Сваха - Егорина Ленина

Вик спустился, чем-то безбожно мерцая. Весь. С ног до головы. И бледный еще такой. На всякий случай встала так, чтобы между нами был стол. Ну а вдруг он, как в саге про вампирюг, вот так преобразился? Вернулся домой еще когда темно было, завтракали с задернутыми шторами, спать не ложился… Все признаки на лицо! Помню-помню, как там Роберт с кабачковой фамилией сиял на солнышке. Как его там? Огурцов, Баклажан… О! Патисон! Ну точно! Ща клыки попрут.

— Что ты невеселый такой? — активно скалясь, сделала я ход. — Улыбнись-ка. Тебе так идет улыбка!

Вот сейчас! Минуточку… Нету? А где? Пришлось подойти и заглянуть Вику в рот. Пощупала вполне обычные для человека клыки и аж взгрустнулось.

— Что-то не так? — настороженно уточнил Вик, держа меня за талию.

— Мяса сырого тебе не хочется? — заглянула ему в глаза. Вроде не красные. — Или крови тепленькой?

— Олена, это ты беременная и это у тебя вкусы поменялись. — поцеловал он меня в лоб. — Если тебе так хочется, то пожалуйста. Только сначала к лекарям сходим и там скажут — можно такое тебе или нельзя.

Руками по волосам его провелась и блестки остались на моей коже. Когда-то было модно так обсыпать волосы. Помню, особо этим увлекались продавцы в продмаге перед Новым годом. И все продукты были праздничными, из-за летящих с их причесок блестюшек. Возможно, потом, при выходе из организма, тоже всё было праздничным, но я не рассматривала.

— А что это? — потрясла я рукой.

— Был тебе подарок. — потряс он еще и головой, засыпая все вокруг. — Мне доложили, что ты хотела зеркал набить, наклеить осколки на шар и повесить всё это под потолок. Вот эти блестяшки взял в одном селе, где краску делают. Вот такую пыль там собирают и как-то утилизируют. Теперь там совсем чуть-чуть осталось в банке. И надо бы Куча отмыть.

— Да уж вижу.

Пёсенька моя вышла гламурной. И везде, где она шла, оставались гламурные следы. Куч Зверев теперь. Отмывали его в бане под переделанную песню, да простит меня Сергей Зверев.

— Наш Куч обожает дольки кабана, дольки кабана на-на дольки кабана…

Дом помог оттереть Рома, пока мы порхались с собакой. Ну что за парень! Где ж там Настасья-то? Надо срочно их уже оставить наедине. И Романа как-то потормошить. Девчонка-то ведь тоже хоть куда! И с детьми ладит, и со взрослыми, и спокойная, и миролюбивая, и работящая… Много еще всяких и. Нервная правда, но это мелочи жизни. Вот упустит и будет потом локти кусать. Или я ему эти локти покусаю. И ей. Я вообще кровожадной стала. Может это я вампир? Присмотрелась к шее Виктора. Вон как жилка бьется. Укусить что ли? Если что, то я попрошу Иришку и она мне справку о сумасшествии напишет.

Вик, ничего не подозревая, намыливал млеющего Куча ромашковым мылом. Вода в тазу переливалась и сверкала. А я в это время подкрадывалась к жертве. Кусь!

— Это игры какие-то? — смеясь уточнил Вик. — Щекотно.

Рассказала коротко историю вампиров. Вообще не впечатлился. А по-моему, я была максимально убедительна. Даже зубами щелкала в особо тревожные моменты.

— Если они там, в твоей истории, жили долго и счастливо, то кусай. — разрешил он.

— А я не помню. — почесала я затылок. — Может и померли скоропалительно. Кусали всех кого ни попадя, а эти кто ни попадя может и не мылись неделями. Пожалуй, в моей истории они померли бы через неделю жесткого дисбактериоза.

Сюрприз мой не удался. Только мы разобрались с Кучем, а Рома с полами в доме, как мне заявили, что мы едем в Речное. А это были мои слова!

— Я сегодня сдал все отчеты и взял несколько дней отгула. — радовал меня муж. — Маме и Владияру уже написал и они ждут. Как ты думаешь, бабушка с нами поедет?

А чего тут думать? Надо идти и спросить. Пошла и спросила. Сначала было категоричное нет. Мол, она слишком стара для частых разъездов. Потом я рассказала про Марианну и ее интересе к Григо и получила категоричное: "Когда едем?"

На следующее утро я распланировала всеобщие сборы. Виктор немного офигел от той толпы, что я собиралась захватить с собой, но последний клиент должен обрясть свое счастье! Каждому мужику по коню, каждой бабе по мужику, миру — мир! Да здравствует коммунизм, товарищи!

Где живет Марианна, я не помнила, но ведь все есть в салоне! Топаем, активно перебирая конечностями. В голове играет какой-то воинственный марш и настрой был соответствующий. А муж ничего. Отмылся, наелся и перестал походить на здыхлика. Вон как радуется и топает рядом.

За столом уже сидела Ираида. Рыжий отирается рядышком вместе с дочкой на руках. Опять его ребенок спас. Упыряка. Меня он тоже наградил неласковым взглядом.

— Олена, здравствуй. — как всегда Иришка была мне рада. — Виктор, мы давно не виделись…

— Не время расшаркиваться! — перебила я. — Где дело Марианны? Нужен адрес и помощь для ее сборов.

— Я не поеду. — оборвала мои метания Ираида.

— С ума сошла? — вскинулась я. — У нас клиент горит! Что значит не поеду? Последнее дело и мы на пике славы!

— Не последний. — помотала головой она. — Ты про Марика забыла.

— Какого Марика? Ах Ма-а-арика. — воин во мне уронил копье и сел на пенек в позу мыслителя. — И что? Мы вообще ему никого не искали?

— Вообще. Ты еще предлагала его по должности продвинуть, а он не хочет. Совсем скис и ничего не желает.

Странно. В первый день же приходил таким веселым, воодушевленным, золотым. Что случилось-то?

— Надо его поддержать и дать… толчок что ли? — ответила на мою задумчивость Иришка.

— Пинок ему нужен. — заворчал Алех. — Совсем разленился и на него жалобы начали поступать.

Я потянула мужа и мы уселись у стены, как перед сценой.

Разгорелся спор супругов о психическом и эмоциональном состоянии Марика. Алех твердил о несостоятельности парня как стража. Иришка верила, что если дать ему цель, то тот пойдет ее завоевывать. Рыжий не согласился. Подруга привела примеры на основе поведения самого Алеха. Тот задумался. Нехотя согласился, но веры конкретно в Марика у него не было.

Я повернулась к Виктору. Тот молча признал поражение и поцеловал меня в щеку.

— И что это было? — нахмурился Алех, что-то подозревая.

И правильно. Мы всегда следим за спорами женщины с мужчиной. Если выигрывает женщина, то Вик меня целует, а если мужчина, то я его.

— И в чем суть? — не понял рыжий. — У вас нет проигравших.

— Правда здорово? —