Чешская и словацкая драматургия первой половины XX века (1918—1945). Том первый - Иржи Маген

С в я щ е н н и к. Бог среди вас? Ты вознамерился так его унизить? Да поразит он тебя на месте!

Н а р о д. Врач, спаси нас!

С в я щ е н н и к. Неужто не извлек ты урока из гибели генерала?

В р а ч. Извлек — и потому иду. Я извлек урок из многого, что тебе недоступно. Каждый шаг вперед оплачивается жизнью. До цели — один шаг. И поэтому я иду.

С в я щ е н н и к. Нет!

Врач направляется к гробнице.

Безумец! Ведь никто не знает, правду ли говорил могильщик.

В р а ч. Теперь ты по крайней мере это узнаешь!

С в я щ е н н и к. И ты полагаешь, земля одарит источником, которым владеют небеса, одни лишь способные напоить весь мир?

В р а ч. Бог — это Жажда. Он сошел в человека, чтобы напиться.

С в я щ е н н и к. Погляди, на горизонте туча. Подожди же, может, она прольется по воле божьей дождем!

Н а р о д. Дай нам напиться, врач! Мы умираем.

В р а ч. Еще миг промедления — и у меня остановится сердце. Человек должен принести себя в жертву, чтобы всевышний мог спасти его.

С в я щ е н н и к. Ты не вернешься, врач!

В р а ч. Может, как врач я и не вернусь. Но знаю наверняка, что вернусь. Как врач я не смог вам помочь. И потому хочу вернуться в ином, более насущном обличье. (Становится на цоколь гробницы.)

С в я щ е н н и к. Стой! Еще шаг — и я прокляну тебя.

Врач заколебался.

Р е б е н о к. Пить!

В р а ч  спускается в гробницу.

С в я щ е н н и к. Будь проклят!

Гром, молния. Храм сотрясается. Падают изображения святых.

Ч у м н ы е  у  д в е р е й. Гроза приближается.

М а л ь ч и к (девушке). Неужели он погиб напрасно?

Д е в у ш к а. О, нет, нет! Знаешь, у меня такое ощущение, будто я уже не хочу пить. Врач… был красивый.

Ч у м н ы е  у  д в е р е й. Туча закрыла все небо.

Ж е н щ и н а. Что небо! Взгляните на гробницу. Там — человек.

Что-то будет?.. Что-то будет?..

Д е в у ш к а. Врач… как бог.

Лучезарная струя забила из гробницы.

Н а р о д. Источник! Источник! Смотрите, забил источник! Вода!

С в я щ е н н и к. Я прокляну каждого, кто приблизится к ней!

Д е в у ш к а. Пейте же, пейте! Священник — дьявол! Врач был бог!

Г о л о с а. Пейте! Пейте!

Народ бросается к источнику.

Ю н о ш а. Вода бьет из гробницы, словно из скалы.

Ч у м н о й. Язвы на моем теле заживают. Это был Моисей!

Люди бросаются к источнику.

Г о л о с а. Не отталкивайте!

— Пустите и нас!

— Дайте мне тоже напиться!

— И мне!

— И мне!

Ю н о ш а. Не толкайтесь так! Подождите!

Г о л о с а. Мы не можем ждать.

— Мы должны напиться.

— Все.

— Пустите нас!

С в я щ е н н и к. Будьте вы все прокляты!

Молния. Храм сотрясается до основания. Колонны у алтаря падают и погребают священника.

Темнота.

Г о л о с а. Храм рушится!

— Бежим! Бежим!

Г о л о с а  у  д в е р е й. Хлынул дождь! Дождь!

— Ливень!

— Сюда!

Ю н о ш а. Мы спасены! Там тоже вода, и места хватит для всех! Мы напьемся! Скорее!

Д е в у ш к а. Врач…

Ю н о ш а. Что? Идем! Ты не любишь меня?

Д е в у ш к а. …был настоящим мужчиной.

Ю н о ш а. Скорее, храм вот-вот рухнет! (Хватает девушку за руку.)

Девушка повинуется.

Г о л о с а. Бежим! Бежим! Бежим!

ЯВЛЕНИЕ ТРИНАДЦАТОЕ

Опоры храма с треском падают. Через распахнутые настежь двери при вспышках молнии виден город под проливным дождем. Видны тысячи  л ю д е й, здоровых и больных, они стоят на коленях и, обратив лицо к небу, ловят ртом дождевые струи. В храм вбегает  Е в а. Ее голос тщится перекрыть грохот земли и неба. Это голос не то безумицы, не то пророчицы.

