Развод. Его холодное сердце - Дарина Королёва

Пациент, записанный на 11:30, оказался молодым человеком с военной выправкой и цепким взглядом. Пока я якобы слушала его жалобы на сердце, он быстро и четко передал инструкции:

— Все необходимое здесь, документы и легенда, — он незаметно скользнул конвертом по столу. — Андрей вас отвезёт в аэропорт в назначенный день, он будет в серой Тойоте.

Следующие три дня превратились в бесконечное ожидание. Каждое утро я просыпалась с мыслью: "Может быть, сегодня?"

Мустафа следовал за мной как тень — в магазин, на прогулку, даже в туалет клиники провожал до двери. Его присутствие давило, как тяжелый камень на груди.

По ночам я лежала без сна, прислушиваясь к его шагам в коридоре, и повторяла план снова и снова. Проверяла спрятанные документы, перебирала вещи в сумке — самое необходимое, ничего лишнего. Несколько раз проигрывала с Машей "игру в другие имена" — якобы для развлечения.

Наконец Андрей прислал сообщение:

"Всё готово. Он улетел в Дубай на два дня. Действуем."

"Сейчас или никогда."

Маленькие капсулы со снотворным жгли ладонь. Руки дрожали так сильно, что я боялась рассыпать порошок мимо чашки. Улучив момент, когда Мустафа отошел в туалет, я высыпала содержимое в его недопитый кофе.

Я смотрела, как темная жидкость поглощает белый порошок, и молилась всем богам, чтобы он не заметил разницу во вкусе.

Пять минут растянулись в вечность. Я почти не дышала, наблюдая, как он допивает кофе, как его веки начинают тяжелеть... Внезапный грохот заставил меня подпрыгнуть — его голова упала прямо в тарелку с завтраком.

— Мамочка, что с дядей Мустафой? — Маша испуганно смотрела на спящего охранника. — Он заболел?

— Нет, солнышко, — я уже доставала заранее собранную сумку из тайника за шкафом. — Просто очень-очень устал. Пусть поспит, а мы с тобой поедем в путешествие!

— Прямо сейчас? — её глаза загорелись. — А куда?

— В один интересный город, погулять! — я схватила её за руку, мысленно отсчитывая минуты. — Только нужно очень-очень быстро собраться, а то опоздаем.

Андрей ждал в неприметной серой "Тойоте" за углом коттеджного посёлка. Там где камеры наблюдения по периметру не ведут наблюдение.

Кровь стучала в висках так громко, что я едва слышала его инструкции:

— Переодевайтесь быстро. В сумке есть все необходимое. Проверь документы еще раз, Вика Соколова, — он протянул мне конверт, не выключая мотор. — Дочь — Елена. Легенда простая: возвращаетесь от родственников из Турции. Билеты, новые телефоны — всё здесь.

Жутко нервничая, я достала темный парик. Короткая стрижка, почти как у мальчика — полная противоположность моим длинным светлым волосам.

— Мамочка, а зачем ты так? — Маша с любопытством наблюдала за моим преображением.

— Мы играем, солнышко, помнишь? — я помогала ей натянуть новое платье, совсем не похожее на её обычные наряды, на голову надела повязку с бантом. — Ты теперь девочка Лена, а я — твоя мама Вика. Как в том спектакле, на который мы ходили, где актеры переодевались.

— Ой, мамочка, ты совсем на другую тётеньку похожа! — она захихикала, разглядывая мое новое лицо.

— Тише, милая, — я приложила палец к губам. — Помни — это наш секрет. Играем как в настоящем шпионском кино, да? Никому ни слова.

— А папа знает, что мы играем в шпионов?

Сердце пропустило удар. Я встретилась взглядом с Андреем в зеркале заднего вида.

— Нет, милая. Это сюрприз. Большой-большой сюрприз.

— Через пятнадцать минут будем в аэропорту, — Андрей лавировал в утреннем трафике. — Мы пустим его по ложному следу. Все следы будут вести в Европу. Первым делом он бросится искать вас там.

— А если он догадается?

— У тебя есть минимум несколько месяцев. К тому времени вы уже будете в безопасности. Твои братья позаботятся об этом.

— Андрей, я даже не знаю, как...

— Поблагодаришь, когда приземлишься в России, — он припарковался в подземном гараже аэропорта. — Всё, время. Документы проверила?

Я в сотый раз открыла паспорт. Со страницы смотрела женщина с короткими темными волосами и серьезным взглядом. Вика Соколова, 1998 года рождения. Теперь это я.

— Держи, — Андрей протянул мне конверт. — Здесь деньги. На первое время должно хватить.

— А если…

— Никаких "если". Иди. С Богом!

Я крепко сжала руку Маши. До выхода на посадку оставался час и семнадцать минут.

Аэропорт гудел как растревоженный улей. Я крепко держала Машу за руку, пытаясь не выдать своего волнения. Каждый полицейский, каждый человек в форме заставлял сердце замирать.

— Багаж сдавать будете? — девушка на стойке регистрации улыбнулась Маше.

— Нет, только ручная кладь, — я протянула документы, молясь, чтобы рука не дрожала.

— Виктория Андреевна? — она сверила фото в паспорте с моим лицом. Секунда. Другая. — А дочка у вас совсем на папу похожа...

ГЛАВА 18

— В бабушку, — я выдавила улыбку. — Мою маму.

Паспортный контроль казался бесконечным.

Офицер долго разглядывал наши документы, и я физически ощущала, как по спине стекает холодный пот.

— Как отдохнули в Турции? — он посмотрел на Машу.

— Хорошо! — она улыбнулась так искренне, что у меня перехватило дыхание. — Мы там у тёти были. А теперь с мамой домой летим.

— Славно, — он поставил штамп. — Счастливого пути.

В зале ожидания я едва не упала в кресло от облегчения. Новый телефон тихо завибрировал — сообщение от Андрея, тоже волнуется.

— Мам, а мы долго будем лететь? — Маша прижалась ко мне. — А папа не будет скучать?

Я закрыла глаза, борясь с подступающими слезами:

— Будет, солнышко. Очень будет.

— Рейс Стамбул-Санкт-Петербург начинает посадку...

Я поднялась, крепче сжимая руку дочери. До свободы оставалось три часа полета.

За окном иллюминатора исчезал Стамбул — город, который пять лет был моим домом. Город, где я познала любовь и предательство, счастье и боль.

— Мам, смотри, какие облака! — Маша прильнула к окну. — Как сахарная вата!

— Да, милая, — я погладила её по голове.

Наверное, Мустафа уже очнулся. Значит, скоро начнется…

Три часа полета превратились в вечность. Я не могла ни есть, ни спать, только механически отвечала на бесконечные вопросы Маши о самолетах и облаках. В голове крутились мысли о том, что происходит в Стамбуле.

Наверняка Мустафа уже поднял тревогу. Давид... он наверное уже знает. Я почти физически ощущала его ярость — она должна быть подобна урагану. Он перевернет весь город, поднимет все свои связи…

* * *

— Уважаемые пассажиры, наш самолет совершает посадку в аэропорту Пулково...

Питерский воздух ударил в лицо — влажный, прохладный, пронизанный запахом близкой