Амхельн. Под знаком орла - Майя Олав Глакс
Из глубины леса в этот момент послушалось множественное утробное рычание, от чего тихий полумрак в свете тусклых фонарей показался особенно зловещим.
— Что ж, вы так давно толком не виделись, думаю, я могу оставить вас на несколько минут, — довольно выдохнул Арнлейв, отпуская Дженнифер, и повернулся к Еве. — Мисс Рид, покажите мне, с каким комфортом устроился здесь наш гость.
— Д-да, как скажете, повелитель, — с нескрываемым страхом ответила девушка и поспешила вместе с Правителем Амхельна скрыться из поля зрения некромантов.
Дженнифер же, стоило ей только понять, что Эгго всерьез оставил ее наедине с братом, растерянно начала оглядываться. В руках Эйдена по-прежнему опасно играли языки скверны, а ее кисти по-прежнему были скованы костяными ограничителями.
— Как же быстро ты меняешь стороны, сестра, — с пренебрежением бросил Эйден. — Словно перчатки, не иначе.
На нем была белая рубашка, поверх которой он надел бежевую жилетку, а на его брюках виднелись идеально выглаженные стрелки. Все на манер Амхельна, от традиционных длинных одежд Мармиати-Ай не было и следа. И ему ли еще что-то говорить о двуличности?
— Ты хотел поговорить со мной? — спросила Джен, проглотив оскорбление. От спора сейчас точно не было никакого прока.
— Хотел? Да какое значение имеет, что бы я хотел, — Эйден раскрыл руку, и шар скверны вдруг взорвался, выпуская на волю с десяток зеленых змей, изогнувшихся по двору, замерев в паре метров от сестры. — Но если бы имело, то…
Дженнифер не позволила себе дрогнуть. Она знала брата, он бы ни за что решился на такую вольность рядом со своим покровителем. И бегающие желваки на лице Эйдена были тому лишним подтверждением. Страх и собственная трусость не давали ему исполнить желаемое, хотя в этот самый момент никто бы не смог защитить инфанту.
— За что ты так меня ненавидишь, Эйден? Неужели ты все еще веришь в эту чушь, что я собирала армию мертвецов среди жителей Мармиати-Ай? Это все Беренгар…
— Ты убила его! — завопил Эйден, и стая зомби, поднятый им в глубине леса, вторил ему свирепым воем. — Ты хладнокровно убила нашего отца!
— Если бы я не убила Беренгара, то он бы убил меня, — Джен покачала головой. — И все из-за того, что я узнала, чем он занимался все это время…
— Ну и поделом тебе! — сплюнул он, а языки скверны подобрались еще ближе. — Кому стало лучше от того, что выжила ты, а не он? Кому, я тебя спрашиваю? Ты спасла Мармиати-Ай? Может быть, меня? Или себя? Посмотри на наручники на своих руках. Это стоило того? Думаешь, Беренгар, останься он жив, допустил бы все это?
Дженнифер стояла неподвижно, в то время как Эйден буквально метался в агонии. Одним только своим видом она выводила его из себя. Сестра олицетворяла собой причину всех бед, приключившихся с ним, он едва сдерживался, чтобы не избавиться от нее здесь и сейчас, словно это могло вернуть ему ту безоблачную жизнь, которая была у него до убийства их отца.
— Ну что же ты медлишь, Эйден, — ухмыльнулась Дженнифер, представив, что погибает таким странным образом. Ей точно не могло так повезти. — Кишка тонка перейти от слов к делу, а?
— В этом твой план, да? — вдруг взвизгнул Эйден, а скверна подобралась почти вплотную к его сестре. — Мало тебе было лишить меня отца и всего, что было раньше. Хочешь забрать и то, что осталось?
— А тебе есть, что терять? Оглянись, брат, у нас с тобой и так уже ничего нет. Так сделай хоть что-то еще в этой жизни, что принесет удовольствие.
На долю секунды Джен показалось, что ее провокация может возыметь эффект. В одержимом взгляде Эйдена промелькнуло просветление, когда он представил, как всерьез иссушивает скверной сестру, виновную во всех его несчастьях. Это и правда последнее, что доставило бы ему истинное наслаждение перед тем, как Орел разорвет его на части.
— Думаешь, от меня так легко избавиться? — на лицо Эйдена вновь опустилась Тьма, а скверна начала отступать. — Нет уж, сестричка, я еще понаблюдаю за твоими страданиями на посту первой леди Амхельна…
— Что? О чем ты, Смерть побери, говоришь? — тут же нахмурилась Джен. — Что это значит?
— То есть, хочешь сказать, ты еще не знаешь? — расхохотался Эйден, окончательно погрузив двор в полумрак, потушив свою сверну. — Я, как старший из рода Эфрейн, дал добро на твой брак с лордом Орлом.
— Ты… что… — воздух застрял в груди Дженнифер, когда на нее вдруг накатила абсурдность происходящего.
— О да, сестричка, видела бы ты себя со стороны, — от недавней агонии Эйдена не осталось и следа, на ее место пришла куда более привычная для него праздность и ликование. — Пожалуй, оно стоит того, чтобы почаще видеть на тебе это выражение лица.
«Продал… продал…» — в тот же миг зашелестел голос в голове инфанты. — «Продал тебя… как и свой народ… как продал и себя…»
Дженнифер потянулась рукой к горлу, по-прежнему не в силах вдохнуть. Конечно же, Арнлейв уже все решил заранее. Но зачем он сперва распинался перед ней, а теперь позволил так ее унизить? Зачем он дал этому выродку Эйдену смеяться над той, которая так важна ему?
«Ненавижу, ненавижу, ненавижу», — стучало эхо в ее висках.
— Ненавижу, — сперва еле слышно, а потом все громче повторяла Дженнифер, когда воздух, наконец, проник в ее легкие. — Ненавижу…
А Эйден все продолжал смеяться, наблюдая за паникой, охватившей сестру. Словно страх и отчаяние на ее лице могли хоть как-то компенсировать всю боль и унижение, которое он пережил на своем названном посту Правителя Мармиати-Ай.
И вдруг произошло нечто, что заставило Джен вздрогнуть. Пронзительный щелчок или треск, от которого мурашки побежали по коже. Словно звук ломающейся кости.
Когда Эфрейн подумала, что ей показалось, треск повторился снова. Оба костяных браслета внезапно упали с ее рук. И вместе с тем мигом оборвался смех Эйдена.
Джен, ничего не понимая, сперва подняла недоуменный взгляд на испуганного брата, а потом обернулась назад, заметив фигуру Арнлейва с вытянутой вперед рукой.
— Что… что все это значит? — сразу же запричитал