Е в а.

Вижу привольный луг, вижу деревья, источник,

Подобный живому сердцу, что пульсирует и поит,

Вижу скитальцев толпы, стекающихся отовсюду

С пересохшим от жажды горлом, вожделеющие воды.

О, величие дня, когда камень сжал человек в ладонях,

Чтобы выпустить птицу в небо,

О, жизнь — беспредельная жажда, которую

Нам суждено утолить.

Путники, путники,

Мир наш округл и тверд.

Он — свидетельство нашей нетленности.

Наши руки, сердца наши сгнили бы,

Если б небо сошло на землю, превратив ее в вечный рай.

Что б тогда изменили мы к лучшему?

Жизнь! Любовь! Вы двуедины и всепоглощающи,

Словно жажда, которая порождает

Утоленье для всех, кто жаждет.

Вижу привольный луг, вижу деревья, источник,

Вижу мир, — никогда он не будет настолько суров,

Чтобы мы не родились снова.

Вижу скитальцев толпы, стекающихся отовсюду.

С ними иду, ибо близится

Час моего возрожденья.

(Пьет из горсти.)

Раскаты грома.

Слышите, дети поют, дети, которые нарождаются!

Это — грядущая жажда, и мечты, и любовь.

Слышите, дети поют, и могилы в источники превращаются,

Я тоже была могилой — и тоже источником стала.

Муж мой, Петр, ввысь взмываю я вслед за тобой.

Слышите, дети поют, дети, которые нарождаются,

Чтобы взрослеть, умереть, снова родиться в детях.

Я с ними, я тоже пою.

Потому что должна,

Потому что хочу!

Молния. Храм с грохотом, рушится, погребая Еву под обломками. Сквозь гул слышен ее торжествующий возглас:

Я нарождаюсь!

З а н а в е с.

Эгон Эрвин Киш, Ярослав Гашек, Эмиль Артур Лонген

ИЗ КАРЛИНА В БРАТИСЛАВУ НА ПАРОХОДЕ «ЛАННА-8» ЗА 365 ДНЕЙ

Большая обстановочная феерия в четырнадцати картинах

E. E. Kisch, J. Hašek, E. A. Longen

Z KARLINA DO BRATISLAVY PARNÍKEM LANNA 8 ZA 365 DNI

Jaroslav Hašek a druzí. Větrný mlynář a jeho dcera. Praha, Československý spisovatel, 1976.

Перевод с чешского В. Каменской.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

ДИРЕКТОР транспортного агентства.

СЕКРЕТАРША.

МАШИНИСТКА.

КУМЕС, газетный репортер.

СТРУГА, капитан.

СТРУГОВА, его жена.

МИКУЛАШЕК, кочегар.

РАМПА, хозяин трактира «Золотой корабль».

ВАНЕК, шлюзовщик.

ЖЕНЩИНА из Мельника.

ГАНС, саксонский фининспектор.

РАЦУХА, чиновник чешского консульства в Гамбурге.

ФРИТЦИ }

ЙОГАННА }

ОФИЦИАНТ }

КАПЕЛЬМЕЙСТЕР } из кабаре «Blaue Spinne»[53] в Гамбурге.

ИВ, бретонский матрос.

СЕРЖАНТ }

СОЛДАТ } в голландской крепости Хертогенбос.

ЛАНДА }

КАЙФАШ } Футболисты из клуба «Спарта».

КАРТИНА ПЕРВАЯ

В канцелярии дирекции транспортного агентства. С е к р е т а р ш а  роется в бумагах. М а ш и н и с т к а  ест конфеты.

Входит  К у м е с.

К у м е с. Мое почтение. Пан директор все еще не вернулся?

М а ш и н и с т к а. Наверное, застрял где-нибудь в лифте. Вчера три часа проторчал между третьим и четвертым этажом, между регистратурой и экспедицией.

С е к р е т а р ш а (жест в сторону машинистки). Не тратьте время на пустые разговоры, милочка. Лучше расшифруйте и перепечатайте стенограмму доклада. (Кумесу.) Что вам угодно?

К у м е с. Я к пану директору по важному делу.

С е к р е т а р ш а. Могу я узнать,