Да, шеф! - Джинджер Джонс

– А, это она, моя учительница по домоводству. Константина Кириакедес.

Он опускает руки на колени, его лицо расслабляется.

– Ты ведь ее не знаешь, да? У нее есть кузены на Кипре и…

– Нет, – усмехается Ксантос. – Я просто счастлив, что это женщина. Как я уже сказал, ревность подобна соли.

Фрейя поворачивается к нему и понимает, что недооценивала ширину его плеч – они сидят совсем рядом. Лунный свет отражается в проницательных зеленых глазах, а морской бриз развевает волосы Ксантоса. Он прочищает горло с глубоким рычанием, которое отзывается глубоко внутри Фрейи. Дело даже не в его любви к поэзии и не том, как ловко он выковыривает ракушки из песка. Просто что-то в осторожных, но уверенных движениях Ксантоса завораживает Фрейю. Их взгляды встречаются, и хотя ей, вероятно, следует отвернуться, его пристальный взор гипнотизирует и утягивает ее все глубже, пока она не чувствует, будто оторвалась от земли и парит в космосе, невесомая и растерянная. Фрейе отчаянно хочется поцеловать Ксантоса.

– Хочешь поплавать? – предлагает он.

Она наблюдает, как Ксантос развязывает шнурки на левом ботинке, и пытается понять значение татуировок на руках.

– Ну же. – Он тянется к ней. – Тебе испортили чизкейк. Испортили настроение. Соленая вода – идеальное противоядие от боли. – Ксантос сбрасывает ботинки, носки и стягивает рубашку через голову. – Плавать лучше всего именно так. В темноте, при лунном свете.

Фрейя старательно отворачивается и мысленно дает себе затрещину. Она сюда приехала не ради курортного романа, и вообще, разве не слышала она что-то подобное от Димитрия? «Морем лучше всего наслаждаться голышом, верно? Давай покажу тебе скалу Афродиты». Вот же два нахала! Чертовы Казанова и Казабанана окручивают новую дамочку каждый раз, когда на остров прибывает очередная лодка с ничего не подозревающими туристами. Выдают свои лучшие подкаты в надежде поймать в ловушку свежее мясо. Что ж, она на это не попадется! Фрейя выпрямляется.

– Только давай без этой чуши о плавании голышом к скале Афродиты. Твой брат попытался провернуть этот трюк с Леандрой-Луизой, но получил лишь ожог медузы и головомойку.

– Какую мойку? – прищуривается Ксантос.

– Головомойку! Выговор, – поясняет Фрейя, но осекается, увидев его плечи, и забывает, что собиралась сказать дальше.

Грудь у Ксантоса мощная и рельефная, живот беззастенчиво усыпан темными волосками, и Фрейя невольно задается вопросом, каково это – прикоснуться к нему. Она прикусывает губу, ее лицо краснеет, кожу покалывает.

– Я извиняюсь за развязное поведение моего брата, но клянусь, я не собирался говорить об Афродите или купании голышом. Только хотел сказать, что плавать лучше всего, когда море тихое и вокруг никого нет. Вот почему я прихожу сюда – побыть одному. – Ксантос барабанит пальцами по твердому мокрому песку. – Хм, а оказывается, ты тоже можешь портить атмосферу.

Фрейя молчит, впиваясь ногтями в песок. Ксантос подбирает рубашку и тянется за ботинками.

– Может, будет лучше, если я уйду и не буду мешаться. Я купался здесь тысячу раз, и это место никогда не теряет своего очарования. Хорошего плавания, надеюсь, завтра ты почувствуешь себя лучше.

– Почему сейчас так спокойно? – вырывается у Фрейи, когда он берет свое полотенце. Его темная бровь вопросительно выгибается. – Почему ночью море спокойное, а днем так много волн? – продолжает Фрейя, отчаянно пытаясь задержать Ксантоса.

Он натягивает рубашку и смотрит на воду.

– У воды теплоемкость больше, чем у земли, поэтому днем море прогревается быстрее и ветер дует на берег из-за разницы температур. А ночью вода остывает и температура выравнивается.

– Верно.

Ее не волнует ни теплоемкость, ни охлаждение воды или воздушные потоки. Все, о чем она мечтает – это чтобы он поцеловал ее. Фрейе хочется провести руками по залитой лунным светом груди Ксантоса. Прижаться к нему крепко-крепко и почувствовать всем телом звук его рычания. Ничего и никогда она не понимала настолько ясно. Ей нужен Ксантос. Прямо сейчас. Вот на этом пляже.

– Спокойной ночи. – Он шагает прочь по камням. – И, пожалуйста, больше никаких гидроциклов.

– Постой! – зовет она вслед, но Ксантос не слышит Фрейю из-за голосов, Димитрия и других участников, пришедших ее проведать. – Ксантос?

Увы, его фигура удаляется, становится все меньше, пока не превращается в тень. Тень мужчины, которого она должна была поцеловать.

Часть 2

Глава 12

Стейнбек и нуарное кино

Запрос в «Гугле»:

Может ли сексуальное влечение быть неразделенным?

Фрейя смотрит на выпавшие результаты.

Сталкинг и Харассмент – как быть с нежеланным вниманием.

Зацикленность, навязчивость, нежелательное или даже опасное поведение – вы стали жертвой преследования?

Вдруг она все себе придумала и спроецировала чувства на Ксантоса, а тот просто пытался поддержать ее после провала? Было ли осязаемое напряжение, которое она интерпретировала как сексуальное влечение, просто раздражением из-за того, что она заявилась на его пляж, испортила купание и нарушила его покой? Вдруг химия, возникшая между ними, просто плод ее слишком буйного воображения? А самом деле никаких искр. Никакого секса. Ничего такого?

Нет. Все было реально. Без сомнений.

Чтобы разжечь огонь, нужно два куска кремня. Чтобы сформировать связь – два человека. Два партнера для танго – и так далее и тому подобное. Наверняка во всех этих избитых фразочках есть доля правды? Она мысленно возвращается в прошлую ночь, представляя залитое лунным светом лицо Ксантоса и пронзительные зеленые глаза. Запах его кожи. Звук его мягкого рычания. Прикосновение его руки. Между ними определенно возникла связь, не так ли? Притяжение. Искра. Или нет? ИЛИ НЕТ?

Фрейя

А вдруг между нами нет химии и это все невзаимно?

Хади

Вот че ты его не поцеловала?!

Фрейя

Да не знаю я…

Хади

Готовка сексу не помеха.

Фрейя взбивает подушку и укладывается поудобнее. Дело не столько в сексе в целом, сколько в сексе именно с Ксантосом. Не то чтобы у них что-то намечалось, но так, гипотетически, если бы они переспали, остальные участники, да и судьи, отнеслись бы к такому поведению неблагосклонно. В лучшем случае предположили бы, что Фрейя несерьезно относится к конкурсу, в худшем – что она пыталась пролезть в финал через постель. Так или иначе интрижка может отвлечь ее от соревнований. Неужели Фрейя проделала весь этот путь лишь затем, чтобы разрушить мечту всей жизни ради двухминутного перепихона на песке?

Фрейя

Я тут на красоту исключительно любуюсь, помнишь?

Хади