Погребальные обряды и культ предков. От завета Одина и некромантии до упырей и похорон Ярилы - Владимир Яковлевич Петрухин

Myrin, Ola, Historiska museet / SHM (CC BY 4.0)

Сам же Один, как пишет Снорри Стурлусон в «Саге об Инглингах», умер от болезни в Швеции. Но смерть не от оружия означала бы, что «бог» недостоин Вальхаллы! Этого Один допустить не мог и велел перед смертью пометить себя острием копья – подобно тому как некогда мифологический Один пригвоздил себя копьем к мировому дереву, чтобы обрести сверхъестественное ви́дение мира. Таким ритуалом он не только уподобился павшему в битве, но и присвоил себе власть над всеми павшими. Один сказал, что отправляется в Асгард, где будет жить вечно и принимать своих дружинников. Сожжение бога на костре было грандиозным, поскольку шведы верили, что чем выше поднимется дым от погребального костра, тем более высокое положение займет на небе умерший.

В далекой Африке у народа динка почитались вожди, которых, подобно Одину, называли «хозяевами копья». У них принято было хоронить вождей заживо, не дожидаясь их естественной смерти. Таким образом племя как бы обманывало смерть, а народ получал живого заступника в ином мире.

Исландский книжник XIII века Снорри Стурлусон был не первым, кто усматривал в почитании богов память о прославленных при жизни царях и героях. Таким «рационалистом» признают античного философа Эвгемера, жившего в IV–III веках до н. э. при дворе македонского царя Кассандра. В Греции был распространен культ героев и царей – основателей реальных городов, что само по себе свидетельствовало об их «историчности». Однако Эвгемер обнаружил и другие памятники, свидетельствующие о реальных корнях богов. Он утверждал даже, что на Крите находится могила Зевса!

Неясно, существовал ли в действительности миф о смерти этого бога на Крите – жители Крита славились лживыми баснями и могли утверждать, что Зевс не только родился на их острове, но и стал там умирающим и воскресающим богом[42]. Впрочем, и на Ближнем (Египет), и на Дальнем Востоке (Китай) божеств тоже считали древними правителями. Бога Осириса называли четвертым правителем Египта (о его погребении еще будет говориться в главе 8). Хуан-ди («Желтый император»), герой китайских легенд, изобретатель всех ремесел, оружия, платья и врачевания, был погребен на горе Цяошань[43].

Снорри Стурлусон не рассказывал о могиле Одина (ведь по его завету сожженный прах выбрасывался в море), но описал место погребения его наследника Фрейра, с которого начался «век курганов» (см. ниже). Для того чтобы убедить окружающих в своих сверхъестественных способностях, Один использовал магию – обман. Сюжетный мотив разоблачения богов как обманщиков сохранялся в литературе вплоть до эпохи Просвещения. Снорри считал, что Один и асы вышли из Азии, из знаменитой Трои, которую он отождествлял с Асгардом. Традиция, связывающая средневековые народы с беженцами из Трои, была популярна в средневековой европейской книжности.

Впрочем, наделение архаического вождя (царя) божественным статусом связано не с рационализмом, а с традиционным представлением о сакральности всякого правителя. Великий английский антрополог Джеймс Джордж Фрэзер (1854–1941) собрал огромный сравнительный материал о «царях-жрецах» в своей многотомной книге «Золотая ветвь», а на средневековом европейском материале эту тему продолжил французский историк Марк Блок в книге «Короли-чудотворцы». Почитание правителя приводило к парадоксам культа: его персона была настолько священной, что он не мог соприкасаться ни с чем «профанным», поэтому оказывался затворником в своем дворце (подобном «Запретному городу» в императорском Китае). Любой контакт с профанным, включая болезнь и смерть самого правителя, считался угрозой всему мирозданию. По этой причине особыми обрядами сопровождались похороны и устройство могилы правителя, осквернение которой грозило бедствиями.

Курган Черная могила в Чернигове. Иллюстрация XIX в.

Reclus, Elisée. Keane, Augustus Henry. Ravenstein, Ernst Georg. The Universal Geography: Earth And Its Inhabitants. London: J. S. Virtue & Co., Limited, 1880 / Wikimedia commons

Арабский автор Ибн-Фадлан описывает в Х веке устройство такой могилы для хазарского кагана, проводившего жизнь затворником в своем дворце: на специально огороженном пространстве строилось несколько домов, в каждом из которых устраивалась могила. Умершего хоронили в одном из домов, который именовался раем. Совершавших обряд казнили, чтобы они не разгласили местоположение могилы, а над самим сооружением проводили речной поток, «чтобы никто не добрался до нее, ни шайтан, ни человек, ни черви, ни насекомые»[44].

Неправедностью враждебных правителей нередко объясняли конфликты между народами, в связи с чем разоряли их погребения – в частности, об этом заявляли традиционные враги Китая – северные кочевники хунну. В ответ китайцы расправлялись с правителями «варваров»: их вождей выкапывали из могил и обезглавливали, а храмы предков сжигали. При этом соперничающие династии стремились приспособиться к обычаям хунну. Создавший в начале IV века новую династию император Лю Яо, стремясь опереться на их поддержку, разрушил в столице храм предков предшествующей династии и на его месте насыпал курган, посвященный Небу и Земле, по обычаю древнего хуннского правителя[45].

Останки и бронзовая застежка, найденные при раскопках захоронения викингов в Бирке, Швеция.

Myrin, Ola, Historiska museet/SHM (по лицензии CC BY4.0)

Русский вождь, умерший далеко на востоке от Скандинавии, на Волге, тоже следовал завету Одина, как следовали ему русские языческие князья X века, огромные курганы которых, подобные курганам Инглингов в Швеции, высились возле древнерусских городов – Киева, Чернигова, Смоленска (в Гнёздове). Археологи нашли в этих курганах остатки ладейных заклепок на кострище, а в центре кургана располагался котел с костями и козлиными шкурами. Вокруг него стояли погребальные урны, куда были сложены останки сожженных на костре. Таким образом умершие получали новое вечное тело и считались присутствующими на загробном пиршестве. Причем пиршество это было вечным, потому что в котле не иссякала чудесная пища – залогом тому служили сохраненные кости и шкуры жертвенных животных. В самом большом древнерусском кургане – Черной могиле в Чернигове – рядом с подобным котлом располагалась пара огромных питьевых рогов с роскошными серебряными оковками и маленькая бронзовая статуэтка держащего себя за бороду божка, обряженного в восточный кафтан, подобно русу из описания Ибн-Фадлана. Весь этот пиршественный комплекс был накрыт грудой доспехов и представлял собой настоящую «модель» Вальхаллы.

Котел из кургана Скопинтул, Швеция.

Historiska museet, Historiska museet/SHM (по лицензии CC BY4.0)

На северном конце великого «пути из варяг в греки», в центре Швеции, у города викингов Бирка, был раскопан большой курган одного из Инглингов, также сожженного в ладье в восточноевропейском уборе (сохранились бляшки, украшавшие его пояс). На кострище стоял котел, но в