История русской культуры. Художественная жизнь и быт XI-XVII вв. - Юрий Сергеевич Рябцев

Наряд русского царя — христианского монарха — не мог обойтись без креста. Но крест этот был особенный. Он заключал в себе частицы древа того креста, на котором, по преданию, был распят Христос и который мог оживить мертвого. Поэтому он и назывался животворящим.

Особая царская регалия — бармы. Эти знаки власти в древности носили византийские императоры и русские князья. Парадный царский наряд дополняли золотые цепи. В XVII в. мастера Оружейной палаты изготовили для Михаила Федоровича уникальную цепь. На восьмидесяти восьми плоских кольцах был выбит полный титул царя.

Принятие нового титула, ставившего московского государя в один ряд с важными венценосными особами Европы, требовало разработки специального церемониала венчания на царство. Разумеется, обряд сложился не на пустом месте. Три источника питали его: Библия, византийская и русская традиции. Библейские цари, занимавшие престол, проходили обряд миропомазания. Византийских императоров короновали в храме. Обряд совершал константинопольский патриарх. На Руси князей “поставляли” на княжеский стол.

16 января 1547 г. великий князь Иван Васильевич первым на Руси торжественно венчался на царство в Успенском соборе Кремля. Окончательно этот церемониал сложился в XVII в., поэтому проследим его на примере венчания на престол царя Алексея Михайловича — отца Петра Великого.

Миропомазанник Божий

Коронация Алексея Михайловича Романова состоялась 28 сентября 1645 г. Накануне во всех храмах Москвы прошли всенощные бдения — вечерняя православная служба перед христианскими праздниками.

К этому времени в Успенском соборе Кремля — традиционном месте коронации царей — были закончены последние приготовления. В центре храма находилось “чертежное место” — обитый красным сукном деревянный помост, к которому вели 12 ступеней. По сторонам от него стояли две длинные скамьи, покрытые золотыми персидскими коврами, предназначенные для архиереев, цвета русского духовенства — трех митрополитов, пяти архиепископов и епископов, архимандритов и игуменов многих русских монастырей.

На “чертежном месте” возвышался царский трон. В государевой казне хранилось немало великолепных тронов. Древнейший среди них, принадлежавший Ивану Грозному, был изготовлен из слоновой кости западноевропейскими мастерами. Его покрывала тончайшая резьба, изображавшая сцены из жизни библейского царя Давида. Другой трон подарил Борису Годунову персидский шах Аббас в начале XVII в. По восточной традиции его покрывали золотые пластины с цветными драгоценными камнями, но высокой спинки и подлокотников не было. Самым, пожалуй, дорогим из всех тронов казны был подарок армянских купцов, искавших выгодные торговые пути через Россию, — алмазный трон Алексея Михайловича. Около 800 алмазов, не считая других многочисленных драгоценных камней, украшали его. Однако в коронации Алексея Михайловича участвовал трон, изготовленный мастерами Оружейной палаты из кресла восточной работы, к которому на западный манер добавили высокую спинку и подлокотники.

Рядом с троном на “чертежное место” установили стул с золотой бархатной подушкой для патриарха.

Напротив царских врат поставили три аналоя — храмовых стола. Покрытые золотым атласом с жемчугом и каменьями, они предназначались для размещения царских регалий.

С утра в день коронации по распоряжению патриарха Иосифа на колокольне Ивана Великого начали звонить благовест — торжественный церковный звон. В восьмом часу Алексей Михайлович, сопровождаемый боярами, думными и приказными чинами, князьями и воеводами, вошел в Золотую палату дворца. На царе было надето белое атласное платно, расшитое золотом, жемчугом и каменьями, становой кафтан, горлатная шапка, нарядные сапоги. В руках он держал жезл. Тут же, в Золотой палате, царь огласил новые придворные назначения: кого-то произвел в бояре, кого-то в кравчие и т. д.

По велению царя монаршие регалии торжественно перенесли в Успенский собор. Их сопровождала процессия: впереди шел царский духовник — благовещенский протопоп Стефан, неся над головой золотое блюдо с крестом и бармами. Протопопа поддерживали под руки два дьякона. Следом за ним бояре несли царский венец — “шапку Мономаха” и скипетр. Царский казначей шел с державой. Подставку для нее и блюдо с драгоценными каменьями несли два думных дьяка. Процессия двигалась медленно и чинно. Множество народа с раннего утра собралось в Кремле на Соборной площади, с любопытством наблюдая за происходящим. Из южных врат Успенского собора навстречу процессии вышел патриарх. Он принял блюдо с крестом и бармами, внес его в храм и поместил на одном из приготовленных аналоев. Другие регалии были разложены на двух соседних столах. Когда приготовления в соборе закончились, дали знать царю. Алексей Михайлович в окружении большой свиты двинулся к храму. Впереди шел боярин Шереметев, сокольничьи, стольники. Благовещенский протопоп кропил весь путь от дворца к храму святой водой. По сторонам стояли стрельцы в разноцветных одеждах, следившие за тем, чтобы никто не перебегал дорогу царю. Войдя в собор, Алексей Михайлович приложился к некоторым иконам, певчие запели многолетие царю, а патриарх благословил его крестом и окропил святой водой. Начался молебен. По его окончании царь и патриарх взошли на “чертежное место” и сели: царь — на трон, а патриарх — в кресло. Духовенство разместилось на приготовленных скамьях. Бояре и придворные чины остались стоять у подножия помоста.

Когда все заняли свои места, царь и патриарх встали. Государь обратился к присутствующим с короткой речью: обосновал свои права на престол в попросил патриарха венчать его на царство. Выслушав царя, патриарх держал ответную речь, давая согласие на просьбу государя. Затем оба сели.

Патриарх дал знак, и два архиерея принесли с аналоя приготовленный крест с частицами Животворящего Древа. Царь и патриарх трижды поклонились кресту, и патриарх возложил его на государя. Два архимандрита поднесли главе церкви бармы, и он возложил их на Алексея Михайловича. Далее со словами “Во имя Отца и Сына и Святаго Духа” патриарх надел на голову царя “шапку Мономаха”, вложил в правую руку скипетр, а в левую — державу. Все действия с регалиями сопровождались благословениями, поклонами и молитвами.

После того как атрибуты власти были вручены царю, на “чертежное место” благословить самодержца поднялись митрополиты и архиереи. Протодьякон под пение хора произнес царю многолетие. Затем к нему обратился с поучением патриарх. Наконец, оба они сошли с помоста. Царь занял свое обычное место в юго-восточной части Успенского собора, а патриарх приступил к совершению литургии.

После херувимской песни Алексея Михайловича подвели к царским вратам и поставили на приготовленный ковер для совершения обряда миропомазания. Патриарх возложил на него последнюю