Соленья и варенья от попаданки, или новая жизнь бабы Зины - Ри Даль

— Глупости не говори, — наконец сказала я, скрестив руки на груди. — Не путай мягко с тёплым. Я всего лишь не хочу, чтобы ты предстал пред Оком Целлианы раньше времени. Тебе нужна лошадь, чтобы до Галеса добраться. Возьмёшь мою.

Райли улыбнулся, и на этот раз улыбка была не насмешливой, а почти тёплой.

— Договорились, — сказал он. — Лошадь верну в лучшем виде. Отправлю обратно со своим человеком. И сам вернусь, чтобы попробовать твои соленья. Не скучай, Зина.

Я фыркнула, но внутри что-то дрогнуло.

Райли уже направился к двери, слегка пошатываясь, но стараясь держать спину прямо. Я смотрела ему вслед, чувствуя, как сердце сжимается.

Внезапно он обернулся в дверях, бросив на меня последний взгляд.

— До встречи, Зина, — сказал тихо.

— До встречи, Райланд Колючий, — ответила я, и дверь за ним закрылась.

Глава 58.

С утра в Тихой Мельнице было так тихо, что даже пчелы, гудящие над цветами у забора, казались громкими. Я сидела на крыльце, грея ладони о кружку с травяным отваром, и смотрела на тропинку, что вилась к полям. Три дня назад Райланд умчался по ней на моей лошади.

И я немного переживала из-за этого. Однако Райланд своё слово сдержал: вечером того же дня лошадь привёл обратно на поводу Сэм — рыжий парень с веснушками, которого я видела на рынке в Галесе. Он передал поводья мне и тут же повернул вспять. Я только хмыкнула, погладила животное по морде и повела в сарай. А Райланду мысленно поставила плюсик. Молодец, не подвёл. Значит, и с солью была надежда…

Теперь я сидела, потягивая отвар, и наблюдала за Санной. Девочка возилась у грядок, пытаясь выдернуть сорняк. Делала она это так осторожно, будто боялась траву обидеть. Я вовсе не заставляла её — она сама себе занятье придумала, а я решила не отговаривать. В Доме Целлианы всех девочек обучали нехитрому уходу за растениями и огородом. В приюте имелся свой большой огород и сад, воспитанницы многое выращивали своими руками.

Я смотрела на худенькие плечи девочки, и сердце моё сжималось. Санна была как пуганный зверёк — молчаливая, настороженная, и я знала: давить на неё нельзя. Её побег из Дома Целлианы, страх перед жрицами, намёки на какой-то обман — всё это было как клубок ниток, который я пока не могла распутать. Но торопить не стала. В прошлой жизни я научилась ждать, когда дети раскроются. Оля, моя ученица, тоже сначала молчала, а потом стала роднее родной.

Скрипнула калитка, и я подняла глаза. Тейра, соседка, шагала ко мне с корзиной, полной моркови и тыквы. Её лицо, как всегда, сияло добродушной улыбкой.

— Зина, ты чего в облаках витаешь? — сказала она, ставя корзину на крыльцо. — Как там твои…

Соседка не договорила, уставившись на ребёнка. Санна тоже её заметила и тотчас отвернулась. Я быстро подошла к Тейре и как бы невзначай схватила её под локоть:

— Есть разговор.

Тейра тут же посерьёзнела и кивнула. Я отвела её за угол дома и кратко пересказала, как нашла Санну — оборванную, дрожащую, на работорговческом рынке в Галесе. Про Дом Целлианы умолчала, но сказала, что девочка сбежала и боится чужих.

— Не спрашивай её ни о чём, ладно? — попросила соседку. — Она и так еле держится. Пусть привыкнет, что здесь безопасно.

Тейра поджала губы, её глаза заблестели от жалости.

— Бедная кроха, — прошептала она. — Конечно, Зина, я молчок. Ты молодец, что забрала её. Не представляю, как эти малышам приходится…

— Лучше не представлять, — вдохнула я.

— Как твои соленья? — спросила Тейра, когда мы вышли снова к передней части дома.

Я улыбнулась. Мои огурцы и капуста, заквашенные с сималем, стояли в бочонках уже три дня. Я волновалась, вдруг сималь даст странный вкус, и сегодня как раз пора было пробовать.

— Вот сейчас и проверим, — сказала я.

Я посмотрела на Санну, всё ещё копавшуюся в грядках, и крикнула:

— Санна, милая, иди в дом! Обед готовить пора!

Девочка вздрогнула, но пошла к крыльцу, держа пучок сорняков, как трофей. Я улыбнулась. Маленькими шагами, но она уже начинала привыкать.

К обеду кухня наполнилась запахами. Я нарезала хлеб, который принесла Тейра, — тёплый, с хрустящей корочкой. На столе стояла миска с похлёбкой, но главное — бочонок с огурцами. Я осторожно сняла деревянный круг, придавленный камнем, и вдохнула аромат. Укроп, чеснок, хрен и что-то солоновато-пряное от сималя — пахло так, что слюнки текли. Я вытащила один огурец — зелёный, хрустящий, с мелкими пузырьками маринада на кожице.

— Ну, пробуйте, — сказала я, стараясь не выдать волнения.

Тейра схватила огурец, откусила и замерла. Её глаза округлились, а потом она зажмурилась от удовольствия.

— Зина! — выдохнула она, проглотив. — Это ж… это ж божественно! Клянусь пред Оком Целлианы!

Я рассмеялась, чувствуя, как гора с плеч падает. Санна смотрела настороженно, но тоже взяла огурец. Откусила маленький кусочек, пожевала и вдруг кивнула, будто соглашаясь с чем-то.

— Вкусно, — буркнула она, и я чуть не подпрыгнула от радости.

— Вот и славно, — сказала я, откусывая свой огурец. Хруст разнёсся по кухне, а вкус… Сималь дал лёгкую сладковатую нотку, смешанную с солью, а укроп и хрен добавили остроты. Не совсем как в прошлой жизни, но здорово. Даже лучше, чем я ожидала.

Тейра, доев огурец, вытерла руки о передник и посмотрела на меня с хитринкой.

— Зина, у меня идея, — сказала она. — Давай дело затеем. Я тебе овощи и фрукты с огорода поставлять буду, а ты их в такие вот соленья превращать. А потом — на рынок! У меня, кстати, бочонки есть, вот такие — как у тебя. В сарае валяются. Надо?

— Ещё как надо, — обрадовалась я и задумалась на секунду. А затем быстро кивнула: — Договорились. Надо бы ещё ягод для варенья набрать. Это такое… сладкое соленье.

Тейра оживилась:

— Ягоды? Так сейчас в горах сезон звёздницы! Растёт у ручьёв, в тени. Говорят, от неё силы прибавляются, если много съесть.

— Тогда завтра идём за звёздницей, — решила я. — Ты, я и Санна. Покажешь, где искать.

Санна подняла глаза, но ничего не сказала. Я заметила, как её пальцы напряглись, а брови нахмурились, и подумала: может,