Последователи - Иса Белль

Не знаю, Арабелла держала меня или я её, но…

Мы держались.

И спустя минуту общими усилиями смогли добраться до машины, ключи от которой я нашла в прихожей. Арабелла завалилась на заднее сиденье, а я устроилась на водительском месте. Руки дрожали. Сердце билось в горле. Не помню, когда в последний раз мне было так страшно. Никогда, наверное.

Я не плакала, но слёзы не переставали течь по моему лицу, разъедая кожу. Всё чесалось.

Новая схватка заставила меня до такой силы сжать руль, что костяшки побелели. Нога вжалась в педаль газа. Я гнала так, будто всё-таки собиралась отправиться на тот свет. Деревья пролетали по бокам, и если бы кто-то оказался на моём пути, я бы точно не успела затормозить.

Мне было всё равно.

Сейчас я хотела лишь успеть попасть в больницу вовремя.

Приближаясь к выезду из леса, решила посмотреть в зеркало заднего видела и заметила, что Арабелла закрыла глаза. Её грудь практически не приподнималась.

– Арабелла?

От неё не последовало никакой реакции.

– Эй! – Я надавила ладонью на клаксон, и оглушающий звук прошёлся по салону машины. – Даже не смей умирать на моём заднем сиденье! – прокричала, заставив её открыть глаза. Слава Богу. – Поняла, сучка?

Она усмехнулась, слабо улыбнувшись. Затем поморщилась, перевалилась на другой бок и повторила за мной:

– Поняла, сучка.

Глава 48

Всё, что я слышала о родах, оказалось полной чушью. Обманом! Я была такой злой, что разрушила бы родильный зал, если бы могла делать хоть что-то кроме того, чтобы тужиться, кричать и плакать.

Схватки, которые ещё недавно я считала терпимыми, внезапно превратились в невыносимую боль. Я не могла понять, почему никто не предупредил меня, что это будет настолько тяжело. Будто им было запрещено рассказывать правду. Врачи и медсестры суетились вокруг. Я чувствовала себя как в каком-то кошмаре, где все знают, что делать, а я – нет. Каждая волна боли накатывала на меня, как цунами, и я не знала, как с этим справиться. Я пыталась вспомнить советы, которые читала в книгах, но они не помогали. Вместо этого я чувствовала себя потерянной и одинокой, даже когда вокруг были люди.

Не помогало и то, что время от времени, когда боль утихала, я вспоминала о Дэниеле, за жизнь которого боролись в это же мгновение. Единственное, что меня хотя бы немного успокаивало – тот факт, что Док оперировал его. Он не даст ему умереть. Ни за что.

И вот, когда я уже решила, что не смогу больше терпеть, пришло долгожданное облегчение.

И мои крики сменились на его.

Наш малыш.

Всё навсегда изменилось, как только я услышала его и крохотное тельце прижалось к моей груди. Время остановилось. Я почувствовала любовь и ответственность, которые раньше даже представить себе не могла. Это было… абсолютно по-особенному.

Вокруг меня продолжал крутиться медицинский персонал, однако я совсем не слышала их голосов. Всё, что имело значение, было здесь, в моих руках. Я ощутила, как сердце наполнилось теплом и слёзы радости покатились по щекам.

Я не могла поверить в то, что стала… мамой.

Мама.

Я – мама.

Быть не может.

Все страхи, сомнения и боли, которые я пережила, в одночасье стали казаться ничтожными по сравнению с этой невероятной радостью.

Внутри меня бушевали эмоции – восторг, нежность и надежда. Я понимала, что теперь моя жизнь будет другой. Я буду защищать его, заботиться о нём и учить всему, что знаю. Будет непросто. Но в этот момент, когда я держу его на руках, все трудности ощущаются незначительными. До поры до времени, конечно, и всё же…

Я прижала его к себе, и он тихо задышал, словно почувствовал мою неизмеримую любовь.

Я готова на всё ради него. На всё.

– Сильная девочка, – сказал кто-то, пока я продолжала любоваться сине-красным малышом, прижатым ко мне. – Кто-то из её родных подъехал?

– Отец ребёнка с самого начала был здесь.

– Да? – удивилась женщина. – Где?

– Этажом ниже, – ответил ей Док, недавно удачно закончивший операцию Дэниела, что и дало мне сил для заключительных рывков.

– В отделении неотложной хирургии?

– Долгая история, Мередит.

И правда долгая. Я улыбнулась, слизывая слезинку, застрявшую на уголке губ. Но до чего удивительная.

***

Малыш родился под утро, поэтому я проспала до обеда, приходя в себя. Дэниел был недоступен. Несмотря на все мольбы пустить меня к нему, Док строго-настрого запретил это делать, так как он находился в реанимации, где за его состоянием продолжали следить.

В свою очередь, я чувствовала себя… ну, нормально. Как женщина, родившая всего несколько часов назад. Присутствовали неприятные ощущения, но они были некритичны. Усталость была куда сильнее. Время шло быстро. Мне показали, как правильно кормить малыша. Затем я поела сама, ещё немного поспала и поняла, что, кроме Дэниела, в этой больнице находился ещё один человек, которого мне стоило навестить.

Поэтому теперь я стояла напротив двери в чужую палату, думая над тем, чтобы всё-таки сбежать в свою в самый последний момент. Или… Нет, я не трусиха. Пришло время поговорить.

Проглотив нервозность, приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Арабелла развалилась в постели, сложив руки над головой. Скрип привлёк её внимание, и она открыла один глаз, чтобы проверить, кто пришёл. Удивление мимолётно проскользнуло в её взгляде, когда она поняла, что это я стояла на пороге в её палату.

– Как ты? – Я решила начать первой.

– М-м-м, нормально. – Она открыла второй глаз, опустила руки и поменяла положение на полусидячее, удивив тем, что не проигнорировала меня, как это было раньше.

До вчера.

Повисло неловкое молчание.

Я сжала ручку, думая закрыть дверь снаружи и оставить девушку одну, и стала кусать щёку изнутри. О чём я вообще хотела с ней поговорить? Всё вылетело из головы.

– Я родила.

– Да, Док доложил мне.

Она спросила его об этом, или он сам рассказал ей? Мне было до жути интересно. После того, что произошло вчера, между нами… что-то изменилось?

Не знаю, как для неё, а для меня – да. Навсегда. Даже если она продолжит относиться ко мне как и раньше. Она сделала то, что я никогда не забуду.

Поэтому я здесь. И не одна.

Я повернулась и взглянула на медсестру, проводившую меня до палаты Арабеллы. Она дожидалась, когда я войду внутрь, чтобы оставить нас втроём наедине.

– Я здесь, если что-то понадобится, – предупредила девушка. – В палате имеется кнопка вызова.