Ночные кошмары: Нарушения сна и как мы с ними живем наяву - Элис Вернон
Видела ли Истлейк призрака, или это была гипнопомпическая галлюцинация? Чаще всего мои видения внушают ужас, но не во всех случаях. Иногда они меня завораживают, а порой я просто не обращаю на них внимания и переворачиваюсь на другой бок. Истлейк не слышала, как женщина вошла, а проснулась, когда та уже стояла у кровати. Хотя Истлейк ощущала себя бодрствующей, создается впечатление, что у нее была какая-то путаница или заблуждение относительно времени. После того как ее разбудила незнакомая женщина в неподходящее время, Истлейк сумела вновь погрузиться в сон. Это указывает на полубодрствующее состояние, столь благоприятное для гипнопомпических галлюцинаций.
Между тем гипнопомпические галлюцинации проявляются не только в виде зрительных образов, но иногда и в виде звуков. В 1705 г. английский врач и геолог Джон Бомонт опубликовал «Исторический, физиологический и теологический трактат о духах, видениях, чародействе и других магических практиках» (An Historical, Physiological and Theological Treatise of Spirits, Apparitions, Witchcrafts, and Other Magical Practices). В нем собраны сотни историй – начиная с тех, что произошли в древние времена, и заканчивая теми, что случились со знакомыми автора и с ним самим. Собственные истории Бомонт описывает, будучи убежден в их сверхъестественном характере. Он называет их «посещениями духов» и пишет об этом опыте скорее с гордостью, чем со страхом. Тем не менее описанное им удивительным образом напоминает гипнопомпические галлюцинации.
«Несколько недель кряду, – пишет Бомонт, – еженощно, едва я ложился в постель, приходил дух: в моем ухе звенел колокольчик, и со мной беседовал голос…»[42].
Звуковые гипнопомпические галлюцинациии – явление довольно распространенное. У меня они случаются довольно часто, поэтому я не реагирую на них так, как на зрительные. Иногда я слышу, как папа лязгнул о пол металлической кошачьей миской, хотя нахожусь в сотне миль от него, в Аберистуите. Могу уловить финальную трель чьего-то стационарного телефона или услышать, как пикает сканер у почтальона, доставившего в три часа ночи несуществующую посылку. Это всегда обыденные и привычные шумы, довольно скучные и ничем не примечательные по сравнению с другими вещами, которые происходят со мной по ночам. Но порой они звучат невероятно отчетливо, и то, что они кажутся чем-то исходящим извне – чем-то слышимым, а не представляемым или воображаемым, – может сбить спящего с толку.
Слуховые галлюцинации во сне стали предметом исследования, проведенного в 2011 г. в Шеффилдском университете Лоуренсом Льюис-Ханной и соавторами[43]. И вновь обсуждалось сходство между гипнопомпическими галлюцинациями и шизофренией: у этих состояний есть общие черты, связанные с переживанием ярких сенсорных феноменов. При этом, как показывает Льюис-Ханна, слуховые галлюцинации сна, как правило, порождают только простые звуки, такие как зов по имени или дверной звонок, в то время как при шизофрении люди чаще слышат нечто гораздо более сложное, в частности целые предложения. Специалисты из команды Льюис-Ханны сосредоточили внимание исключительно на первом. Исследованием было охвачено 100 участников, которых разбили на две группы в зависимости от того, испытывали ли они слуховые галлюцинации во сне или нет. Задача состояла в том, чтобы определить, влияет ли на склонность участников к восприятию воображаемых во сне звуков слуховая чувствительность. Полученные данные свидетельствуют о том, что это действительно так: энцефалосцинтиграмма «группы галлюцинаторов» показала активацию мозга в ответ на звуковое воздействие. Иными словами, ученые обнаружили, что причина этого вида галлюцинаций не обязательно патологическая – они могут быть связаны с вашей чувствительностью к шумам.
* * *
К концу XIX в. интерес к галлюцинациям усилился. Отчасти это было связано с деятельностью Общества психических исследований и особенно с работой Майерса. ОПИ рассматривало галлюцинации с двух совершенно разных точек зрения. С одной стороны, его члены были в авангарде исследований физиологических причин и условий возникновения галлюцинаций. С другой – они активно развивали идею о том, что галлюцинации суть продукт сверхъестественных сил и явлений, таких как телепатия и визиты духов. Тем не менее на своих собраниях и в публикациях они постоянно вели дискуссии об истинной природе галлюцинаций.
