Чешская и словацкая драматургия первой половины XX века (1918—1945). Том первый - Иржи Маген

Г л у б и н а (смущенно посмеиваясь). Открытки? Расхватали! Не ехидничай, не ехидничай! Можно подумать, что все прямо с вокзала так и бросаются к Глубине! Да и… лавка к тому же на отшибе…

С л а в к а. Помнится, ты говорил, что твоя лавочка на хорошем месте.

Г л у б и н а (сдерживая раздражение). Разумеется, разумеется, на хорошем…

С л а в к а. Напротив распевает дрозд.

Г л у б и н а (так же). Этот бездельник поет только по утрам. (Теряя терпение.) Но… где же мать?

С л а в к а. У нее лихорадка.

Г л у б и н а (удивленно). Что?

С л а в к а. Я имею в виду… предпраздничную лихорадку. С мамой творится что-то невероятное. Она прямо вся трепещет. На щеках румянец… Представь себе, побежала наряжаться к сестрам Старковым. Хочет тебе сегодня вечером понравиться. Блистать возле тебя…

Г л у б и н а. Бедняжка!

С л а в к а (кивает). Да… ее так легко обмануть.

Г л у б и н а. К счастью, ее никто не обманывает.

С л а в к а (вскидывает на него глаза, словно желая что-то сказать, но сдерживается; после паузы). Почему ты не оставил маме хотя бы ее страхов? Она так боялась этого слета…

Г л у б и н а. Знаю. Именно поэтому я…

С л а в к а (прерывает его). А теперь небось сестры Старковы суетятся вокруг нее с булавками в зубах, как вокруг невесты, которую обряжают под венец… Тебе не кажется, папа, что все это может кончиться большим разочарованием?

Г л у б и н а (с оттенком досады, которую пытается замаскировать улыбкой). Пока что… все начинается с маленького разочарования…

Славка вопросительно смотрит на него.

Когда-то я видел здесь пару лукавых глазенок, которые умели из-за маминой спины послать отцу озорной взгляд. Они как бы говорили: мы-то, папа, друг друга понимаем…

С л а в к а (безразличным тоном). Мой папа всегда был неисправимым молчуном.

Г л у б и н а (с коротким смешком). Был. Это верно.

С л а в к а. Принять таинственный вид… он тоже умел.

Г л у б и н а. А то — нет! Старый хитрец!

С л а в к а. Ну… остальное сделали сами эти глазенки.

Г л у б и н а. Что именно?

С л а в к а. Они выдумали нелепую легенду о таинственном папе.

Г л у б и н а (с шутливым протестом). Ого!

С л а в к а. Якобы… лавочка под аркадой, в торговом ряду и прочая обыденщина вокруг… существуют только для отвода глаз. Сам же он с этой рутиной не имеет ничего общего. И живет где-то далеко-далеко…

Г л у б и н а. Черт возьми! Уж не на Луне ли?

С л а в к а. Может, отчасти… и на Луне. А отчасти… в шуме реки. И еще — во всем, что молодо, наполнено тоской разлуки и прекрасно…

Г л у б и н а (натужно смеется). Видать, этот таинственный папа был большой оригинал!

С л а в к а (не дает себя прервать). Казалось, в его душе был заповедный лучезарный уголок, где он умел укрыться от нас и где ему всегда было двадцать лет…

Г л у б и н а (машет руками). Ой-ой-ой! Давно уж не двадцать! Слава богу, давно не двадцать!

С л а в к а (продолжает). Было чудесно иметь такого таинственного папу. Подражать ему. И тоже таить в себе лучезарный уголок, куда никого не пускают… Надеюсь, ты согласишься: я не слишком торопилась его покинуть.

Г л у б и н а (удивленно). Так это — тоже часть… твоей легенды?

С л а в к а (не реагируя). Мне казалось — ты это одобряешь. Твоя улыбка как бы говорила: держись, дочка! И дочка держалась. (Натянуто, грустно улыбается.)

Многозначительная пауза.

Г л у б и н а (вскидывает руку). Постой! Постой! Теперь надлежит указать дочкиным глазам стезю истины.

С л а в к а (сухо). Не нужно. Они найдут ее сами.

