Амхельн. Под знаком орла - Майя Олав Глакс
— Арнлейв… — настороженно окликнула инфанта, потирая освободившиеся запястья.
— Мне не нужно его разрешение, — сквозивший в голосе холод Эгго смягчился, когда он перевел взгляд с Эйдена на Джен. — Но мне важно твое доверие, Дженнифер…
— Л-лорд Орел? — все так же лепетал Эйден, чувствуя, как из охотника мгновенно превратился в жертву.
— Я тебе уже говорил, что многое готов поставить на тебя, Дженнифер. И это как раз то, что я могу тебе предложить, — Эгго неспешно поднял левую руку, и фигура Эйдена тут же застыла, едва оторвалась от земли и поплыла по воздуху, приближаясь к ним. — Мне тошно от такого жалкого Правителя Мармиати-Ай, а тебе?
Повинуясь чужой воле, Эйден рухнул на колени прямиком перед Джен. От его жалкого писка она вздрогнула всем телом.
— Что… что ты хочешь, чтобы я сделала? — мотая головой, спросила некромантка, не сводя глаз с поникших плеч своего брата.
— Ничего, что бы ты не посчитала нужным, — пожал плечами Арнлейв. — Но не будь я рядом, он бы ни за что не пощадил тебя. Такой ничтожный человек не достоин править. И не достоин быть твоим братом.
Дженнифер пристально взглянула в глаза-щелки белой маски. Все это походило на дурной спектакль, в котором ей отведена главная роль.
— Что ты хочешь доказать мне, Арнлейв? Что если я захочу, то ты позволишь мне убить собственного брата? Что любого поставишь на колени передо мной? Или что всерьез отдашь мне Мармиати-Ай? — с каждым вопросом в ее голосе все больше звучало презрение и разочарование, от которого лицо Эгго становилось все менее приветливым. — Что ж, это впечатляющий жест, я оценила. Но думаешь, я поверю в искренность твоих порывов? Что мое решение действительно может на что-то повлиять? Ты уже решил, что я — твоя, и всего лишь хочешь добиться моего согласия, чтобы я произнесла это сама. Нет, Арнлейв, нет. Придется тебе прибегнуть к старому доброму эфиру. Только насильно сделав меня своей марионеткой, ты заставишь меня плясать под свою дудку.
Дженнифер попятилась, не зная, как далеко ей удастся уйти. Шаг, два, десять? Но играть в этом спектакле главную роль она больше не собиралась.
— Если хочешь убить его, пожалуйста, — махнула рукой Дженнифер. — Я в этом не участвую. С меня хватит!
Развернувшись, Джен понимала, что до леса слишком далеко, и ближайший способ скрыться из поля зрения Арнлейва, это свернуть за угол дома. Но куда дальше? До калитки? Там эфикар с верным эпигоном Орла. Куда бы она ни бросилась, у нее просто нет шанса выбраться из этой западни. Все противостояние было еще одной жалкой иллюзией.
— Ох, Смерть! — словно из ниоткуда перед ней возникла Ева Рид, на которую и налетела Джен в своем глупом побеге.
Но брюнетка не стала останавливать инфанту. Наоборот, к ее удивлению, она молча помогла некромантке подняться, а потом направилась в сторону заднего двора, не мешая ее побегу. Но прежде Джен ощутила что-то в своей ладони.
Скомканный клочок бумаги, который Эфрейн сожгла в скверне сразу, как прочла, пока бежала входной калитке. Но как только смысл прочитанных слов дошел до инфанты, ей ничего не оставалось, кроме как замереть на полпути.
«Перестань прятаться, иначе я не смогу тебе помочь» — гласила записка.
Глава 10
Эстер
— Не смей бросать меня, — голос Леди доносился словно из другого мира, и, как со сломанной пластинки, эта фраза повторялась снова и снова.
Дин хоть и слышал ее, но был не в силах оторваться от картинок, которые мельтешили перед глазами. Как будто он смотрел кинодиск в перемотке, где кадры быстро сменялись один другим. Вот отец привел его первый раз в Дом правителей, крепко держа за руку, вот мама осторожно стучала и заходила в комнату, боясь, что маленький сын может не сдержать свои смертоносные способности. Вот они, еще совсем мальчишками, с Клаусом решили срезать дорогу через чей-то дом, потом за ними гналась собака, и им пришлось перелезать через забор, а вот они уже поступают на первый курс академии.
Затем Клаус познакомил его с Леди, тогда она казалась совсем испуганной и беззащитной девчонкой, но именно с ней были связаны все последующие воспоминания. Самые грустные и самые радостные — Леди была неизменным их участником. Как он впервые кружился с ней в танце на приеме Льюиса Рида в Лонде-Бри, а потом пытался привести Тали в чувство, когда все вокруг залила кровь адептов Тьмы. Как она примчалась спасать его из лап Коула Харта и Соулривера куда-то на окраину Эстера в старый отель, хотя вокруг были десятки врагов, а потом и он поехал сломя голову в Амхельн, когда после нескольких месяцев невыносимой печали узнал, что все это время Леди была жива, но ее держал в плену Равен. В то время уже появилась Кэтрин, но все это не имело никакого значения, ведь он готов был жениться и сделать все, что просил отец, лишь бы заглушить боль от исчезновения той, кого он любил больше жизни.
— Дин… продержись еще чуть-чуть…
Гибель отца была черным пятном во всех этих, казалось, нескончаемых кадрах, а затем и слезы матери, ведь у нее даже не было шанса попрощаться со своим мужем. Фрагменты воспоминаний ускорялись и ускорялись, сливаясь в единое мельтешащее пятно. Дин не чувствовал ничего в этот момент, словно сторонний наблюдатель, он просто смотрел на свою жизнь извне. И лишь откуда-то издалека по-прежнему доносился голос Леди:
— Пожалуйста, не оставляй меня… я не выкарабкаюсь из этого без тебя…
Он обернулся, словно пытаясь найти ее и ответить, высказать все, о чем годами молчал. Ведь стоило ему только заговорить, как все неизменно заканчивалось ссорой, словно они нарочно пытались сделать друг другу больнее, чтобы окончательно разлюбить друг друга. Но так и не смогли этого сделать. Дин так хотел хоть на миг задержаться в одном из тех кадров, когда они были вместе, но все тщетно.
Леди не было здесь, хотя ее голос слышался совсем рядом. Дина окружала лишь непроглядная тьма. Впервые он не ощущал ничего — ни боли, ни злости, ни ненависти, ни любви, ни радости. Как будто все перестало иметь смысл перед необратимостью конца. Или это уже и было то небытие, куда попадают души, навсегда заточенные во Тьме со своими воспоминаниями?
