому другу, такому честному и непорочному.

— Верни свою магию и исцели себя, моя королева. Пожалуйста, я не могу потерять тебя.

Она самое близкое, что у меня есть к матери. Всегда рядом, чтобы направлять и любить, время от времени упрекая, но она постоянна в моей жизни. Что бы ни истощало ее, забирая жизнерадостную, счастливую русалку, которая вырастила меня, превратило ее в хрупкую женщину. Ее чешуя потускнела, лицо стало бледным, и ни одна морская ведьма не смогла поставить ей диагноз.

Также ни одна трава не остановила распространение болезни.

— Это никогда не должно было принадлежать тебе, Нери. Я отправила тебя на поверхность не просто так, а не для того, чтобы вернуть свой дар Эфраиму.

— Дар? Он украл у тебя!

— Или, может быть, его избранница дала ему единственное, что могла, чтобы ни один другой волк в его роду не испытал такого же опустошения. Боль от потери другой половины своей души.

Ее правда врезается в меня с силой кита-убийцы, врезающегося в тебя. Это случилось однажды, когда мне было четырнадцать лет, я играла с друзьями и подплыла к раненому детенышу синего кита. Потребовались недели: пара целебных зелий и вправление костей, чтобы я пришла в норму.

И все же, это кажется еще хуже. Намного хуже.

— Что это значит?… Что ты…

— Боги не простили нас, дитя. — Ее губы дрожат, на лице выражение чистой скорби, и потоки вокруг нас меняются. Толкают чуть сильнее, как будто обновившись, но неуверенно. — У меня разрывается сердце, когда я вижу его снова. Чувствовать, как он пульсирует под нашими ладонями, но это магия… не наша, чтобы командовать, даже если его происхождение исходит от меня. Камень помнит своего хранителя, и то, что ты держишь сейчас, нестабильно. Неполностью, и он должен вернуться к волкам, которые о нем заботятся.

Я тяжело сглатываю. Мои чешуйки вибрируют с низким гулом, их мерцание ослабевает.

— Чем я могу помочь? Скажи мне, и я сделаю так, чтобы это произошло.

Вода вокруг нас кажется приглушенной в моем отчаянии. Она чувствует мою печаль. Я начинаю понимать, что я не просто заблудилась, что мне лгали и скрывали информацию.

Она утверждает, что наша семейная реликвия была подарком, в то время как мой дедушка хочет спасти свою жену. Кто-то лжет.

— То, что я есть, угасает, дитя мое. Это наказание за отложенную любовь; цена выбора, который я сделала, чтобы защитить своих людей и спасти его.

— Его? — Спрашиваю я, но уже знаю ответ.

— Эфраим Дайр.

Она была связана узами с волком.

Я связана с волком.

Та же родословная. Та же история.

История повторяется.

— Хватит, — раздается голос из-за пределов зала за секунду до того, как он входит.

Царственный. Повелительный. Король Атлас неспешным движением скользит вперед, переводя взгляд на свою жену, прежде чем пристально посмотреть на меня.

За ним следуют Орион и Ная, и я более чем сбита с толку. Что она здесь делает? С ними? Их лица ничего не выражают, но от нее пульсирующими волнами исходит напряжение.

Я знаю ее с тех пор, как мы были младенцами, росли вместе и попадали в неприятности, мой отец учил нас сражаться и защищать — так же, как это делает наша армия. И все же видеть ее рядом с моим дедушкой — это как предательство.

Воздух вибрирует от ожидания, а я молчу. Если они пришли, чтобы найти меня, они сделают первый шаг.

Не то чтобы он долго ждал. Король Атлас подплывает к своей жене и целует ее в лоб.

— Это имя запрещено, любовь моя. Ты это знаешь.

— Некоторым, — спокойно отвечает наша королева, поводя плавником взад-вперед. Внешне она кажется спокойной, но я замечаю, как подрагивают ее пальцы под моими. Вспышка гнева в ее глазах как раз перед тем, как она вкладывает Кордис Люкс обратно в мою руку и кивает, чтобы я отошла. Ее движения незаметны, как и настойчивый взгляд, которым она одаривает меня.

— Ты это знаешь.

— Для всех, моя королева. Я ревнивый водяной.

Он садится рядом с ней, игнорируя ее реакцию и то, что, как я теперь понимаю, является уколом, и берет ее руку в свою. Только тогда он полностью обращает свое внимание на меня.

— Ты молодец, дитя мое. Благодарю тебя за то, что вернули камень его законному владельцу.

— Правда? — В моем тоне слышится вызов, я не готова иметь с ним дело. — Потому что я чувствую…

— Вы с Орионом проделали отличную работу, внучка. Я так горжусь тобой. — Хотя его тон кажется гордым, в нем есть нотка предупреждения. Здесь сказано оставить это в покое. — Мы почтим вас обоих при завтрашней луне. Пока мы разговариваем, бальный зал готовится.

Я игнорирую заявление и поднимаю бровь.

— Почему Орион оказался в Порт-Аварии? По чьему приказу?

— Моему, — говорит он. Спокойно. Невозмутимо.

— Почему он следил за мной? — Мой едкий тон беспокоит Ориона, и он топчет своим древком с двойным раздвоенным лезвием. Его тяжелый и прочный посох сделан из базальтового камня, и звук разносится по всей комнате. Ледяной и подталкивающий меня к продолжению, очень похожий на его свирепый взгляд. — Какие-то проблемы, генерал?

— Уважай корону, Нерисса.

Он не кричал и не шипел на меня, но я все равно ощетинилась от этого упрека. Моя бабушка тоже, но прежде чем она успевает что-либо сказать, это делаю я.

Я скольжу к нему и останавливаюсь в нескольких дюймах от его лица. Мои глаза встречаются с его, и это тяжело, но я сдерживаю улыбку, когда замечаю его травму. Ему не следовало связываться с моим волком.

Держи себя в руках, Нерисса. Кай не твой.

— Или что? — Два слова, простых и честных, сказанных так же холодно, как он сказал мне несколько секунд назад. — Я не ниже вас, генерал Орион.

Использование его имени и титула намеренно. Для человека, который высокого мнения о себе и твердо верит в иерархию, я только что ударила его по больному месту.

— Я никогда не буду оправдывать перед вами свои действия, тем более мои личные отношения с моей семьей. Они вас не касаются и никогда не будут касаться.

Это беспокоит его. Его челюсть сжимается, глаза на минуту переводятся на моего дедушку, прежде чем смягчаются, когда снова встречаются с моими.

— Мои извинения, принцесса. Я просто…

Нас прерывает внезапный стук в дверь.