Божественная одержимость - Кристина Руссо

Скучая, я наблюдал из бара, как Наталья приветствует миллиардера за миллиардером. Мероприятие проходило в Plaza, в их Большом бальном зале — достопримечательности Нью-Йорка. Я вошел через другой вход, так что она меня еще не видела; понятия не имела, что я здесь.

Я тоже понятия не имел, что я здесь делаю. Но все это связано с девушкой с медово-каштановыми волосами, стоявшей в другом конце комнаты.

Появились Сильвия и Энцо ДеМоне. Они не только тоже входили в этот один процент, но и были главами одной из пяти других мафиозных семей Нью-Йорка. Наталья повернулась спиной ко входу, чтобы обнять Сильвию, пока они здоровались.

В тот момент, когда они отошли и помахали рукой в знаке, увидимся позже, мягкие карие глаза Натальи нашли меня в баре. Она замерла, на ее лице отразился шок — и легкий ужас, если быть до конца честным.

Впервые за очень долгое время я почувствовал, как мои угольные глаза горят.

Когда она покраснела, что-то перестроилось в моем мозгу. Как новый код, который изменил направление всего во мне.

Но затем мой взгляд упал на мужчину, направляющегося прямо к ней. Тот, кого я очень хорошо знал.

Он схватил ее за плечо.

Джованни прикоснулся к ней, и я потерял голову.

Когда она обернулась, я ожидал, что она даст ему пощечину. Вместо этого она улыбнулась и обвила руками его шею.

Кровь шумела у меня в ушах. Мое сердцебиение уменьшилось, замедляясь до тех пор, пока не стало почти таким, как если бы я находился на глубине сорока метров под ледяной водой.

Что — то темное, извращенное и собственническое — что-то, чему там нет места, — извивалось под моей кожей, как черная гадюка. Оно обвилось вокруг руки, в которой я держал свой бокал, крепко сжимая, готовый нанести удар в любой момент. Вцепиться ему в горло и разорвать его на части.

Я не был жестоким человеком.

Но в этот момент я был в одной секунде от того, чтобы выхватить нож из кармана куртки и перерезать ему горло на глазах у всех.

Единственное, что меня остановило, — это осознание того, как Наталья была счастлива его видеть.

Он не прикасался к ней. Она прикасалась к нему.

Они отстранились, и он протянул ей большой букет красных роз, как будто она была его девушкой или что-то в этом роде. Это был не только день рождения Натальи, но и День Святого Валентина. Они оба чему-то рассмеялись, прежде чем Джованни ушел с Сальваторе к его родителям.

Огонь в моих глазах потух, прежде чем снова превратиться в лед.

Ноги сами потянули меня к ней, прежде чем я смог остановиться.

— Ты что, с ума сошла?

— Что? — Наталья запнулась, заметив меня рядом с собой, когда смотрела вслед Джованни.

— В прошлый раз, когда я проверял, ты не была глухой.

Это привлекло ее внимание.

Она повернулась ко мне всем телом. Она шагнула ближе, чтобы произнести свои слова с большей злобой. — В чем твоя проблема?

— Ты — моя проблема. — Я шагнул к ней и одновременно повернулся к ней лицом, заставив ее сделать несколько шагов назад и выйти из главной комнаты.

Мы стояли одни в коридоре, скрытые от остальной компании, хотя кто угодно мог пройти мимо в любой момент.

Она усмехнулась, уставившись в землю, прежде чем посмотреть куда угодно, только не на меня. — Тебя даже не должно здесь быть.

— Нет? — Я подошел ближе, удивленный тем, что она не отодвинулась.

Прежний огонь возобновился.

Она никогда не отстранялась от меня, когда мы были одни.

— Нет.

— Как же так? — Проверяя ее, я сделал еще шаг, пока мы не встали так близко, как это было бы удобно для пары. Мой пиджак задел ее платье. Мое дыхание овевает ее лицо. Энергия гудит между нами.

Она не съежилась передо мной.

Напротив, она подошла ближе, пока ее сиськи под обтягивающим розовым платьем не коснулись моего обтянутого футболкой пресса. Вздернув подбородок, она заговорила с ядовитостью, на которую я и не подозревал, что она способна. — Я тебя не приглашала.

Я мрачно усмехнулся. — Не лично, нет. Но приглашение, которое ты отправила, было адресовано семье Су. Не только моя сестра.

— Ты пришел сюда только для того, чтобы испортить мне день?

Итак, Джованни улучшил ей день рождения, купив ей дерьмовые дешевые розы, но я все испортил? Хорошо.

Моя рука метнулась вперед, схватив ее за талию стальной хваткой и притянув к себе. Она потеряла равновесие, ее руки взметнулись и схватились за мой каменно-твердый живот для поддержки. Я наклонился ниже, пока мои губы не коснулись раковины ее уха.

— Я пришел передать сообщение.

Сильная дрожь пробежала по ее телу, и моя кровь согрелась, зная, что я был причиной.

— Хочешь поиграть в мафию? Прекрасно.

Подняв другую руку, я провел костяшками пальцев по обнаженной коже ее декольте. Мягкие пухлые губки. Когда я почувствовал, как ее длинные, острые, блестяще-розовые ногти впились в мой пресс, я опустил руку ниже.

— Однако тебе следует знать...

Мой указательный палец скользнул под ее платье, прямо в узкую щель между грудями, и мой стояк больно надавил на молнию.

— Что у Су и Моретти давнее соперничество.

Потянув за материал, я провел пальцем по краю платья, пока костяшки пальцев не коснулись одного из ее маленьких твердых сосков.

Она ахнула.

Я вытащил руку и сжал ее волосы.

— Это ставит тебя на моем пути.

Моя челюсть тикала точно так же, как моя рука сжимала эти карамельные пряди.

Черт. Она даже покраснела.

— Будь осторожна.

Она подняла на меня свои розовые, пухлые губы, и черт возьми, если я не хочу попробовать ее на вкус.

Проверить, такая ли она сладкая, как пахнет. Такая же мягкая, как выглядит.

Чтобы унять этот зуд, который не давал мне заткнуться с того момента, как я встретил ее.

— Наталья!

Когда я отпустил ее волосы, Наталья отступила от меня, как будто я был в огне.

Я оглянулся через плечо как раз вовремя, чтобы увидеть, как моя сестра, которая, должно быть, только что пришла, поворачивает за угол.

Когда она, наконец, смотрит в нашу сторону, Кали, прищурившись, посмотрела на меня. — Тревор? Что ты здесь делаешь?

— Я как раз собирался уходить. — Я рассеянно погладил галстук. Повернувшись обратно к Наталье, которая выглядела так, словно увидела привидение, я наклонился еще раз, прежде чем отстраниться. — С днем рождения, Наталья.