Ласковая пантера генерала Уилсона - Зоряна Лемешенко

Обманывать зеленоглазую пантеру и уверять, что ничего случилось, никто не мог. Все собравшиеся понимали, что произойти могло всякое. Но Астан принял единственное возможное решение и, сев на корточки рядом с падчерицей, сказал:

- Лисса, я прямо сейчас отправлю к Гилберту гонца. Мы скоро всё узнаем. Ты не волнуйся, главное. Твое самочувствие важнее всего.

Пантера кивнула и положила ладонь на уже чуть округлившийся живот. Лекари, прослушав его, пришли к выводу, что котят там по крайней мере три. Для возраста Лиссы, с учетом того, что беременность первая, это было сложно. Но она пообещала себе благополучно выносить и родить Гилберту наследников.

Посыльный умчался в лагерь к Гилберту, а его кошке оставалось только ждать новостей. Она насильно заставляла себя есть, гулять, купаться. Ей хотелось только лежать и сутками пытаться нащупать хоть какой-то намёк на то, что гепард ещё существует в этом мире. Селена тихо умирала, глядя на дочь. Она хорошо помнила своё состояние, когда погиб Дуэйн — отец Лиссы. Но Селена хотя бы не была беременна тогда, и дети от её состояния зависели не так сильно, как котята внутри Лиссы.

Когда прибыл гонец, даже Астан слушал его доклад с замиранием сердца:

- Генерал Гилберт Уилсон бесследно пропал горах Асвантии.

Глава 31

Лисса пришла в себя на рассвете. Палата была окрашена нежными лучами восходящего солнца в абрикосовый цвет. Запах успокаивающих сборов сразу же ударил в нос пантере. Она зашевелилась и разбудила задремавшую у её кровати служанку.

- Ваше высочество, я сейчас позову лекарей! Вам не велено вставать!

Лесная кошка выбежала из палаты. Лисса послушно легла в постель и уставилась в потолок. Связи по-прежнему не было. Боль сковала сердце, и оно замерло. Леденящий холод стал расползаться от груди в стороны, из горла вырвался всхлип. Тут же в двери вошёл, пожалуй, самый опытный придворный лекарь Франк, и почти сразу за ним, кутаясь в халат, вбежала Сель. Чуть позже присоединился Астан.

Франк щупал пульс, смотрел зрачки, слушал живот… Делал всё, что полагалось, чтоб определить телесные недуги. Но у Лиссы болело не тело.

- Мама, я не могу дышать без него… - выдохнула зеленоглазая пантера, руку которой прижала к щеке Селена.

Императрица, твёрдости характера которой мог позавидовать любой воин, едва сдерживала слёзы. Она проходила через то, что теперь выпало на долю Лиссы. Она знала, как это терять любимого. Но дочери было во сто крат хуже, потому что их связь была природной, а не эфемерной, основанной на эмоциях. Лисса и Гилберт просто не могли разлюбить друг друга.

- Я знаю, милая, знаю. Но ты должна жить. В тебе его продолжение, думай о котятах. Сейчас ваши малыши важнее всего.

Лисса закивала и прикрыла лицо рукой. Астан лишь хмурился и поджимал губы. Чем-то утешить падчерицу в этой ситуации он не мог. Данные, которые принёс посыльный, были очень скудными, поэтому сразу же на место отправился Эван Дуглас — родной дядя Лиссы. Император надеялся найти хотя бы тело… Оставлять генерала в статусе исчезнувшего было немыслимо. У Эвана были расширенные полномочия и отряд личной охраны императора. На то, что гепард жив, никто не надеялся, ведь связь обрывалась между оборотнями только в случае гибели кого-то из пары.

Астан оставил Селену с дочерью, позвав Франка на разговор.

- Каковы прогнозы? - спросил император лекаря.

- Сдержанно оптимистичные. Думаю, потомству пока ничего не угрожает, но надо наблюдать. Тем более, ее высочество пока не до конца осознаёт…

Астан вспомнил, как переживала смерть мужа Селена. Отец Лиссы, близнецов и Маркуса был первой и большой любовью желтоглазой пантеры. Поначалу она держалась, но с каждым днём становилось хуже… Да и тайна Дункана, открывшаяся на похоронах, Сель просто уничтожила. Императору пришлось её в буквальном смысле возвращать к жизни.

- Я понимаю. Чем мы можем помочь?

- Поддержка нужна, Ваше величество… Но, если Лисса сама не найдёт в себе силы жить, то вряд ли мы с вами будем в силах её удержать…

К концу недели Лисса заметно психовала от бесконечного хоровода родственников к ней. Когда в очередной раз на пороге появилась Селена, принцесса сказала:

- Мама, я понимаю, что вы делаете. Не хотите оставлять одну… Но мне нужна тишина. Прятаться от горя не выйдет, ты же сама знаешь. Я должна его прожить.

Осунувшееся лицо Лиссы с тенями, залёгшими в морщинках вокруг глаз, было так знакомо Селене. Они с дочерью были похожи. Императрица помнила, до чего довела себя, горюя по Дуэйну. Но Лисса была права. Ей нужно было опуститься на самое дно, чтоб оттолкнуться оттуда и выплыть на поверхность. Так было и с ней. Поэтому Селена кивнула, поцеловала дочь в висок и пообещала зайти на следующий день.

Лисса попросилась в свои апартаменты, потому что пустые стены лечебницы и чужие запахи её угнетали. А, зайдя в спальню, она достала из шкафа рубашку Гилберта. Пантера специально не отдавала её в стирку, потому что ткань хранила запах её любимого. Лисса легла в постель, прижала к себе рубашку и тихо заплакала. Память подбросила момент прощания с мужем, его слова «Я быстро, милая. Ты не успеешь соскучиться!».

- Я так скучаю, Гил, невыносимо скучаю…

Дни шли за днями. Эван слал отчёты, в которых было сказано одно: исчез бесследно прямо из лагеря. Куда мог пропасть здоровенный, сильный оборотень все догадывались — это было делом рук Лароша. Астан перестал играть в дипломатию с драконами, поставив им ультиматум — если не могут найти преступника, то убираться с Интрии и забыть дорогу сюда.

- Можете поверить, мы можем быть не только гостеприимными и сдержанными, - угрожающе зарычал император, разговаривая с чужаками.

- Мы понимаем, Ваше величество, - покаянно склонили головы драконы и на следующий же день они отбыли домой.

Лисса проявила невероятную силу духа. Каждый из оборотней чувствовал отголоски её скорби, которую она, тем не менее, старалась держать в себе. Пантера занималась здоровьем, много гуляла, читала и соблюдала все рекомендации лекарей. Она сосредоточила всё своё внимание на маленьких жизнях, ответственность за которые теперь ей было не с кем разделить. Принцесса разговаривала со своими малышами, гладила живот и однажды почувствовала толчки своих котят. В то мгновение она всё же не смогла сдержать слёзы, потому что больше всего на свете ей отчаянно не хватало Гилберта…

«В одной из пещер найдены останки. Голова не обнаружена. Судя