Искушение - Джейн Генри

Я пристально смотрю на Маркова.

— Марков держит тебя в курсе?

Что?

— О, да. Он пишет мне каждый день, рассказывает о том как твои дела. Он сказал, что ты на пороге открытия. Что-то связанное с... я смогла понять только часть... использованием культур или чего-то для предотвращения... чего-то.

Улыбаюсь и качаю головой в его сторону.

— Да, именно так, мама, и это главная новость, — мой голос снова становится слегка хриплым, потому что это действительно важно для меня. — Мы сделали это. Мы поняли, как это работает.

Мама так громко кричит, что мне приходится отодвинуть телефон от уха, пока она не успокоится. Мы с Марковым улыбаемся друг другу.

— О, Вера, я знала, что у тебя получится. Знала! Марков тоже. Он был абсолютно уверен, что ты будешь упорствовать, пока не разберешься во всем.

— Он... так сказал? Ох.

Впервые в жизни... у меня есть маленький круг поддержки. Даже не знаю, как справиться с чувствами, которые зарождаются в груди.

— Расскажи мне все, — говорит мама. Я благодарна за возможность погрузиться в факты и выбраться из эмоций, которые угрожают меня захлестнуть.

Рассказываю ей все, и несмотря на то, что она понимает только около двадцати процентов из того, что говорю, как всегда, она слушает внимательно и с интересом.

— Ох, Вера, — говорит она. — Мы с твоей бабушкой так тобой гордимся. Ты далеко пойдешь, дорогая. Вот увидишь.

Ха. Я стараюсь не думать о том, что следующее место, куда пойду, скорее всего, — прямо на колени Маркова.

Ха дважды.

— А теперь хочу, чтобы ты рассказала мне о других вещах.

Перемещаю взгляд на Маркова, который сидит на краю кровати, его сильные, крепкие руки лежат на бедрах.

— М-м?

— Ты и Марков. Как наш Джейсон Борн?

Смотрю Маркову прямо в глаза, пока отвечаю.

— Он чертовски властный. Еще и старомодный. Думает, что знает все. И он даже не позволяет мне войти в нашу комнату, то есть в мою комнату, без предварительного осмотра на безопасность.

Мои щеки горят. Я рада, что моя мама находится за тысячи километров и не видит, как покраснела. И если он заметил эту маленькую оплошность, то не подает виду.

— Конечно. Мужчины вроде него всегда такие, знаешь ли. Всегда.

Я бы хотела, чтобы Маркова сейчас не было здесь. Мне хочется поговорить с ней... откровенно. Как женщина с женщиной. Обо всем.

Мама, почему я такая сильная и независимая, но жажду его доминирования?

Как можно оправдать то, что я современная женщина, но все же позволяю ему командовать мной?

Как мне найти баланс в том, чего хочет мое тело, и то, что мой разум считает правильным?

И самое главное...

Как я могу любить мужчину, который для меня под запретом?

Но ничего не спрашиваю. Не задаю ни одного из этих вопросов и просто уверяю, что у меня все в порядке.

И Марков тоже.

Говорю, что люблю ее и что не могу дождаться возвращения домой.

— Будь рядом с ним, дорогая. Твой отец совершил много ошибок в жизни, я знаю, но назначение Маркова твоим телохранителем было одним из его лучших решений. И, кстати, Вера... нам с тобой нужно поговорить.

Почему эти слова всегда пробуждают во меня страх?

— Что случилось? Все в порядке?

— Да, да, не волнуйся. Просто звонил твой отец. Он сказал, что в эти выходные в Москве будет благотворительный вечер, и он хочет, чтобы ты присутствовала. Я знаю твое отношение к нему...

— Нет, мама. Недавно у нас был совместный ужин, и это просто кошмар. Фу. Мне было так неприятно находиться рядом с ним. Он такой самовлюбленный! Кроме того, у меня нет времени на благотворительные вечера.

Мне становится неловко, когда слышу ее вздох на другом конце провода.

— Я понимаю, Вера. Правда.

— Тогда зачем заставляешь меня идти? — чувствую себя обиженным подростком. — Это уже перебор. Почему он настаивает, чтобы я ходила на эти мероприятия?

— Потому что он пытается наладить отношения. Он думает, если ты увидишь его в компании товарищей, то станешь думать о нем лучше. Потому что ты его дочь, Вера.

Ненавижу, что отец ставит маму в такое положение. Она, должно быть, ненавидит его больше, чем я, но понимает, что связана браком с могущественным человеком из Братвы. Мама знает, что у него есть любовницы, и он давно нарушил все брачные клятвы. После всего этого еще заставляет ее выполнять приказы, потому что он, властолюбивый засранец, может это делать. Без него она была бы без гроша в кармане, бездомной и отвергнутой всеми, кого знает. Это отвратительно и несправедливо.

— Дело не только в этом, мам. Это еще и для того, чтобы он выставлял меня напоказ, а сам предстал в лучшем свете. Ему нет дела до того, что я его дочь. Никакого! Мое мнение не изменится только потому, что он одну ночь будет играть роль благодетеля.

Марков ерзает на кровати. Повернувшись, замечаю, как он постукивает по запястью, словно напоминая, что пора заканчивать разговор. Мой пульс учащается.

— Присутствие Маркова рядом с тобой могло бы сделать ситуацию немного более терпимой, да?

Тут бы я поспорила.

В конце концов, соглашаюсь, тяжело вздохнув. Не хочу усложнять жизнь маме из-за своих принципов. У меня есть обязательства, и это одно из них.

— Хорошо. Я пойду.

— Спасибо, дорогая. Знаю, как это нелегко для тебя.

Разговариваем еще немного, и должна признать, я намеренно затягиваю разговор, потому что немного... нервничаю... от того, что ожидает меня после.

Наконец, положив трубку, поворачиваюсь к Маркову.

— Что она попросила тебя сделать? Ты была недовольна. Что происходит?

Вздыхаю и качаю головой.

— Отец желает, чтобы я пошла на какой-то благотворительный вечер, и он хочет, чтобы пошла с тобой. Не хочу идти. То есть... твоя тетя, его любовница в Москве, да? Уфф. — Не могу даже думать о том, что Марков имеет что-то общее с одной из многих женщин, с которыми отец изменяет маме.

— Ага. И когда мероприятие?

На его лице снова непроницаемое выражение, но, похоже, он тоже не в восторге от этой идеи.

— Я знаю, ты не любишь людные места.