Красный портал - Алекс Холоран

— Там тебя не ждёт ничего хорошего, Хиро.

— Я знаю. Но ты подарила мне амулет, а это значит, что я найду время обдумать свои ходы.

Она ласково поцеловала меня и произнесла:

— Я люблю тебя, Хиро Тагава. На самом деле люблю.

Жаль, я не мог ответить ей тем же. Постаравшись улыбнуться как можно искреннее, я снова обнял её крепко-крепко, и отпустил. Развернулся, и пошёл открывать дверь.

— Даже не скажешь, что вернёшься ко мне?

Чувствуя, что не смогу ответить ей так, как она того хочет, я вздохнул и вышел в коридор, затворив за собой дверь. Приятный бонус шикарного времяпрепровождения с дьяволицей закончился. Пора на войну…

— Что ты обо всём этом думаешь, Кир?

— Твоя личная жизнь бурлит, как водопад. И это на самом деле неплохо.

Чёрт! А ведь всё это время он был рядом с нами!

— А по поводу амулета? — спросил я, от стыда краснея на глазах.

— Ты знаешь, что это запрещённая магия. И я очень удивлён, что Триединый суд не удосужился проверить, все ли артефакты Сееры уничтожены. Похоже, адский лорд каким-то образом сумел их провести.

— То есть у нас есть доказательство преступления, за которое можно наказать самого Дьявола? — произнёс я, не веря своим словам.

— И да и нет. Скорее всего, он пожертвует демонессой, и свалит вину на неё.

Вот дерьмо! А было бы здорово показать улики против Дьявола и посмотреть, как его осудят ангелы и первородные. Увы, Кирадесу был прав — мой сиюминутный план скорее всего сработает против меня же самого. Что ни говори, я не хотел причинить вреда Стигмате.

— Будет глупо не воспользоваться амулетом во время будущих сражений, — произнёс я, направившись к лестнице.

— Всё под твою ответственность, Хиро. Но после всего ты обязательно должен уничтожить эту вещь.

— Договорились.

Быстро спустившись вниз, я увидел демонят и Рамобаха уже без свиты. Подойдя к ним, я кивнул, и вклинился в разговор:

— Итак, мои братья уже выкопали одного червя, — произнёс он, посмотрев на нас возбуждёнными глазами. — Места как раз хватит на двоих взрослых и четверых маленьких.

— Погоди. Что за червь? — не понял я. — Нам нужно добираться до замка верхом на червяке?

Рамобах растянулся в зубастой ухмылке:

— Не верхом, а внутри него!

От такой весёлой новости я просто выпал в осадок. Ещё свежи были в памяти воспоминания о внутреннем космосе Левиафана. И они весьма неприятные. А теперь оказалось, что мне придётся как минимум еще раз ощутить подобное непотребство.

— Объясни. Зачем это нужно и как, чёрт возьми, это будет работать? — испытывая накатывающее раздражение, спросил я.

— Всё просто, партнёр, — улыбнувшись, сказал Рамобах. — Первый круг перед входом в замок, это бестиарий. Таких тварей только поискать. Если ты не хочешь сдохнуть от того, что тебя разорвут на куски, растопчут, загрызут и высрут навозом на землю, то остаётся только один вариант — проползти под землёй.

— А не проще сделать подкоп или на худой конец воспользоваться порталом? — осенило меня.

Рамобах только засмеялся, как и демонята.

— Хиро, во владениях отца эта магия работать не будет, — произнёс Антифокус, из-за чего остальные демонята сурово посмотрели на него. А я просто открыл рот, не зная, что сказать. Рамобах тоже занервничал и даже поднял ладони к своей физиономии.

— Вот от тебя я такого совсем не ждала, — обиделась Лапулька.

— Ещё меня болтуном называете, — сложив ручки на животе, проговорил Фука.

— Ну и зачем? — спросила Чипиа.

— Он просто должен знать, — спокойно ответил Антифокус. — Хиро наш друг, и я не стану использовать его втёмную.

— То есть Сатана — ваш папа⁈

Демонята закивали.

— И вы мне об этом не рассказывали! — я ощутил праведный гнев. — И зачем всё это? Зачем вламываться в замок, когда это ваш дом? Ничего не понимаю.

Рамобах чуть ли не рвал на себе волосы и с осуждением смотрел на Антифокуса, как и все присутствующие.

— Потому что мы на самом деле не можем туда попасть, Хиро. Отец закрыл наш дом ото всех, и даже от своих детей. Он не хочет никого туда пускать, пока сам не вернётся в Ад.

«Могу предположить, что внутри содержится что-то или кто-то очень ценный» — мысленно произнёс Кирадесу

«Мисаки и сила Тёмного?»

«Вполне возможно»

Осознание того, что демонята — это отпрыски Сатаны, впечатлило меня знатно и надолго.

— Никак не пойму, зачем вам Рамобах?

Демон молчал и мрачно смотрел на меня, поэтому Антифокус снова взял слово:

— Раньше он служил нашему старшему брату. И теперь хочет спасти его от казни, как и мы. Лишняя сила нам не повредит, поэтому мы предложили ему этот подвиг. Тем более, он знает, как попасть в замок. Но вот появился ты, и наши шансы на победу увеличились.

— И нахрена было вешать мне лапшу на уши? Говорить про какое-то хранилище душ? Зачем?

— Мы боялись, что ты не согласишься помогать спасать нашего брата, потому что Просатанос выпустил своих тварей на Землю и учинил там кровопролитие, — сказала Лапулька.

Я вспомнил ужасную кончину Аяко. Смерти и страдания ни в чём не повинных людей. И всему виной был этот гад…

— Вы были правы. Я не буду помогать вам спасать его.

От моих слов демонята тут же приуныли.

— Но помогу пробиться в замок, — твёрдо сказал я. — И готов для этого расстаться с частью себя…

Ради Мисаки и всего мира.

Глава 28

Трата времени

Подготовительный этап завершился и наша разношёрстная команда вышла из клуба на улицу. Здесь ничего не поменялось: всё так же истошно кричали люди из пылающих домов-печей, раскалённый воздух обжигал лёгкие, заставляя снова и снова представлять снег.

В один момент я встретился взглядом с обгоревшим мужчиной, высунувшимся из окна. Он тянул руки в мою сторону, но его глаза уже давно исчезли в пламени. И говорить больше он не мог, только мычать. Милосердный укол трезубцем в грудь, и его бездыханное тело упало на камни. Подоспевшие черти быстро забрали его и отнесли обратно к парадному входу, где он уже восстановился от ран. Мужчина с криками попытался отбиться, но демонические существа оказались сильнее — грешник встал на новый круг страданий…

Озэму хотел остановить всё это. И я понимал, почему — наш мир, даже далеко за пределами Земли, был несправедлив. Я не знал, что в прошлой жизни сотворил этот человек, но гореть заживо в течение веков — это слишком тяжёлое наказание для любой вины. Если бы Озэму