Девушки судьбы и ярости - Наташа Нган

Командир Разиб отскакивает и шатается, стараясь остаться на ногах. Я отбрасываю паранг и хватаю Аоки. В своём оцепенении она больше не пытается бороться со мной, и я тащу её за собой к Ченне, которая уже поднимается на ноги.

Хотя та выглядит слегка ошеломлённой, она одаривает меня своей фирменной улыбкой: лёгкой, мрачной, решительной.

– Я в порядке, – говорит она.

Как раз в этот момент сзади пара когтей хватает её за голову...

И крутит.

В комнате раздаётся хруст.

Крови нет – только свет потух в этих проницательных светло-карих глазах, и прекрасная голова Ченны неестественно склонилась на сломанной шее.

Кровь стучит у меня в ушах, когда я поднимаю взгляд и встречаюсь с пронзительными жёлтыми глазами мадам Химуры. Она разгневана, её перья стоят дыбом. Она бесцеремонно роняет Ченну и подходит ко мне.

Мои пальцы вырываются из руки Аоки – демон-орлица сбивает меня с ног. Я падаю на мрамор. Мадам Химура прижимает меня к земле. Одно колено давит мне на грудь, прямо под грудиной. Я опустошённо ахаю, когда она склоняется надо мной.

– Поймала! – визжит она. – Я поймала Лунную Избранницу!

Её торжествующий крик переходит в визг, когда её оттаскивают от меня. Руки, маленькие руки, хватают её за перья, шею, крылатые руки.

Я приподнимаюсь, запыхавшись, и вижу, как остальные девушки: близняшки, Блю, даже Аоки – прижимают мадам Химуру к полу. Позади них видна одна из рук Ченны, отброшенная туда, где она упала. Её рука поднята, длинные тонкие пальцы раскрыты, как будто она ожидает, что что-то упадет ей в ладонь. Но ей уже ничего не поймать. Никогда.

Ченна – мертва.

От этой мысли меня парализует.

Неподалёку командир Разиб, продолжая истекать кровью, сражается с госпожой Ацзами. Вихрь магии яростно гудит вокруг нас, образуя калейдоскоп искр и рубиновых капель. За ним виднеются смутные тени сражающихся фигур: шаманы и стражи, как союзники, так и враги, сражаются, чтобы добраться до нас – и сражаются, чтобы вытащить нас отсюда.

Девушки продолжают удерживать мадам Химуру.

– Меч! – кричит Блю.

Меч по-прежнему торчит из спины шамана. Я выдёргиваю его и встаю над мадам Химурой. Та напрягается, из её клювообразного рта вылетает слюна. Девушки удерживают её, Чжэнь практически наваливается на неё, пытаясь удержать на месте. Они сильные.

Мы сильны.

Сильны, когда вместе.

– Л-Леи… – задыхается мадам Химура.

Она выглядит поражённой, впервые по-настоящему напуганной, совсем как Ченна раньше – две женщины, обычно такие сдержанные, но готовые расколоться на части в свои последние минуты. И всё же, если Ченна оставалась собранной и до конца не теряла самообладания, мадам Химура выходит из себя.

– Умоляю... – последнее слово, которое срывается с её губ.

– Отвернитесь, – говорю я девушкам, хотя это делает только Аоки, уткнувшись головой в плечо Блю.

Я уверенным движением провожу лезвием по горлу мадам Химуры.

Чжинь вскрикивает и отворачивается, когда кровь брызжет ей на щеку. Но её сестра смотрит вместе со мной и Блю, как кровь стекает по перьям мадам Химуры, и та издает последние звуки – булькающие и приглушенные, пока её глаза не закатываются.

Глаза, которые так долго осуждали и принижали нас. Мы боялись, что никогда не избавимся от непостижимого взгляда этих глаз. Первые демонические глаза во дворце, которые когда-либо оценивали нас и находили в нас недостатки.

Какое-то движение слева привлекает моё внимание.

Дуэль командира Разиба и госпожи Ацзами подходит к концу.

Девушки ахают, а я только смотрю в ужасе, молча, как женщина-собака, хозяйка Ночных Домов, союзница Ханно, защитница Кензо и Лилл, моя подруга, поднимается над землёй, а меч командира Разиба глубоко вонзается ей в спину по самую рукоятку. Она обеими руками сжимает скользкую от крови рукоятку в том месте, где она застряла у неё между грудей, её лицо становится пепельно-серым. Из уголка её рта тянется алая полоска.

Она не кричит и не хнычет – она не доставит командиру такого удовольствия. Вместо этого, должно быть, прилагая сверхъестественные усилия, она смотрит на меня.

– Иди к Кензо, – выдыхает она.

Затем её голова опускается.

Командир бросает её на землю, упираясь копытом ей в грудь, а потом с тошнотворным и мокрым звуком выдёргивает свой паранг.

Я хватаю за руку ближайшую ко мне девушку, даже не замечая, кто это, и кричу:

– Бежим!

За нами следует вихрь светлячков, который настолько густеет, что командир Разиб немедленно тонет в нём, едва бросается в погоню. Я веду девушек, как надеюсь, в правильном направлении, едва различая что-либо за гудящим облаком. Разочарованное рычание командира затихает у нас за спиной.

Раздается ещё один крик: Короля.

– Хватайте Лунную Избранницу! Остальных убить!

Я быстро бегу, таща за собой ту, кто бы это ни была, и молюсь, чтобы остальные не отставали. Грохот боя на мечах рассекает воздух ударной волной. Раздаются глухие удары, когда тела падают на колонны и пол.

Мы достигаем дверей и выскальзываем в коридор.

Светлячки выбираются из зоны контроля шаманов и разлетаются в разные стороны. У меня закладывает уши. Звуки из комнаты здесь тише, чуть громче рокочущего бормотания. Король, должно быть, хотел, чтобы шаманы приглушили звуки казни девушек, но его план провалился, и теперь в остальной части дворца не слышно шума от происходящего.

Я веду девушек на запад. Теперь я уже знаю Королевскую крепость наизусть: высокомерие сыграло с Королём ещё одну злую шутку – он не верил, что у меня получится сбежать от него во второй раз и использовать для этого свои новые знания о дворце. Я веду девушек по коридорам и лестницам, направляясь к входу для прислуги, который, как я знаю, охраняется минимально.

Мы проходим мимо нескольких горничных, которые с удивлёнными возгласами шарахаются с нашего пути. Когда мы пересекаемся с тремя стражниками, я расправляюсь с ними мечом, которым убила мадам Химуру, – он по-прежнему в её крови. Демоны сильны, но я почему-то оказываюсь сильнее. Моя кровь – гнев и месть. Безрассудство и отчаяние.

– Вооружайтесь, – говорю я, тяжело дыша над телами стражников.

После минутного колебания Чжэнь и Блю забирают оружие у двоих из них. Аоки продолжает ошеломлённо моргать. Чжинь со стоном отступает.

– Чжинь! – шипит сестра, тряся её за плечи. – Ты же хочешь жить? Хочешь снова увидеть маму, отца и Аллума?

Чжинь хнычет ещё громче. Кровь мадам