Погребальные обряды и культ предков. От завета Одина и некромантии до упырей и похорон Ярилы - Владимир Яковлевич Петрухин

Смерть как прекращение телесного существования во все времена воспринималась как драма. С нее начинается «Илиада»:

Гнев, богиня, воспой Ахиллеса, Пелеева сына,

Грозный, который ахеянам тысячи бедствий соделал:

Многие души могучие славных героев низринул

В мрачный Аид и самих распростер их в корысть плотоядным

Птицам окрестным и псам (совершалася Зевсова воля)[34].

Погребальный обряд примирял живых с потерей близких, но неоднозначно интерпретировался в разных традициях. Так, у греков непогребенных мертвецов, доставшихся стервятникам, ждала плохая участь в преисподней, а кельты и унаследовавшие их обычаи ирландцы, напротив, верили, что очищенные от плоти кости открывали павшим воинам доступ в воинский рай. Если от умершего ждали помощи с того света, то у греков он почитался как герой (его память увековечивалась курганом) или как предок в виде особого фетиша у народов Африки.

Африканцы верили, что погребальный ритуал помогает умершему добраться до «деревни мертвых», а затем, уже в иной ипостаси, вселиться в свою статуэтку и занять место на алтаре предков. Весь период от смерти до окончания траура душа умершего находилась в пути, а сопровождали ее помощники-животные – принесенные в жертву или сделанные в виде статуэток (например, обезьяна и собака у догонов), а также боги-проводники. Перед церемонией прощания и плачем по умершему делали перерыв в несколько часов, чтобы убедиться, что душа не желает вернуться и навсегда покинула тело. В Новой Гвинее около головы похороненного папуаса втыкали бамбуковую палку, которая затем выступала над могилой. С помощью этого примитивного надгробия дух предка и тотемное животное могли иногда навещать свои тела в земле.

Совершавшие погребение прибегали ко всякого рода ухищрениям, чтобы дух умершего, если он чем-то недоволен, не смог вернуться в свой дом. Проще всего было вынести его, повернув на живот и завязав глаза, чтобы он не видел обратного пути. Выносили также не через дверь, а через пролом в стене ногами вперед, чтобы шел прочь от дома. (Так же хоронили князя Владимира Святославича, о чем пойдет речь в главе 11.) Папуасы рассказывали, что однажды вдовец, которого изводила супруга, решил отомстить ей после смерти, поэтому не совершил положенного обряда и не снял повязку с глаз покойной. Однако позже страх и угрызения совести все же измучили злопамятного мужа. Жена стала являться ему во сне в виде страшного призрака. Вдовец умолил жреца раскопать могилу, чтобы снять повязку, потому что решил, что с повязкой на глазах жена не может найти себе пищу на том свете и поэтому не дает ему покоя. Когда могила была раскопана, открылось ужасное зрелище: у жены не было головы. Оказалось, заезжий антрополог купил у аборигенов ее череп для музея.

Этрусский саркофаг, II в. до н. э.

The Metropolitan Museum of Art

Надежным способом сохранить рядом с собой благодетельного предка считались ритуалы создания для него нового, неразлагающегося тела. Для этого делали глиняные или металлические урны, а также оссуарии[35], куда складывали кости покойника. Многие народы Средиземноморья и древней Европы часто придавали им антропоморфный вид или изготавливали в виде жилища. У многих народов вместилищами душ предков также считались специальные статуэтки – куклы. Например, в могилы детей римляне клали статуэтки богов-покровителей – Орфея или Меркурия как проводников душ, а также Эрота и Венеры.

Африканцы конго до сих пор изготавливают надгробные фигурки минтади. Они хранятся в семье и оберегают дом в отсутствие хозяина. В момент смерти душа вселяется в каменную фигурку, которая становится двойником усопшего, и ее помещают на могилу.

На домашних алтарях аньи и ашанти в Гане принято хранить изображения усопших. Распространены также резные маски – изображения духов мертвых.

В Полинезии дух умершего вселяется в манекен, увенчанный его собственной высушенной головой. После погребальных обрядов черепа помещают в домики мертвых и продолжают заботиться о них: приносят пищу, делятся с ними мечтами и планами и т. п. В Новой Каледонии умершего хоронят в сидячем положении и оставляют голову высунутой из могилы. Череп, лишившийся мягких тканей, используют, чтобы при помощи глины и смолы воссоздать портрет покойника.

Поскольку голову в разных культурах часто считали вместилищем души, развитие получили обычаи ритуального хранения черепов предков, а также охоты за головами, скальпами и т. п.

У африканцев пангве считается, что душа умершего продолжает скитаться среди живых в образе дикого зверя, чтобы отомстить тому, кто умертвил ее тело. Рассказывают, что умерший отец, оставивший сына без наследства, может пожертвовать ему свою жизнь на том свете. Он превращается в тигра и позволяет сыну убить себя (а значит, и свою душу), чтобы сын продал его шкуру и на вырученные деньги женился. Умирающий пангве во время агонии видит души предков и приветствует их словами: «Вот они!» Однако, прежде чем он примет приглашение отправиться вместе с ними в страну демиурга Нзамби, он часто существует некоторое время в тени деревьев, где по ночам можно услышать его шепот. Примерно через год усопший отправляется в страну Нзамби, в честь чего семья устраивает пир и пляски. Под страной душ понимается счастливая местность, где живут так же, как на земле, только без земных забот. «Злые люди» получают там прощение, и каждый мертвый безмятежно счастлив. Однако души не остаются в этой стране навечно. Когда они состарятся и одряхлеют, Нзамби, «который не терпит ничего безобразного», выбрасывает их вон. Они падают на землю пангве, где продолжают существовать в виде слабых и невидимых существ. Термиты чувствуют их присутствие и воздвигают над ними свои гнезда. Поскольку в термитниках заключена частица магического вещества душ мертвых, их части используют в качестве амулетов. Вера в то, что термиты являются носителями вещества человеческой души, распространена также в Океании. Когда термитник распадается, это означает, что души вернулись в свое исходное состояние – стали пылью, из которой образовался весь мир, в том числе живые существа. Отныне мертвый будет жить только в своем черепе, который семья выкапывает и держит в барабане для черепов в собственной хижине. К таким черепам принято обращаться с просьбами о помощи.

Николай Николаевич Миклухо-Маклай (1846–1888) рассказывал об обычае папуасов хоронить умершего прямо в собственной хижине, где продолжали жить его родственники. Через некоторое время родичи отделяли череп от тела,