Бабочка огня (СИ) - Ловыгина Маша

Конечно, я бы с огромным удовольствием забрала ее, но, блин, куда?! В Солоники не увезу, в общагу, тем более. Даже расстроилась. Уже потом, когда сняла маленькую квартиру, радовалась, как ребенок, что в ванной стоит хоть и не особо навороченный, но «Самсунг».

Здесь машинка была большая, с кучей режимов и сушкой. И с ней я разобралась быстро. Как говорится, глаза боятся, а руки делают.

Под мерное гудение машины, я наконец умылась, расплела косы, чтобы дать отдохнуть волосам, и почистила зубы.

Я боялась, что не услышу, как проснутся дети. Поэтому не стала рассиживаться и вернулась обратно.

За дверью раздавался тихий разговор, но слов разобрать у меня не получилось. Я постучала, предупреждая о своем приходе, а затем открыла дверь. На меня уставились две пары глаз.

– Как спалось?

Мальчишки переглянулись.

– А что у меня для вас есть! – Я сделала хитрое лицо. – Хотите посмотреть?

– Да! – Первым не выдержал Ваня.

От неожиданности я ахнула. Как славно! А то я, грешным делом, подумала, что на самом деле, он глухонемой, а шепот – плод моего воображения.

– А ты хочешь, Макар? – Обратилась я к старшему.

Макар опустил глаза и подтянул одеяло повыше, будто пытаясь отгородиться от меня.

– Давайте сделаем так: пока я готовлю сюрприз, вы оденетесь, хорошо?

Ваня тут же завозился в кровати, потащил к себе свою рубашечку.

Я прикрыла дверь, но оставила небольшую щель. Через нее я смотрела на то, как старший брат вылез из-под одеяла и стал помогать младшему, а потом оделся сам.

Это не дети.. – это просто подарок какой-то. Может, они пошли в отца, которого я еще не видела, думала я. Правду я узнала чуть позже, и она поразила меня...

Глава 10

Рита

– Кажется, вы меня не поняли, – уставившись на меня немигающим взглядом, сказала Ольга. – А я очень не люблю непонятливых людей.

– Простите, но что не так? – Растерялась я.

К хозяйке меня позвала Таисья, когда мы с детьми раскрашивали мультяшных героев. Половину из них они не знали, да я и сама не была поклонницей всяких там «Губок Бобов». Однако мне было странно, что мальчишек ставили в ступор картинки с изображением Маши и Медведя, например. Современные дети знают о них куда больше, чем о своих родственниках.

Когда за дверью раздались тяжелые шаги, мальчишки вздрогнули и опасливо вжали головы в плечи.

– Иди, хозяйка требует! – Прошипела запыхавшаяся Таисья.

– Сейчас приду, – кивнула я, сохраняя видимость спокойствия и выдержки. – Не надоело еще рисовать? – Спросила я у своих воспитанников, и те дружно замотали вихрастыми головами. – Вот и славно! Я скоро, не скучайте!

– Вот это что? – Ольга ткнула длинным алым ногтем в лежащий перед ней чек.

Я подошла ближе и увидела перечень детских покупок.

– Это пластилин, раскраски... – Начала я.

– Я умею читать, – процедила Ольга. – Кто вам дал право заказывать что-то за мои деньги?

– Простите? – Обомлела я. – Я же говорила, что детям необходимы...

– Я сама решу, что необходимо моим детям! – Рявкнула Ольга, а я вздрогнула. – Эту сумму я вычту из вашей зарплаты!

– О... – Я почувствовала, как жар прилил к моему лицу. – Конечно, как посчитаете нужным. – Сглотнув, облизала ставшие сухими губы. – Я просто хотела, как лучше.

– А не надо ничего хотеть! – Отрезала Ольга. – Вы здесь лишь затем, чтобы смотреть за ними.

– Да, конечно.

– И впредь попрошу не лезть, куда не следует!

– Разумеется.

Спорить и доказывать что-либо я не решилась, да и чувствовала бессмысленность этого занятия. Откровенно не ожидала подобного поворота. У меня даже уши заложило. Не от принятого ею решения, а от самой интонации, которым оно было произнесено. Сумма была ничтожной, уверена, маникюр Ольги стоил дороже. Мне не жаль было денег, которые я еще, к слову, даже не отработала, но... не знаю, как объяснить, ведь это ее дети.

