Бабочка огня (СИ) - Ловыгина Маша

После обеда я положила детей спать. Макар оттолкнул мою руку, когда я стала стаскивать с него штаны, и я отступила, давая ему возможность раздеться самому. А вот Ваня, разомлевший от еды, заснул практически сразу, стоило ему коснуться головой подушки.

Я подошла к постели Макара, когда он кутался в одеяло, и тут заметила большой фиолетово-желтый синяк у него на лодыжке. Я придержала его руку и присела на кровать, разглядывая ногу.

– Ты что, ударился? Когда?

Понятно, что это случилось не сегодня, и мне нечего было бояться, и все же я почувствовала себя не в своей тарелке. Да, дети падают, разбивают себе носы и колени, сшибают мебель и поскальзываются на ровном месте. Казалось бы, обычная ситуация, но жалость в этом случае совершенно оправдана.

– Давай, я подую, и все пройдет, – я погладила Макара по ноге и, подняв глаза, натолкнулась на его пристально-напряженный и недоверчивый взгляд. – Хочешь, полежу с тобой рядом? – Предложила я.

Он ничего не ответил и отвернулся к стене, укрывшись одеялом с головой.

Я не стала настаивать. Достаточно было того, что дневной сон не вызвал у детей истерики или неприятия. Но все могло измениться, конечно. Просто пока они только присматривались ко мне, а может, устали после прогулки.

Так что, пока все шло более или менее нормально, и мне не в чем было себя упрекнуть. Я делала то, что умела и чувствовала. И, по правде сказать, мне это давалось несложно. Не знаю, как бы все сложилось, если бы вместо Макара и Вани были другие дети. Или, например, девочки. Чего теперь об этом думать? Макар и Ваня – мои подопечные. Всего лишь подопечные, к которым я не должна привыкать и чувствовать больше, чем допустимо.

В детской только две кровати, моя комната рядом. В ней спартанская обстановка, которая все равно кажется мне очень уютной. Сами посудите, когда у тебя в собственности только топчан за занавеской, наличие зеркала и, пусть и маленького, но личного туалета и душа, что-то да значит.

После того, как мальчишки засопели, я вышла из детской и ушла к себе. Вещей у меня не было, и я подумала о том, что с зарплаты нужно будет купить что-то из одежды. Черт, у меня не было даже зубной щетки! Я боялась того, что подобные моменты очень скоро выдадут меня с головой, поэтому решила попросить денег у Таисьи.

В моей комнате, в ящиках единственного комода я нашла расческу с застрявшими между зубьев светлыми рыжеватыми волосами, потертую пудреницу, ополовиненный блистер аспирина и пачку прокладок. Дамский набор, короче.

На прикроватной тумбочке лежал глянцевый журнал с закладкой в виде простого карандаша. Мне нужна была бумага, чтобы написать список необходимых детям вещей, поэтому я отправилась на ее поиски. Это было легко, в том самом кабинете, где проходил мой допрос, я видела стопку офисных листов.

Я шла, не спеша, запоминая расположение комнат и подмечая каждую деталь обстановки.

В кабинете никого не оказалось. Я села за стол и написала список того, что нужно.

Когда я появилась на кухне, Таисья пила чай. Раскрасневшаяся и лоснившаяся, будто обмазанная сливочным маслом сдобная булка, она жадно прихлебывала из большой кружки и горстями запихивала в рот печенье из красивой жестяной банки. Меня тут же обожгла мысль, что это печенье могло бы предназначаться детям, но я отогнала ее, решив, что устраивать разборки в первый день моего еще очень шаткого трудоустройства не стоило. Пусть ест. На здоровье, как говорится.

– Таечка, – улыбнулась я и присела на краешек стула. – Вот тут я написала про мягкую глину, краски, альбомы и книги. Но у меня к тебе будет еще одна просьба. – Щеки мои горели, когда я придвинула к ней список. – Можно одолжить у тебя пару тысяч и попросить купить кое-что лично для меня?

Таисья перестала жевать и уставилась на меня, сузив глаза, отчего они утонули в жирных складках век.

– Мне нужна зубная щетка, паста, нижнее белье и пара футболок, – перечислила я. – Все самое простое. Размер у меня, сама видишь, маленький, сорок два-сорок четыре будет отлично!

Тяжело и протяжно вздохнув, Таисья скосила глаза на банку с печеньем.

