Так бывает... - Надежда Михайловна

А вот сейчас, когда он увидел как какой-то пацан рвет его любимые яблоки, потом камушком падает вниз, сначала он разозлился, затем, спохватившись, что пацан разобьется об острые камни, успел схватить его в у самого дна. Оказалось же, что маленькая, бледненькая, худенькая девчушка и есть его суженая.

— Да он же её на одной ладони удержит??

Девчушка что-то забормотала, он неслышно подошел к ней, вслушался:

— Дедушка, дедушка-дракон, не прогоняй меня!! Я буду хорошей слугой тебе, мне некуда идти, не выгоняй меня, дедушка, я не хочу быть женой мерзкого старика... - она металась по подушке.

Марик, отжав мокрую тряпицу, положил ей на лоб, едва касаясь, погладил щеку и негромко сказал:

— Спи, маленькая, дедушка-дракон тебя никому не отдаст!

Девчушка прижалась щекой к его шершавой ладони и засопела...

Люда с нежностью смотрела на своего огнедышащего дракона, уснувшего под её импровизацию, и боялась пошевелиться. А Юрка, совсем как девочка из её сказки — прижался щекой к её ладошке, сонно пробормотав:

— Сказка хорошая!! Завтра дослушаю. Усыпила ты меня. Люблю тебя — сильно!

Утро для него началось весьма приятно — с вкусных запахов и осознания чего-то радостного, он потянулся, ладони прострелило болью, поморщился — забыл про руки, а они напомнили о себе, а потом радостно засиял — для него лично Люсенька придумала сказку!! Он, правда, позорно вырубился, но ладони на самом деле жгло и дергало.

Кончиками пальцев взял штаны, потихоньку натянул их и пошел к самой лучшей из женщин — вспомнил, как поет Наджиев такую песню: "Самая лучшая женщина!"

— Женщина самая лучшая, что же со мною ты сделала — грустная и несмелая — счастье мое долгожданное — женщина лучшая самая!!

Так напевая, обнял Люсеньку, она прижалась к его груди и тут же спросила:

— Юра, руки как?

— Да полегче, спал на удивление спокойно.

— Сейчас покормлю тебя и поедем на перевязку.

— Милая, я, конечно, без ума от твоей заботы, но позволь — я потихоньку сам ложкой поработаю, не пристало мужику быть маленьким ребенком.

Он неспеша цеплял омлет, нахваливая, а Люда, подперев рукой щеку, любовалась своим Антоновым.

— Что, Люсенька??

— Да вот, иной раз проснусь и не верю, что ты — рядом.

— Поверь, родная — я всегда буду рядом, даже если выгонять надумаешь, но думаю, детки заступятся за папку своего.

Поехали на перевязку, там Люда дотошно и тщательно выспрашивала дежурного врача, что и как лучше делать, он посоветовал новейшее лекарство — аэрозоль для скорейшего заживления ожогов.

— Но не знаю, сможете ли найти его?

Люда улыбнулась:

— Найдем!

В понедельник к вечеру аэрозоль нашли в Швейцарии, а в среду Люда осторожно распыляла на его немного поджившие ладони новейшее средство.

Сказку Люда досказала, а Юрка записал на телефон.

— Для себя и для потомков, вот поеду, допустим, в командировку, хоть на день, а ты — рядом, и сказка моя — тоже.

Как хвастался Антонов Лебедям таким необычным и дорогим подарком, обычно ехидный Лёнька, оставаясь серьезным, выдал:

— Вот теперь мы с Танюхой за тебя стопроцентно спокойны, тебе, обормоту, фантастически повезло.

— Согласен, Лёнь, нереально даже, что мне и так свезло!!

Сказку ребята-Лебедята слушали частенько, по вечерам, уж очень она им понравилась, да и теплело на душе от осознания, что их резкий, жесткий, нахлебавшийся в жизни по самую макушку — Юрка, так сильно любим. Он стал мягче, внимательнее, более открытым, таким они его помнили в далеком детстве.

А сказка? Люда ещё два вечера досказывала её счастливому Юрке, сама себе удивляясь — ну не было у неё раньше такого умения, на что Юра кратко заметил:

— Любовь, настоящая, она окрыляет.

Приваливался к спинке дивана, обнимал свою Люсеньку, утыкался ей в макушку и слушал, буквально замерев.

"Так вот — Эль проснулась от того, что ей стало нестерпимо жарко. Повозившись, выбралась из под мехового одеяла, и удивленно огляделась — она находилась в небольшой уютной комнатке, где было совсем мало мебели — кровать, столик и пара табуретов из корней дерева. Правда, кровать впечатляла размерами, она была без всяких финтифлюшек, но размеры её поражали: в длину на ней могли спокойно уместиться две такие Эли.

В небольшое оконце лился дневной свет, по мягким шкурам было очень приятно идти босыми ногами, а выглянув в окно, явно вырубленное в приличной толщине камня или скалы, увидела перед собой высоченные пики вершин, покрытые снегом, про который она только знала, что где-то есть такое белое холодное что-то — снег.

Взглянув вниз, испуганно замерла, вспомнила, как падала куда-то в темноту... но здесь наоборот было много света, а потом припомнился грубый громкий голос, который ругался на неё.

— Дракон? Дедушка дракон меня спас, похоже?

Она провела рукой по голове — берета не было, сначала огорчилась, а потом, подумав, что дракон — существо наполовину волшебное, решила сразу же рассказать ему всю правду. Причесала непривычно короткие волосы нашедшимся деревянным гребешком, лежащим на столике, и, выдохнув, пошла на улицу.

А на улице было хорошо: огромное небо с небольшими клочками облаков, теплый ветерок, сразу ставший играть с её волосами, какой-то необычный воздух просто пился, как ключевая вода, веселая зеленая полянка с разноцветными мелкими цветочками, и в дальнем краю полянки... мужчина...

Со спины он никак не выглядел немощным стариком, скорее всего, крепким, сильным мужчиной средних лет, который явно дружил и с физическим трудом, и воинскими умениями.

Откуда это смогла понять Эль? Да бегая по всяким тетушкиным поручениям, постоянно видела, как в местной казарме занимались служивые. Ими командовал известный в городишке командир, мастер борьбы, всегда выходивший победителем на всех состязаниях. Все женщины и девушки поголовно засматривались на его крепкую, мускулистую фигуру, но сейчас, глядя на спокойно рубящего какое-то дерево, этого мощного мужчину, она поняла, что мастер проигрывает ему по всем статьям.

Огромные широкие плечи, мощные мускулистые руки, крепкая спина... Эль залюбовалась красивой фигурой. Дракон подрубив дерево, уперся руками в него, и огромная ель все быстрее начала падать в нужную сторону.

Дракон полуобернулся, увидел девушку, просиял и шустро накинул на себя широкую рубаху.

— Проснулась, находка? — Голос его даже сейчас был каким-то гулким. — Как тебя зовут, девочка?

— Я-Эль, а Вы?

— А я — Марий.

— Извините, а Вы, правда, дракон? — пробормотала Эль, во