В 1886 г. Майерс в соавторстве с двумя другими членами ОПИ Эдмундом Герни и Фрэнком Подмором опубликовал масштабную работу, посвященную галлюцинациям, призракам и необъяснимым явлениям, видимым человеческим глазом. Эта книга под названием «Фантомы живых» (Phantasms of Living) послужила основой некоторых последующих исследований. Авторы поставили перед собой задачу привести конкретные примеры и изучить их рациональным, научным способом, чтобы выбрать случаи, которые действительно могли иметь психогенное или сверхъестественное происхождение. Особенно их интересовала «передача мыслей» – парапсихологическое явление, при котором два живых человека силой разума передают друг другу сообщение или зрительный образ. Чаще всего в таких случаях один человек видит другого в смертельной опасности или на пороге смерти.
Ближе к концу книги авторы затрагивают тему галлюцинаций, связанных со сном. Они подчеркивают, что многое из того, что человек видит при погружении в сон или пробуждении, выглядит совершенно естественно вне зависимости от того, какие чувства в тот момент он испытывает. Однако авторам представили несколько случаев, в отношении которых они не были столь уверены и раздумывали, не отнести ли их к доказательствам «передачи мыслей». Например, некая миссис Л. Сондерс рассказала следующее:
Под утро 10 января 1885 г. я почувствовала, что у моей кровати кто-то стоит. Это была молодая женщина в сером капоте, которая протягивала мне ребенка. Женщина горько плакала, приговаривая: «О, миссис Сондерс! У меня такая беда!» Я моментально узнала в ней миссис К. Сеймур и хотела было выяснить, что у нее приключилось, но тут меня разбудил муж. Он спросил, в чем дело, поскольку выглядела я расстроенной[44].
Миссис Сондерс так огорчил этот сон, что она решила написать матери миссис Сеймур. Решение рассказать о видении было не совсем уместным, поскольку миссис Сеймур жила далеко, в Новой Зеландии, и этот рассказ посеял панику во всей семье. Несколько месяцев спустя миссис Сондерс поинтересовалась у матери миссис Сеймур, нет ли новостей. Оказалось, новости есть, и они плохие. Ее дочь, Дотти, недавно умерла. Это в любом случае трагическая история, но за ней следует удивительная коллекция комментариев, писем и дат, «в полной мере подтверждающих», что то, что увидела миссис Сондерс, было телепатическим образом самой миссис Сеймур.
Интерес авторов к галлюцинациям достиг апогея в последнем десятилетии XIX в., когда они решили представить свои дискуссии широкой общественности. Через три года после публикации «Фантомов живых», в 1889 г., Общество психических исследований приступило к пятилетней исследовательской программе под названием «Перепись галлюцинаций» (Census of Hallucinations) с тем, чтобы выяснить частоту и характер видений у большого числа людей. Целью исследования было «определить количество граждан, имевших опыт сенсорных галлюцинаций во время бодрствования и не страдающих бредом или душевными расстройствами» и зафиксировать подробное описание переживаний участников[45]. В 1894 г. ОПИ опубликовало многостраничный отчет, содержащий данные и эпизоды, собранные в ходе исследования.
Главный вопрос, вокруг которого строилась «Перепись…», звучал так: «Были ли в вашей жизни случаи, когда вы, полагая, что находитесь в состоянии абсолютного бодрствования, будто видели четкий зрительный образ, или чувствовали прикосновение живого существа либо неживого предмета, или слышали голос, зная, что это чувство не было следствием некой физической причины?»
Из 17 000 респондентов положительные ответы дали 2272. Для дальнейшего анализа опыта этих респондентов авторы предложили ограничительные критерии, например «сразу после пробуждения» – то самое условие, при котором имеют место гипнопомпические галлюцинации. Общество исследователей психических явлений нередко разрывалось между научными исследованиями и изучением сверхъестественного. В случае с «Переписью…» их больше интересовали галлюцинации с возможными паранормальными причинами, нежели те, что имели более очевидные неврологические истоки. На протяжении всего отчета авторы напоминают, что не берут в расчет истории о галлюцинациях, вызванных сном, поскольку они объясняются слишком просто. Тем не менее данные и записи рассказов участников в отчет все же включили.
Текст отчета весьма увлекателен, особенно описание случаев из жизни участников. Некоторые из историй кажутся явными гипнопомпическими галлюцинациями. Например, в отчете есть ответ мисс М. Г. М., который она дала в феврале 1890 г.:
Дело