– Ладно, но только на твой долг я тоже проценты накину, – выдала она.

М-да, Таечка, душевный ты человек!

– Конечно, – тут же согласилась я.

– Как была голь перекатная, так и осталась, – хмыкнула Таисья с чувством превосходства.

Я удрученно кивнула, а про себя усмехнулась. Если бы только знала, Тая, что мне пришлось пережить. И нищета, скажем прямо, не самое ужасное из этого. Ко всему можно привыкнуть, но надеяться-то все равно надо на лучшее. Только слабак может терпеть унижение и насилие вечно, а я слабачкой быть не хотела.

Глава 8

Рита

Я видела, как машина с Таисьей выехала со двора. В доме остались мы с детьми и, надо полагать, охрана. Где в этот момент находился управляющий Дмитрий, я не знала и надеялась, что у него были дела поважнее, чем я.

Вернувшись на свой этаж, я заглянула в детскую. Постояла несколько минут, глядя на спящих мальчишек, а потом ушла к себе. Легла на заправленную кровать поверх покрывала и закрыла глаза в надежде, что меня сморит сном. Отдых был мне необходим. За эти несколько дней после побега от Артура я совсем забыла, что значит полноценный сон. Собственно, и рядом с ним я постоянно находилась в режиме ожидания. Ожидания беды.

Солоники. Четыре года назад

В тот день я добралась до дома Танькиной подруги с опозданием. Сарафан высох и стал похож на половую тряпку. Засохшая соль стягивала кожу, глаза чесались, однако я постаралась сделать лицо как можно проще, чтобы никто ни о чем не догадался.

Танька уже стояла у калитки. В доме соседей горел свет.

– Рита! – Сестренка встрепенулась и помчалась мне навстречу.

– Давно стоишь?

– Нет! Тетя Тамара ужинать звала, но я отказалась.

– Зря, – вздохнула я.

Танька прижалась к моему плечу и задрала лицо.

– Сразу в сарай пойдем? – Предложила она и хихикнула. Ребенок, что с нее взять.

– Пойдем. Только я сначала посмотрю, что в доме творится.

А дома была... свадьба.

В невестах, как водится, наша с Танькой мать, а в женихах какое-то лохматое чучело в клетчатой рубашке.

– Ри-та! А я замуж вышла! – Ошарашила нас матушка, повиснув на плече новоиспеченного мужа.

– Ты каждую неделю замуж выходишь, – пробормотала я, обходя застолье и косясь на нетрезвых гостей.

– Так я по-настоящему замуж-то! – Подбоченилась матушка.

И правда: на ней была новая кофточка и янтарные бусы. Хорошо, хоть фату не додумалась напялить. В то, что все было по-настоящему, верилось с трудом. Когда только успела? Подумав, я отмахнулась.

– Ой, делайте что хотите!

Вытащив одеяло и смотав, чтобы не волочилось по полу, я направилась к выходу.

Компания загудела. Матушка зашикала и стала делать мне знаки глазами.

– На свежем воздухе переночуем, – объявила я. – Вы ведь, наверное, всю ночь праздновать будете.

– А как же угощение? – Удивился жених, то есть муж, и улыбнулся. По-доброму так, я даже поперхнулась.

Его звали Аркашей. Оглядываясь назад, я вспоминаю его с теплом. Конечно, он был тот еще «прынц», но на некоторое время в нашем доме воцарился какой-никакой порядок, и мы с Танькой наконец-то выдохнули.

Аркаша работал экспедитором и время от времени подрабатывал грузчиком. А еще он водил нас в кино. Ну как водил: была у него там одна знакомая. Да-да, не смейтесь, при своем непрезентабельном виде Аркаша был тот еще балагур и дамский угодник. Эта дамочка пропускала нас на сеанс, и мы садились в самый дальний ряд.

О том, чтобы бы помалкивали об этом, он не просил. Я вообще не особо заморачивалась, а Танька возьми да ляпни однажды матери, что какая-то добрая тетя нас бесплатно в кино пускает.

Ор стоял на всю округу. Аркаша от греха свалил и не появлялся несколько дней. Я могла его понять, выдержать темперамент моей матери было не каждому под силу. В общем, Аркаша ушел, а мы остались. И оказались виноваты во всем. Мать швырялась посудой, метелила нас мокрыми тряпками и подвывала, будто раненый зверь.