Разрушение кокона - Тан Ци
Чэн Юй невинно посмотрела на Цзи Минфэна.
Но хладнокровный княжич Цзи не поддался на ее уловки:
– Цин Лин уступает во владении мечом лишь мне. Если хочешь учиться, пусть завтра она начнет тебя обучать. Ко мне приходить не нужно.
Чэн Юй вздохнула, про себя подумав: ответ, достойный княжича Цзи. С ним было тяжело иметь дело. С другой стороны, до всех выдающихся людей трудно достучаться. Но не беда. С молодым лекарем Ли и госпожой Ци она тоже поладила ценой немалых усилий, но в конце концов они стали ее близкими друзьями. Как говорится, у нее была вся вечность впереди.
Княжна покорно кивнула.
– Тогда, если братец княжич занят, пусть меня учит Цин Лин. – Она даже нашла себе оправдание, добавив: – Теневой страж братца княжича, конечно, мастер меча и точно сможет хорошо меня научить.
Цзи Минфэн странно посмотрел на нее.
– Разве я говорил, что Цин Лин – мой теневой страж?
Чэн Юй кивнула.
– Да.
– Не говорил, – спокойно опроверг княжич Цзи.
Девушка с сомнением посмотрела на него.
– Ты же сам сказал.
– Правда? А что именно я сказал?
Она нахмурилась.
– Разве не ты расхвалил сестрицу Цин Лин как стражницу, которая разбирается и в литературе, и в боевых искусствах? Сказал, что она настоящий мастер меча, который уступает только тебе?
Цин Лин, которая до этого стояла в стороне подобно живому изваянию, наконец отмерла:
– Как по этим двум фразам можно понять, что я тень княжича?
Как же тут не понять?
Хотя Чэн Юй и не наставляли строгие учителя, она выросла в пагоде Десяти цветов. Вместе с ней жил Яо Хуан, владыка пионов, рожденный для того, чтобы принести в мир покой и благоденствие. В пагоде Десяти цветов Чжу Цзинь, помимо того, что каждый день поучал княжну или угнетал ее же, также проводил время с Яо Хуаном, обсуждая стихотворения, играя в вэйци и рассуждая о судьбе человечества.
Чэн Юй переписывала задания на дом, а они в соседних покоях обсуждали, как обстоят дела в Северной Вэй; княжна вышивала платок, а они обсуждали дела Уносу; она рисовала построение для игры в цуцзюй, а они обсуждали дела юго-западных иноземцев. С учетом ежедневного вливания подобных разговоров в ее бедные уши, даже будь она умственно отсталой, смогла бы понять треть всего, что происходит в мире. А умственно отсталой она не была.
О ситуации на юго-западных границах, где располагались владения княжича Цзи, Чэн Юй знала пусть не на все сто, но на восемьдесят точно.
На юго-западных границах рядом с Личуанем жили шестнадцать варварских племен. В начале правления династии Си император-основатель вознаградил по заслугам непобедимого генерала Цзи Вэя титулом князя и велел ему встать на стражу в Личуане, возложив на генерала важную задачу по умиротворению шестнадцати племен.
С тех пор тринадцать поколений потомков Цзи Вэя наследовали титул князя Личуаня один за другим и покорили тринадцать племен. Только могущественная Южная Жань оставалась костью в горле.
Южная Жань, вместе с двумя союзными племенами Цанье и Хоту, занимала горы Цзюмэнь, перекрывая единственный сухопутный путь на юг к богатой специями стране Мэнжи, и часто беспокоила покоренные тринадцать племен, что всегда было головной болью для князей Личуаня.
Нынешний князь Личуаня и его сын стремились покорить Южную Жань и объединить все шестнадцать племен.
Осторожный Чжу Цзинь тщательно изучил имение князя перед поездкой в Личуань. Он сказал, что в Южной Жань много гор, рек, лесов и опасных болот. Кроме того, местные жители хорошо владели ядами и чарами. Дабы покорить Южную Жань, в имении князя уже пятнадцать лет как готовили теневых стражей, обучая их различным тайным техникам, в итоге вырастив множество талантов для сбора секретных сведений о Южной Жань и остальных племенах. Чжу Цзинь также упомянул, что восемнадцать теневых стражей под командованием княжича вернее было бы звать не просто стражами, а настоящим произведением искусства, созданным князем. Даже в императорском дворце едва ли нашлись бы подобные дарования.
С учетом всего этого разве ответ не очевиден? Когда Цин Лин спросила: «Как можно понять?», Чэн Юй подумала, что такую простую загадку не разгадал бы разве что слепой.
– Братец княжич сказал, что Цин Лин – стражница, которая разбирается и в литературе, и в боевых искусствах, более того, что она мастер меча, – повторила она, – и такая хрупкая и красивая девушка неподвижно стоит на холоде в легком платье. Даже во дворце нет таких обычных стражей, значит, Цин Лин не может быть обычной стражницей.
Вот как она размышляла дальше: необычная стража в имении – это теневая стража, а лучшие из теней служат Цзи Минфэну. Если Цин Лин действительно так сильна, как сказал княжич, то она, разумеется, его тень.
Цзи Минфэн и Цин Лин молчали. Чэн Юй посмотрела на них и с сомнением нахмурилась:
– Неужели я ошиблась?
Если так подумать, возможно, Цин Лин была какой-то другой необычной личностью. Что ж, ошиблась так ошиблась, ничего страшного. Чэн Юй пожала плечами и небрежно сказала:
– Я просто предположила.
Некоторое время княжич Цзи безо всякого выражения на ледяном лице взирал на нее, а затем повернулся к Цин Лин:
– Оставляю ее на твое попечение. Полагаю, мне нет смысла объяснять, что до́лжно делать.
Цин Лин не стала, как обычные телохранители, соблюдать положенный между господином и подчиненным ритуал, немедленно преклонив колени и поклявшись не подвести Цзи Минфэна. Она только легко улыбнулась и мягко произнесла:
– Отныне и впредь, если княжне будет грозить смертельная опасность, Цин Лин умрет, но защитит госпожу.
Так как в пагоде Десяти цветов Чэн Юй редко слышала разговоры о смерти, ее потрясла вдруг данная клятва умереть за нее. Однако тогда это ощущение лишь мимолетно взволновало ее сердце, и девушка не заострила на нем особого внимания.
Похоже, слова Цин Лин удовлетворили Цзи Минфэна. Он кивнул, еще раз посмотрел на Чэн Юй, но ничего не сказал и ушел.
Княжна проводила Цзи Минфэна взглядом и печально вздохнула. Когда его фигура скрылась за воротами, она обратила внимание на Цин Лин, которая отныне должна была стать ее спутницей.
Цин Лин по-прежнему улыбалась, глядя на Чэн Юй, и княжна заметила, что улыбка делает эту женщину невероятно красивой. Увы, один ее глаз сиял и очаровывал, в то время как другой
