Небо в мечтах - Мира Миркова

— Когда ты рассказала мне божественную историю про небо в мечтах, — горячий шёпот в губы, потому что маленькая дурочка и правда думает, что половина её поступков дурацкие.

Провожу языком по губам, непроизвольно затрагивая и её кожу, от чего Ксюша закрывает глаза, рвано выдыхая. Улыбка растворяется в довольном, нежном поцелуе. Сладком, как самое пряное угощение. Тягучем, как самый лучший мёд.

Поцелуе, который явно даёт понять, что не просто нравится.

Комментарий к 14. Не просто

Космос, я сделаль… Наконец-то

15. Маленькая глупая девочка

Если ты нуждаешься во мне — скажи. Плевать, где я буду, чем буду занят и как далеко от тебя. Я пошлю всё к чёрту, потому что ты нуждаешься во мне.

Влетая на очередной этаж, Кир бегло пробегает глазами по цифрам на дверях. Всё не то. Сердце бьется слишком сильно, и, кажется, происходит это совсем не из-за бега по лестнице.

Сколько прошло со звонка Олеси? Минут двадцать? Но уже за это Кирилл винит себя: нужно было действовать быстрее. Он же прекрасно видел состояние Ксюши всю эту неделю: она была слишком подавленной, слишком непохожей на себя настоящую — ту милую девушку с яркой улыбкой на губах.

Блять, но ведь Кир спрашивал её, буквально каждый раз, когда младшая возвращалась из универа, каждый раз, когда он видел, как её взгляд замирал на одной точке, как она сидела неподвижно пару минут. Но она ничего не сказала, постоянно говоря о том, что всё хорошо, всё нормально.

Сука, ну, теперь уж да, лучше некуда.

— Какого хуя? — на лету кидает Кир, заваливаясь в квартиру под нужным номером. Олеся уже стоит в коридоре с перепуганными глазами и заламывает пальцы на руках, будто думая, как бы всё объяснить.

— Надо было раньше всё рассказать, — мямлит она, что так несвойственно девушке, и от этого Кириллу ещё страшнее. Что же могло произойти с Ксюшей, что госпожа Холодное Сердце меда переживает?

— Начни хотя бы сейчас, — рявкает парень, сбрасывая куртку на ближайшую поверхность. В квартире тихо, и лишь шуршание где-то в дальней комнате даёт знать, что мелкая тут.

Киру не хочется распыляться на что-то лишнее, что-то, что не относится к его малышке, поэтому бросает Олесю в коридоре, отправляясь на поиски сводной сестры.

Он находит её в дальней комнате, закутанную в плед на подоконнике. Глаза опухшие, и даже сейчас из них не перестают идти слёзы, стекая мокрыми дорожками по щекам. Парень застопорился у входа в раскрытую спальню, потому что Кир не привык видеть Ксюшу такой подавленной. Она редко плачет; он даже не знает, что могло довести её до этого. Одно предположение — родители.

Младшая поднимает на него заплаканное личико, и её глаза сразу округляются. Кто-то не ожидал увидеть здесь Кира, видимо, у Ксюши всё длится слишком долго, раз Олеся не смогла её успокоить и пришла к крайним мерам — вызову парня.

— Ксюша, — тихо зовёт старший, подходя к девушке, но она лишь хмурится, избегая его взгляда. В голове блондинка уже прибила свою лучшую подругу.

Он подходит слишком близко, приседая на корточки, чтобы Ксюша была выше него, но ей это не нравится, и она сильнее зарывается в мягкую ткань одеяла, что пугает.

Его девушка слишком мягкая внутри, — Кир это понял уже давно, — она только хочет казаться сильнее, пряча эмоции от него, что совсем не нравится. Парню хочется, чтобы Ксюша была раскрыта перед ним, не боялась рассказать что-то, довериться, но сейчас с этим напряги.

— Кроха, что случилось? — Кир пальцами поднимает её подбородок, заставляя смотреть на него, но из глаз не перестают течь слёзы.

Как было сказано, парень не умел успокаивать: он совсем не знал, как следует заставить девушку перестать плакать, как её отвлечь, потому ему просто приходилось стоять и ждать чего-то, но сейчас что-то внутри поменялось.

Буквально каждая клеточка тела тянула его к Ксюше, будто заставляя прижать её к себе, закрыть от окружающего мира, чтобы она не плакала, не пряталась от него и тем более не думала, что не сможет найти защиты рядом с ним.

Где-то в коридоре слышится хлопок двери, что значит лишь одно — Олеся — действительно хорошая подруга, раз решила оставить их наедине, что на руку Киру и совсем не нравится Ксюше.

Парень, не обращая внимания на посторонние звуки, лишь берёт маленький комочек на руки, укутывая его и чувствуя слабое сопротивление, что через минуту прекращается, а холодный нос упирается в его шею. Кир садится на подоконник, устраиваясь так же, как до этого тут сидела Ксюша, не выпуская дорогую ношу из рук. Он располагает девушку на себе, чтобы девочка смогла твёрдо держаться на его прессе, расположив её ноги, согнутые в коленях, по сторонам от своих бёдер.

Младшая хлюпает носом, всхлипывая, и прижимается к Кириллу, обнимая его и сдаваясь. Ей надоело быть сильной рядом с ним, хотя она знала, что он будет очень даже не против прикрыть её, закрыв крепкой спиной от всех напастей. Но просто маленькая девочка, лишённая полной семьи в самый важный момент, — переходный возраст, — как-то усомнилась в том, что её проблемы должны ложиться на чужие плечи.

Лишь поэтому она ходила всю неделю с дерьмовым настроением, пряча глаза от Кира и надеясь, что он ничего не заметит. Но он замечал, каждый раз пытаясь узнать у неё, в чём проблема, однако ответов не получал. А она умирала в душе, повторяя про себя решающий момент в своей жизни, который не забудет никогда. Будто калечила душу, каждый раз зависая на пустом месте, будто ломала что-то внутри, перематывая в памяти. Кажется, было бы легче выговорить Киру о наболевшем, но она молчала.

Упёрто, глупо, бессмысленно.

Только вот всё это накопилось и дошло до тех пор, что Олеся стала свидетелем её истерики — финальной точки молчания.

Ксюша зажмуривает глаза, отгоняя очередной фрагмент из памяти, сильнее прижимается к парню, чувствуя его тёплые касания, которые дарят спокойствие. Оно было так нужно ей, как воздух. Спасительный кислород, проникающий в лёгкие, — вот чем был для неё Кир.

Они сидят на подоконнике, слушая начавшийся град вперемешку с душераздирающим плачем, который непроизвольно вырывается из груди девушки. Почему-то Кирилл понимает, что ей это нужно — Ксюша должна выплакаться, потом будет легче.

Должно быть.

Он сейчас чувствует себя слишком