После того, как мне было велено заниматься своими обязанностями, я вернулась в детскую с твердым убеждением правоты поговорки: все что ни делается, к лучшему. Лучшим в данной ситуации было то, что мальчишкам подарки очень понравились. И, получается, подарила я их сама. От этой мысли мне стало как-то даже светлее на душе.

На ужин я приготовила пюре с тефтелями. Таисья потихоньку бухтела, недовольная тем, что я занимаю ее место рядом с плитой, но разве это проблема? К тому же мне было важно появляться здесь хотя бы время от времени, чтобы видеть всех, живущих и работающих в доме. Конечно, я тоже буду попадаться им на глаза, но все же надеюсь, что никто не проявит ко мне пристального интереса. Еще бы Дмитрий перестал коситься на меня с подозрением, и стало бы совсем хорошо. Но что-то подсказывает мне, что он так просто не отступит. Надеюсь, это лишь мои догадки, и у него есть дела поважнее, чем следить за новой няней. А то, что слежка будет, я нисколько не сомневалась. Теперь я знала, что он – главный «безопасник» в доме, охрана подчиняется ему. А кому подчиняется он? Все больше убеждаюсь, что не Ольге. Похоже, что мне придется еще пройти тест-драйв у хозяина. Таисью я ни о чем не расспрашивала, решив разобраться со всем постепенно.

О том, что со мной произошло, Таисья не знала, а я даже мысли не допускала, чтобы поделиться с ней. Кого волнуют чужие заботы? Главное, что у меня был паспорт и свобода.

Время от времени на меня еще накатывали нервные волны, но, в целом, я чувствовала себя сносно. Просто старалась не вспоминать и не думать обо всем. Если начну опять погружаться в эту трясину, то утону, захлебнусь в черной горечи. Главное, не забывать, что как только начинает подступать к горлу мутная смесь разочарования и боли, повторять себе: ничего не было… тебе приснилось. забудь.

Дом огромный, а мы с детьми словно заперты в одной комнате. Я всегда считала, что там, где есть дети, тишины не бывает. Взять, хотя бы, нас с Таней: несмотря на разницу в возрасте, мы могли быть очень шумными. То песни поем, то просто хохочем над чем-нибудь. Нечасто, конечно, такое с нами случалось, но было же!

Макар с Ваней совсем другие. И если младший всего через несколько часов нашего общения стал понемногу раскрываться, еще неосознанно и трепетно, то Макар, наоборот, становился мрачнее.

– Что тебя беспокоит? – Спросила я его, собирая посуду после ужина. – Может, ты хочешь сладкого? Я принесу. – На кухне я видела упаковки с конфетами и фрукты в шоколаде. Так как меня никто не поставил в известность о рационе детей, то, получается, решения я должна принимать сама. Думаю, что от пары конфет ничего страшного не произойдет.

Когда-то мне казалось, что перевернись передо мной грузовик с конфетами, я сожру все до единой. А потом сдохну там же на дороге от слипшегося счастья под грудой бумажных фантиков и блестящей фольги.

Но странное дело: вот я выросла, а конфет уже не хочется. И в сладкое счастье уже не верится. Такие дела.

Мальчишки вновь потрошат купленные подарки. Теперь перед ними банки с цветной глиной. Ваня хватает синюю и, пыхтя, скручивает крышку. Некоторое время изучает содержимое, а потом... лижет. Макар молчит, с интересом наблюдая за ним.

Поставив стопку посуды на край стола, я сажусь рядом и начинаю объяснять, как пользоваться липкой массой. Скатываю три шарика и ставлю один на другой. Пока скручиваю крышку на красной, чтобы отщипнуть немного для носа, Ваня вдруг хлопает в ладоши и звонко объявляет:

– Ниговик!

– Сне-го-вик. – поправляю его и, скатав, маленькую палочку, вставляю ее вместо морковки.

Ваня соскакивает со стула и бежит к окну, тыча в него пальцем.

– Ниговик!

– Точно! Сейчас я приду. Макар, попробуй тоже слепить что-нибудь. Например, ваш любимый мяч. С полоской.

Мальчик ерошит волосы, запустив в них пятерню, и чуть отворачивается от меня.

Что, получила? Ну, как-то так, Рита...