История Карелии с древнейших времен до наших дней - Н. А. Кораблев

природа, труд, общество. В обучении широко использовались краеведческие материалы. В большинстве школ применялся экскурсионно-лабораторный метод преподавания. Организовывались экскурсии на природу, на местные предприятия. По итогам экскурсий школьники делали гербарии, чертили схемы и диаграммы, писали сочинения. Оценки и домашние задания были отменены. Вокруг новых программ и комплексной системы обучения развернулись бурные споры на республиканских совещаниях учителей. Ряд педагогов поддержали нововведения, видя их смысл в стремлении приблизить образование к практике повседневной жизни детей. Другие считали, что свертывание предметной системы обернется падением качества знаний школьников. «Не благодаря ли этим программам создается во второступенцах верхоглядство? — размышлял в своем выступлении на областной конференции заведующих школами в августе 1925 г. учитель Борисов. — В учащихся мы замечаем поражающую безграмотность, неумение считать, излагать свои мысли, неумение отвлеченно мыслить». В 1927/28 г. в школах были введены программы в новой редакции — первые обязательные для всех школ России учебные программы, предполагавшие сочетание комплексного и предметного обучения. В них сформулированы требования к минимуму знаний по родному языку и математике. С 1932 г. все школы Карелии перешли на предметную систему преподавания.

Большое внимание в 1920-е гг. уделялось трудовому обучению. Примечателен в этом отношении опыт Ухтинской школы, открытой в 1922 г. по инициативе финнов-эмигрантов. В школу принимались юноши и девушки карельской и финской национальностей, преимущественно из бедноты, не моложе 16 лет, имевшие начальное образование. За два года они проходили программу семилетней школы, но помимо этого под руководством агронома изучали теорию и практику сельского хозяйства. Школа имела значительный участок земли, лошадей, коров, овец, кроликов. В 1924 г. на базе сельскохозяйственной школы в Ухте создается первая школа крестьянской молодежи (ШКМ). Постепенно в ШКМ были преобразованы большинство школ-семилеток в селах республики. В 1925 г. в Карелии открывается три фабрично-заводские семилетки, в которых трудовое обучение сочеталось с профессиональной подготовкой: Сорокская и Сунская готовили квалифицированных рабочих для лесопильной промышленности, Петрозаводская — для Онежского завода. В 1937 г. во всех школах Карелии преподавание труда в качестве самостоятельного предмета было отменено, и все школьные мастерские ликвидированы.

С середины 1920-х гг. активизировалось внедрение в школы республики финского языка. В 1924 г. состоялся первый выпуск учителей в финском педтехникуме. В 1925-1926 гг. больше стало выходить учебной литературы на финском языке. Этому способствовала деятельность созданного в 1923 г. в Ленинграде кооперативного издательства «Кирья». В августе 1927 г. нарком просвещения Карелии Н. Гаппоев, выступая на финно-карельском съезде просвещения в Ленинграде, заявлял: «Основным литературным языком обучения и письменностью для работы среди карелов был принят финский литературный язык и финская письменность». В это время 44,5% школ республики уже работали на финском языке. Поголовный перевод школьного обучения на финский язык встретил настороженное отношение со стороны населения, но в условиях массовой коллективизации, раскулачивания люди не решались на организованный протест против финнизации школьного дела. Как правило, крестьяне жаловались на то, что из-за плохого уровня преподавания дети слабо усваивают язык: «Ребята в школу ходят долго, а толку от этого мало». В республике остро ощущался недостаток учителей, знающих финский язык. Упала успеваемость учеников. Ребята, освоив технику чтения, не понимали прочитанного. Во время проверок были случаи, когда лишь 4 из 40 учащихся могли передать смысл финского текста, с которым только что познакомились.

В то же время длительный опыт активного изучения финского языка не прошел даром. В тех случаях, когда дети изучали финский язык в течение 4-5 лет под руководством квалифицированного педагога, они довольно свободно овладевали языком. Наиболее устойчивый и массовый характер приобщение к финской грамоте имело место в северной Карелии. По данным переписи 1933 г., в Ухтинском районе 80% грамотного населения владело финским языком, а 17% — русским и финским одновременно. В Кестеньгском районе эти показатели составляли соответственно 81 и 16%. Иной была ситуация в южной Карелии: 59,7% карелов Олонецкого района знали русскую грамоту, 22,7% — русскую и финскую одновременно, 17,5% карелов владели только финской грамотой. Широкое внедрение в рассматриваемый период финского языка в образовании само по себе было прогрессивным явлением, укреплявшим возможности культурного взаимообогащения славянской и финно-угорской культур в крае. Вместе с тем повсеместное его насаждение вело к ущемлению права карельского и русского населения на свободу выбора языка обучения своих детей, укрепляло авторитарные тенденции в деятельности общеобразовательной школы.

В 1935 г. после восстановления добровольности выбора языка обучения для карелов школы южной Карелии стали возвращаться к преподаванию на русском языке, хотя успеваемость по русскому языку первое время была довольно низкой. В 1937-1939 гг. в школах активно вводилось преподавание на карельском литературном языке, финский язык оказался запретным. В сложную ситуацию попала молодежь северной Карелии, где восемь из десяти юношей и девушек русскую грамоту знали очень плохо. Перед Отечественной войной, когда финский язык был официально восстановлен в правах, в 206 школах республики из 806 преподавание велось на финском языке. В этих школах обучалось более 15 тыс. детей.

Пионервожатые. Пудожский район. 1934 г.

Во главу угла школьного образования была поставлена задача формирования у детей материалистического мировоззрения и коммунистической идеологии. В школах проводились беседы, направленные против христианского учения, религиозных обрядов и праздников. Вводились преподавание обществоведения, политграмоты и обязательные для посещения политчасы. На этих занятиях детей знакомили с азами марксистского учения, Конституцией, современной политикой, ходом социалистических преобразований в Карелии, что само по себе было неплохо. Но целое поколение молодежи успело вырасти, не изучая в школе отечественной и мировой истории, — до 1934 г. она вообще не преподавалась, а позднее была сведена к формулировкам «Краткого курса». Скороговоркой характеризовалась на уроках история культуры, сверхупрощенно трактовалось развитие общественной мысли, из программы по литературе были исключены многие выдающиеся произведения. Это не могло не отразиться на развитии и кругозоре старшеклассников 1930-х гг.

В 1920-е гг. предпринимались усилия для демократизации внутренней жизни школы. Во многих школах организовались кружки — драматические, литературные, хоровые, спортивные. Поддержание дисциплины и порядка во всех семилетних школах и девятилетке было целиком возложено на организации учеников, ученические комитеты, хозяйственные комиссии, товарищеские суды, старостаты, дежурных. Быстро росла численность пионерской организации: в 1929 г. в республике было 6 тыс., а в 1940 г. — 33 тыс. пионеров. С 1932 г. пионерские отряды стали создаваться только при школах, а не при промышленных предприятиях, как прежде.

В 1920-е гг. в школах еще работало много учителей с богатым опытом преподавательской деятельности, имевших большой педагогический стаж. Многочисленную группу учительства составляли выходцы из крестьянских семей. В 1927