Г л у б и н а (с неприятным смешком). Итак, таинственный папа спустился с Луны?

Славка, мельком взглянув на него, молчит.

Утратил таинственность? (Смеется.) Тут ты, пожалуй, в какой-то мере права. А то ходил этаким пришибленным страдальцем, самообольщавшимся идеалистом. (Смеется.) Да, да, мы тоже занимались самообманом, морочили себе голову разными красивыми, цветистыми словечками…

С л а в к а. Отец, это были не просто слова! От них сильнее билось сердце и становилось невыразимо хорошо, как при ожидании чего-то прекрасного… (Печально улыбается.) Если тебе это уже непонятно…

Г л у б и н а. Понятно, понятно! Знаю! Знаю этот обман, внушаемый цветистыми словечками, обман, который именуется молодостью…

С л а в к а. Папа!.. Ах, мне начинает казаться, что старость ужасна! Ведь… ведь ты сам не веришь тому, что говоришь. А говоришь это просто так, с отчаяния…

Г л у б и н а. С отчаяния? Чепуха! При виде вот таких сияющих, ослепленных разными там миражами глаз мне всегда хочется крикнуть: обман, обман!

Славка делает резкое движение.

Погоди, погоди, вот мы сейчас поглубже заглянем в твои глаза! Э, да они… кажется, тоже поражены слепотой!

Славка резко отворачивается к окну, молчит.

(Смотрит на нее, несколько обеспокоенный; прохаживается по комнате.) Видишь ли… я знаю, для чего пригласил сегодня маму. К этому дню я подготовился и схвачу быка за рога. Напрасно наша мама боялась. Я ни о чем не жалею. Я понял. Нужно ходить по земле, а не витать в облаках! Довольствоваться синицей в руках… и благодарить за нее судьбу! (Не замечает изумленного взгляда Славки.) И сегодня вечером, там, я подниму бокал и… произнесу тост. Там, в присутствии товарищей, я поблагодарю твою маму за то, что сумел это понять рядом с нею.

С л а в к а (в отчаянии). Рядом с нею! О боже!

Г л у б и н а (не понимает ее). Ну да! Представляешь, как она будет тронута, обрадована…

Славка смотрит на него, встает. Молча подходит к окну.

Что с тобой?

С л а в к а (после короткой паузы). Ничего, папа. Ты прав. Разумеется, она будет обрадована… Пожалуй, тебе уже пора одеваться, мама все приготовила.

Г л у б и н а. Иду, иду… (Уже на пороге своей комнаты.) Ну… а ты, Славка, не порадуешь меня своим присутствием?

Славка отрицательно качает головой.

(Несколько неуверенно.) Кажется, мы все-таки друг друга не поняли, Славка…

С л а в к а (холодно). Нет.

Г л у б и н а  еще минуту стоит в растерянности, потом вздыхает, пожимает плечами и скрывается в своей комнате. Славка оцепенела у окна. Пауза. Г л у б и н а  опять появляется на пороге; он уже начал переодеваться, снял пиджак.

Г л у б и н а. Да, вот что, Славка, чуть не забыл. Днем заходили в лавку Руженка Павлатова и пан Брожик… Вроде вы договаривались о какой-то прогулке…

С л а в к а (не оборачиваясь). Мне расхотелось.

Г л у б и н а. Пан Брожик очень сожалел…

С л а в к а (пожимает плечами). Могли бы погулять и сами.

Г л у б и н а. Вероятно, они так и сделали. Но… уж коль скоро ты обещала… (Поскольку Славка не отвечает, смущенно умолкает, искоса с тревогой поглядывает на дочь, бродит по комнате, видимо, что-то разыскивая.)

С л а в к а (оборачивается от окна). Ты что-нибудь ищешь?

Г л у б и н а. Щетку…

Славка берет щетку со шкафа и протягивает отцу.

(Помешкав, наконец решается.) Пан Брожик был явно расстроен, что ты не пришла…

Пауза. Глубина искоса поглядывает на дочь. Молчание.

С л а в к а. Ты еще что-нибудь ищешь?

Г л у б и н а. Нет, нет… (Направляется в свою комнату.) По-моему, он милый, порядочный человек, не так ли?

С л а в к а (глядя