Играя с ветром - Евсения Медведева
Пять утра пятницы…
Рассветы становились ленивыми, поздними и уже не дарили надежду. Скорее наоборот… С каждым днём они забирали тепло, компенсируя пожухлым цветом листвы, белесым цветом неба и грустью в глазах сонных прохожих.
Мой день начинался с дежурства… Я, как сталкер, стоял под окнами той квартиры, в которой больше всего хотел бы сейчас оказаться. Пил кофе из соседнего фастфуда и боялся не вовремя моргнуть, чтобы не пропустить вспышку тусклого света в её спальне.
– Доброе утро, Сквознячок… – шептал и закрывал глаза, проваливаясь в беспокойный сон. Только рядом с ней мог спать, иногда даже казалось, что я слышу её голос, её аромат…
Превращался в бомжа, что готов любую свободную минуту проводить под окнами её дома. Мне больше негде увидеть свою ласковую девочку. Из офиса Королёва Ника уволилась, а её подруги молчали, будто воды в рты набрали. Керезь загнанным ёжиком пытался найти баланс между мной и Мишиной, передавая скупую информацию: жива, здорова, дверь никому не открывает.
Хотелось вбежать на нужный этаж и долбить в дверь, пока не увижу заспанную румяную Нику. Хотел так, что руки дрожали, а ладони огнём пылали! Но не мог… Пока не мог.
Я был в тупике, первые несколько дней моим убежищем был офис, а когда Дина поняла, что чуда не случится, вернулась на работу, затеяв сходу скандал. Она орала, как ненормальная, когда обнаружила, что её отдел был реорганизован и наполнен свежей кровью. Она рвала и метала не потому, что лишилась своих подруг, а тому, что лишилась ушей в офисе.
– Тебе нельзя нервничать, Дина Равильевна…
Эх… Знала бы она, каких усилий мне стоило не рассмеяться. Я спокойно переждал её истерику и вернулся к работе, наслаждаясь грохотом захлопывающейся двери.
– Милый, доброе утро. Ты опять играешь в кошки-мышки? Опять убежал? – голос Дины зазвенел в динамике машины, разгоняя привычную тоску утра. Я распахнул глаза, первым делом осмотрев окно, в котором колыхнулась портьера, а потом – на часы… Восемь утра. – Ты не забыл, что мы сегодня едем на УЗИ? Запись на десять утра, вообще-то, а тебя нет!
– Скинь мне адрес клиники, я подъеду.
– Нет уж, обещал ведь со мной быть, – зашипела она, теряя всякое терпение. – Ты издеваешься, что ли?
– Хорошо, я переоденусь и приеду.
– Ты когда перевезёшь вещи, Лев? Это уже смешно, честное слово, – я включил приложение видеокамер и стал наблюдать, как Дина мечется по моей комнате, перебирая на подоконнике оставленные рабочие документы. Она, как ищейка, рассматривала каждый сантиметр небольшого пространства, будто надеялась найти меня под плинтусом.
– Дина, это бессмысленный разговор. В договоре не было ни слова о вещах…
Оборвал разговор, вновь вернув взгляд к окну Вероникиной квартиры. Если бы на месте Дины была Ника… Впервые мысль о ребёнке не саданула меня серпом по сердцу. Да, если бы Ника принесла мне те бумажки, то всё было бы иначе…
Но жизнь иногда преподносит множество сюрпризов. А этот день был особо щедр на них…
– Я внизу, – крякнул в трубку и отключился.
Открыл окно и закурил, ощущая, как теплый ветер гуляет по ещё влажным после душа волосам. Выдувал облака дыма в небо и бесцельно скользил по уже заполнившемуся людьми двору. Детвора гоняла мяч в хоккейной коробке, малышня ползала по горкам, а за высоким кустарником пацаны курили одну сигарету на троих. Я усмехнулся и ударил в клаксон, пугая бегающих голубей… Парни быстро избавились от этой дряни и растворились, даже не оглядываясь.
– Доброе утро, – пропела Дина, а я даже немного очумел. Её приподнятое настроение отзывалось холодом во всем теле, а позвоночник и вовсе будто свело. – Ты сказал Нине, что меня не будет по уважительной причине? А то в среду она мне прогул влепила! Лёва, скажи ей уже, чтобы свою бульдожью хватку ослабила!
– А где ты была в среду? – я стал отматывать воспоминания, понимая, что эта женщина в памяти вообще не откладывается.
– Кровь сдавала, а потом плохо стало, и я домой поехала. Лев, ты хоть вид можешь сделать, что тебя интересуют наши с сыном жизни? – Дина поправляла трикотажное платье, так удачно скрывающее живот. А меня вдруг пробила мысль, что чего-чего, а живота-то я её ни разу не видел. Интересно, а он уже должен быть, или ещё рано? Бля! Может, Королёв знает? Или у Сладкой спросит… Надо позвонить.
Пока я тонул в сумрачных мыслях, Дина продолжала трещать о какой-то ерунде, вот только всё сводилось к чему-то материальному: коляска, кровать и ремонт в детской. Серьёзно? Ремонт в детской…
Чем сильнее я старался не быть похожим на отца, тем неотвратимее становился его копией. А дальше что? Уныние и запоздалый спермотоксикоз в сорок? Опущенное ебало, морок во взгляде и ощущение собственной ничтожности? Я постоянно задавал себе один и тот же вопрос: «Почему он ушел? Почему?» А теперь на собственно шкуре понимаю, что невозможно возвращаться в клетку.
Понимал, что поступаю плохо. Но вся фишка в том, что у плохого поступка просто нет объяснения, причины и оправдания. Дерьмо – оно и в Африке дерьмо.
Не искал себе оправдания, потому что его не могло быть. Хотел лишь того, чтобы причина моего краха сейчас вышла из этой двери и рассыпалась в извинениях. Чтобы призналась, что врёт! Мне так нужно было слышать это признание… Чёрт! Но что-то пошло не так…
– Ой, мне ещё направление нужно взять, Лёва.
Смотрел на абсолютно счастливую и окрылённую Дину, выпорхнувшую из дверей отделения. Казалось, что моя челюсть так громко брякнула о каменный пол, что разбудила дремлющих мужиков, ожидающих жён.
– Всё хорошо? – встал и рванул в её сторону, практически силой вырвав из рук папку с результатами. Дата… Время… Диагноз… Я резко поднял голову, напоровшись на абсолютно победный взгляд. Она сияла, как макушка на городской ёлке, смотрела прямо в глаза.
– Я беременна, милый, ты забыл? Или думал, что я обманываю тебя? – Дина воспользовалась моей растерянностью и прижалась, опустив руки на плечи. – И чем быстрее ты это поймёшь, тем безболезненней пройдёт адаптация, Лев Саныч. Ты скоро станешь папой… Папой.
Я ещё долго бродил за ней по однообразным коридорам, насквозь пропитанным хлоркой, пересаживался с одной скамейки на другую, ошеломлённо сжимая в руках диагностическую карту, пытался отыскать опечатки, да хоть малейшую зацепку.
– Может, пообедаем где-нибудь? – Дина словно осмелела. Всё чаще касалась моей руки,
