От эмоций не спрятаться в шкафу - Эверина
В очередной раз, когда Северус подтащил ребенка вперед за локоть, учитель вздохнул и подхватил мальчика на руки. Он аккуратно прижал всхлипывающего Поттера и, наконец, пошел по коридорам намного быстрее.
Гарри охотно прижался к теплой груди, и уложил голову на чужое плечо. Зеркало? Очень жалко. Но почему-то никакой обиды внутри на профессора он не чувствовал. Просто не было на это сил. Только какую-то горечь и грусть. Хотелось тепла, спокойствия и родительской нежности, которой он никогда не испытывал. Душа, словно рвалась на части внутри от напряжения и горя. Эмоции выходили наружу, и только небольшое успокоение он находил извне. Профессор твердыми руками прижал его к себе, ограничивая действия, и спокойно нес в свои покои. Логически он понимал, что Снейп заточил его в тюрьму, из которой он вряд ли выберется. Тот буквально следил за всем. Оценками, приемами пищи, домашним заданием, сном. А Гарри ничего не мог сделать. Не получалось даже не доесть свой завтрак так, чтобы декан не узнал.
Где-то на окраине сознания мелькнула мысль о предстоящем наказании. Ему могло не слабо влететь за такое своевольничество, но Гарри отбросил эти мысли. В целом было без разницы, как сильно ему попадет, и как долго будет больно сидеть потом. Да пусть хоть вообще в кладовке закроет на неделю, как это делали Дурсли. Без разницы. В мыслях его волновало только потеря волшебного зеркала и мама.
Несколько минут назад Гарри хотелось пихаться, толкаться, кричать от обиды на всю несправедливость. А сейчас ему еле хватало сил, чтобы выливать свое горе. Слезы лились, чувства внутри отчего-то не хотели заканчиваться. Всхлипы прерывали новые слезы и сил, чтобы решить свои проблемы совершенно не было.
Снейп вернулся в покои. Сев в кресло, профессор уместил на своих коленях Гарри, заботливо прижимая его спиной к своей груди, и призвал несколько зелий. Температура у ребенка снова немного повысилась.
— Это успокоительное… — пояснил Северус, заметив испуганные глаза Поттера, когда он взял первый флакон с зельем.
Профессор легко влил жидкость в горло и потянулся за следующей склянкой. Всего на столе их было три, и парнишке это очень не нравилось. Очевидно, что учитель заставит принять их все, но ведь они такие противные!
Дышать стало легче, и поток эмоций внутри в разы уменьшился благодаря зелью. Хотя Поттер еще продолжал хныкать.
— От простуды… — снова пояснил Северус.
Не дав Поттеру отвернуться, Снейп влил голубоватую жижу ребенку в рот. Это единственное зелье с приятным мятным вкусом, которое Гарри мог стерпеть спокойно. Хоть и очень не хотел его пить из-за объемов.
Когда рука учителя взялась за последний флакон, даже не дав сделать никакой передышки, Гарри стал сопротивляться активнее. Он остановил ладошкой чужую руку, и замотал головой.
— Поттер… — угрожающе проговорил мужчина и положил тяжелую ладонь на место рядом с мальчишеской попой. Куда-то на бедро. И твердо похлопал пальцами, как бы напоминая.
Рука мальчишки ослабла под таким моральным давлением. И мальчишка нехотя позволил зелью прислониться к губам. Хоть и захныкал от этого.
— Это для сна… — прошептал Северус, укладывая ребёнка поудобнее в положение полулёжа прямо на себе.
Глаза стали закрываться. Эмоции отошли на задний план, потихоньку утихая, и спустя десять секунд, ребенка утянуло в глубокий сон. Северус вздохнул. Этот по-своему милый ребенок, выводил его из себя. Ставил в тупик. Наказания, казалось, не работали в этих случаях. Этот гаденыш нуждался в чем-то другом. А сейчас негодник преспокойно спал на груди Северуса, слегка приоткрыв рот, и даже выглядел счастливым. Словно не было истерик, непослушания, побега…
Северус уложил мальчишку в кровать и аккуратно стянул круглые очки. Без них мальчик выглядел намного лучше. Он уже не напоминал своего безответственного отца хулигана. Нет. Без них ребенок больше походил на сына Лили.
Снейп покрутил в руках старые круглые очки из дешёвого железа. Об этом говорили кривые дужки, которые когда-то были погнуты и несколько раз выпрямлялись вручную. Круглые линзы оказались треснуты в нескольких местах.
Профессор восстановил им идеально новый вид заклинанием. Но они все равно не шли ребенку. Недолго думая, с помощью палочки профессор слегка изменил форму линз, сделав их не полностью круглыми. Затем он сделал дужки потолще, перекрасил мостик, слегка поменял его положение, и восстановил давно сломанные носоупоры. Теперь очки выглядели, как новейшая модель в оптике. Северус аккуратно примерил их прямо на спящем ребенке. Идеально, и никакого Джеймса Поттера перед носом. Остался только Гарри, сын Лили, милый и нежный парнишка, который боится темноты и плачет, когда на него ругаются. Напоследок профессор наложил несколько сохраняющих и укрепляющих чар, которые не дадут оправе сломаться или погнуться.
Глава 8. День без наказаний
Гарри медленно открыл глаза. На этот раз он проснулся полностью самостоятельно и профессор еще не заходил к нему, чтобы разбудить. Кровать учителя была идеально заправлена, а сам профессор Снейп что-то делал за дверью, судя по шагам. Старенькие наручные часы показывали пол восьмого.
Гарри откинулся на подушку и задумался. Ему еще жить здесь до конца недели. Выдержит ли он?
Зеркало было тем, ради чего он отсиживал все уроки, чтобы вечером, потом, снова прибежать к нему. Он жил от ночи к ночи. Лишь бы увидеть родных. Тех, что когда-то, возможно, его любили. Единственных, кто его любил. А теперь зеркала не было. И как будто весь смысл пропал вместе с ним. Зачем ему этот мир?
Профессор Снейп уж слишком сильно следил за Гарри. Видимо так сильно он ненавидел его, что готов был шлепать Поттера за любую ошибку. Если вернуться к Дурслям… Много работы, но там хотя бы никто за ним не приглядывал. А если вообще сбежать, зачем эти Дурсли?..
Гарри вздрогнул, когда дверь открылась.
— Доброе утро, мистер Поттер… — Северус подошел ближе, собираясь, как обычно, потормошить ребенка, но удивился, когда заметил открытые глазки. Снейп протянул руку ко лбу, чтобы проверить температуру. От болезни не осталось и следа. — Скоро завтрак в большом зале, но перед этим я хочу поговорить. Умывайтесь, и я жду вас в гостиной.
Через несколько минут Гарри тихонько приоткрыл дверь из ванной. О чем хотел поговорить профессор, он
