Я — социопатка. Путешествие от внутренней тьмы к свету - Патрик Гагни

Чем больше я присматривалась к Дженнифер, тем больше соглашалась с доктором Карлин. На первый взгляд мы с Дженнифер действительно очень походили друг на друга. Как и я, она испытывала весьма ограниченный набор эмоций, хоть они и проявлялись намного ярче. Она была не способна на эмпатию и не знала, что такое стыд. Часто врала. Ее поведение колебалось между экстремально хорошим и экстремально плохим, а привязанность к другим людям основывалась исключительно на личных интересах и никогда не бывала взаимовыгодной.

Так почему же я не испытывала облегчения? Учитывая мою психологическую изоляцию, мне бы радоваться, что я встретила относительно похожего человека, пусть даже с немного отличающимся диагнозом. Сама Дженнифер, кажется, была довольна, что познакомилась со мной. «Я так рада, что мы встретились! Ты мой кармический близнец!» — написала она мне через несколько дней после нашей первой встречи в «Каса Вега».

Однако это чувство не было взаимным. Я презирала Дженнифер. Мне становилось неловко от ее чрезмерных эмоциональных излияний. Мое расстройство казалось упорядоченным, а Дженнифер производила впечатление человека, сорвавшегося с катушек. Ее хаотичное поведение управлялось лишь эгоистичными чувствами, по очереди показывавшими свою уродливую личину. «Она похожа на Сид, — с отвращением подумала я. — У нас, социопатов, и так плохая репутация, так еще подобные Дженнифер подворачиваются под руку и все усугубляют».

Дженнифер не была социопаткой. Она была фальшивкой. Волком в овечьей шкуре. Меня это злило. Чем больше я анализировала ее поведение, тем сильнее она меня бесила. Я стала думать о ней постоянно, и это были не просто праздные размышления, а конкретные мысли, как причинить ей вред. Мне нравилось это воображать. Я полностью концентрировалась на этих фантазиях — и они меня успокаивали. Благодаря своему «лекарству» я уже несколько лет не испытывала критического подъема напряжения, но по-прежнему радовалась любой возможности чувствовать.

Я работала менеджером, пыталась быть «хорошей», посещала психотерапевта, даже встречалась с «друзьями» в барах, но все это было лишь видимостью нормальности. В теории я вела жизнь здорового человека. В реальности же ничего не изменилось. Что бы ни происходило снаружи, в моем внутреннем болотце всегда существовала угроза застоя. К счастью, после встречи с Дженнифер я перестала об этом волноваться. Ненависть к ней не только помогала сдерживать апатию, но и служила способом регулировать мое поведение.

— Патрик! — воскликнула Дженнифер. — Нам надо поговорить!

Дело было утром в день выхода альбома, через месяц после нашей первой встречи в «Каса Вега». Я только что приехала на радиостанцию, где Дженнифер устроила нашей группе интервью в прямом эфире. Я вышла из машины и содрогнулась, увидев ее на парковке. «Опять она», — подумала я. Дженнифер выглядела возбужденной и растрепанной.

— Почему ты мне не перезваниваешь? — в отчаянии произнесла она, шагая мне навстречу и пытаясь отдышаться. — Случилось ужасное! Нам надо поговорить, — выпалила она.

Я покачала головой:

— Не выйдет. Через пять минут интервью.

— Ты не понимаешь. Это важно! — Дженнифер схватила меня за рукав и тихонько потянула. — Помнишь мою собаку, Леди?

Я нетерпеливо вздохнула и краем глаза заметила солиста группы у входа в лобби радиостанции.

— Ты серьезно? Сейчас не время для собачьих историй.

— Она загрызла соседского пса!

Я оторопела:

— Что?

— Помнишь, я говорила, что держу их с моей другой собакой отдельно? Я выставляла ее на задний двор. А соседи тоже выпускают свою собаку во двор. Леди, видимо, сделала подкоп под забором или как-то пробралась к ним, напала на их собаку и загрызла ее! Это случилось на моих глазах!

Теперь уже я схватила ее за рукав и утянула в сторону подальше от клиентов. Ее локоть хрустнул. Мне понравился этот звук.

— Ты хочешь сказать, что видела, как твоя собака делает подкоп, нападает на другую собаку и убивает ее? — проговорила я.

Она кивнула.

— Но почему? Почему ты ей не помешала? Почему ничего не сделала?

В ответ она показала забинтованный палец.

— Ты издеваешься, — фыркнула я, испытывая истинное отвращение. — А соседи что сказали?

— В том-то и дело, — в панике продолжила Дженнифер. — Когда Леди, ну, в общем, закончила с этой собакой, я запаниковала. Поняла, что придется избавиться от трупа, вынесла его на улицу и бросила там. Пусть решат, что собака выбралась за забор и они сами виноваты. Пусть решат, что ее сбила машина!

— Что?! — воскликнула я. — Ты ненормальная, что ли?

— У меня не было выбора! — взвизгнула Дженнифер и заплакала: — Эта соседка возила меня в больницу, когда Леди откусила мне палец! Она знает, что собака агрессивная! Если она поймет, чьих это рук дело, она заставит меня ее усыпить.

— О господи, — до меня наконец дошло. — Это та же соседка, что отвезла тебя в скорую? Да что с тобой такое?

— Я же говорила! — выпалила Дженнифер. — Я социопатка!

— Не социопатка ты, а дура, — раздраженно выпалила я.

Она заплакала, и ее завывания привлекли внимание людей на парковке.

— Блин, а что, если меня поймают? — простонала она. — Мне так пло-о-охо! — подвывала она между всхлипами. Схватив меня за руки, она стала умолять: — Патрик! Ты должна мне помочь! Скажи: что мне делать?!

Я вырвалась из ее тисков.

— Хочешь мой совет? — прошипела я. — Поезжай домой. Приведи себя в порядок и успокойся. С интервью я сама разберусь.

Кажется, это помогло: она перестала истерить.

— Да, — сказала она, шмыгая носом, — ты права. Надо просто отдышаться и быть к себе добрее, — она сделала утрированно глубокий вдох и выдох и произнесла: — Но домой я не поеду.

— Как это? — выпалила я и тут же пожалела.

— Я поеду к Джоэлю, к своему парню, — ответила она. — После такой недельки мне нужна шопинг-терапия!

Я чуть не пырнула ее ключами и впилась в ладони острыми ногтями, сдерживая порыв.

— Ладно, — буркнула я, — мне все равно, куда ты поедешь. Просто возьми себя в руки.

Я повернулась и хотела уйти, но Дженнифер еще не закончила.

— Патрик, а можно тебя спросить? — Слезы и истерику как рукой сняло.

Я обернулась:

— Что еще?

— Джоэль дал мне погонять его машину, одну из многих. Машина хорошая, «порше». Но он не дал мне кредитку, ничего такого, и мне кажется, он жмот. — Она задумалась. — Он жмот, да? — переспросила она. — Мы уже давно встречаемся, я все время тусуюсь у него дома… Он должен был дать мне кредитку, чтобы я