Гносеологические аспекты философских проблем языкознания - Владимир Зиновьевич Панфилов

случаев на синтаксическом уровне членения, по мнению А.М. Пешковского, не бывает. Если иметь в виду, что подлежащее (синтаксическая группа подлежащего) и сказуемое (синтаксическая группа сказуемого) чаще всего выражают соответственно логический субъект и предикат, то во всех случаях, когда синтаксическое и логико-грамматическое членения предложения не совпадают и, в частности, при этом в качестве маркера логического предиката используется логическое ударение, также происходит расхождение между функциями разного вида грамматических средств, используемых на каждом из этих уровней членения предложения.

В-третьих, на логико-грамматическом уровне членения предложения, как и на синтаксическом уровне его членения, действует тот принцип, который А.М. Пешковский обозначил как принцип замены, сформулированный им следующим образом:

«чем яснее выражено какое-либо синтаксическое значение чисто грамматическими средствами, тем слабее может быть его интонационное выражение (вплоть до полного исчезновения), и, наоборот, чем сильнее интонационное выражение, тем слабее может быть грамматическое (тоже вплоть до полного исчезновения)»[240].

Это положение имеет силу и применительно к логико-грамматическому уровню членения предложения и притом в двояком отношении. Как уже отмечалось выше, есть такого типа языки, в которых морфологические средства маркирования логического предиката развиты слабее, чем в языках иного типа. В связи с этим логическое ударение играет в них бóльшую роль, чем в последних. При наличии возможности в том или ином языке маркировать логический предикат параллельно посредством логического ударения или морфологическими и синтаксическими средствами, использование этих двух последних средств сопровождается ослаблением логического ударения (вплоть до его исчезновения) и, наоборот, в этих целях может быть использовано только одно логическое ударение без применения каких-либо морфологических или синтаксических средств.

Выражение отношений актантов к действию и субъектно-предикатных отношений, образующих два различных уровня структуры суждения, есть универсалии[241], обусловленные функцией языка как средства осуществления абстрактного, обобщенного мышления.

Модели предложения, существующие в каждом конкретном языке, не ограничиваются только теми, в которых выражаются эти два вида отношений, т.е. отношения актантов к действию и субъектно-предикатные отношения. Так, не имеют субъектно-предикатной структуры мысли, выраженные безличными однословными предложениями, типа русских Вечереет, Холодно и т.п. или безличными предложениями с формально-грамматическим подлежащим типа немецких Es regnet; Man sagt или английских It is cold и т.п., или односоставными номинативными предложениями типа русских Тишина. То же самое следует сказать о двусоставных предложениях, выражающих одночленную мысль, типа русских Пошли пароходы и т.п.

Помимо безличных однословных предложений, вне сферы действия второй универсалии (отношения актантов к действию) остаются все модели предложения без глагольного сказуемого или сказуемого, выраженного словами со значением состояния, т.е. предложения типа русских

У него ни кола, ни двора;

Иван лучше Петра;

Иван брат Петра и т.п.

Однако следует отметить, что во многих моделях такого типа также выражаются отношения, но иного рода, чем отношение актантов к действию. Иначе говоря, суждение как пропозициональная функция выражается не только в моделях предложения, в которых отражается отношение актантов к действию, но и во всех других моделях предложения, в которых отражаются иного типа отношения, чем отношение актантов к действию, т.е. во всех моделях предложения, служащих для выражения класса суждений отношения в целом (aRb)[242].

Говоря об известной ограниченности сферы действия двух рассматриваемых универсалий в том, что касается охвата ими различных моделей предложения в конкретных языках, вместе с тем нельзя не учитывать, что в нее входят основные и наиболее употребительные модели каждого языка. Будучи общими для всех языков, эти универсалии отличаются по способам их выражения в структуре предложения каждого языка. При выявлении номенклатуры моделей предложения каждого языка должна учитываться не только та структура, которая служит для выражения отношения актантов к действию, как это обычно делается, но и структура предложения на его логико-грамматическом уровне членения, а также соотношение этих двух видов членений (структур) предложения.

Устанавливается зависимость между способом выражения рассматриваемых универсалий и характером структуры слова в различных языках. Эта зависимость существует потому, что по крайней мере формообразование слова обслуживает синтаксические отношения в широком смысле этого слова – морфология стоит на службе синтаксиса и в том числе «синтаксиса» логико-грамматического членения предложения.

Существует также определенная зависимость между характером структуры слова в том или ином языке и характером его грамматических категорий, например, между факультативностью и облигаторностью употребления отдельных ее форм, возможностью и невозможностью сочетания в пределах одной словоформы двух или более показателей различных частных значений одной и той же грамматической категории и др.[243]

Существенно при этом, что зависимость между структурой слова, структурой предложения и характером грамматических категорий имеет каузальный характер, а не характер логической импликации.

Типологическая классификация языков может опираться на различие в способах выражения универсалий. Структура слова является своего рода фокусом, в котором проявляются различия в способах выражения различных универсалий. Это дает основание для выбора структуры слова в качестве основного типологического признака. Вместе с тем при типологических исследованиях необходимо учитывать и другие, связанные со структурой слова признаки, такие, как различия в структуре предложения и в характере грамматических категорий, тем более, что их корреляция со структурой слова имеет достаточно сложный характер. При этом одной из областей типологических исследований может быть не только выявление различных способов выражения синтаксического членения предложения, но и его логико-грамматического членения, а также характера соотношения и, в частности, степени расхождения этих двух различных уровней членения предложения в языках разных типов. Не исключено также, что степень относительной самостоятельности языка и его отдельных уровней в том единстве, которое оно образует с мышлением, может быть различной для языков разных типов и эта проблема также может быть предметом типологических исследований.

Универсалии рассматриваемого типа являются такими глубинными свойствами языков, которые обусловлены общей всем им функцией. Именно поэтому предметом типологии являются различия в способах выражения этих универсалий и в качестве типологических признаков закономерно выступают такие признаки, как структура слова и структура предложения, которые многими лингвистами в последнее время квалифицируются как чисто внешние, не имеющие существенного значения для типологической характеристики языков.

§ 4. Предикативность и модальность как языковые универсалии

Неотъемлемой принадлежностью субъективной стороны познавательного процесса, направленного на ту или иную ситуацию, является предикативность, определяемая как отнесенность содержания предложения к действительности[244], т.е. тот признак предложения, благодаря которому оно становится относительно законченным актом высказывания (или мысли, если иметь в виду внутреннюю речь) о действительности.

Как отмечал П.В. Чесноков,

«вторичность человеческого сознания по отношению к бытию обусловливает необходимость соотнесения мыслей с фактами объективной действительности, без чего невозможен акт мышления и речи. Это соотнесение состоит… в мысленном указании