Нефритовая лиса - Крис Велрайт

Желток.

Где он?

Ицин метнулась по комнате, заглянула под кровать, в углы, за ширмы. Но котёнка нигде не было. Она помнила, как прижимала его к груди прошлой ночью, как его тёплое тельце дрожало от её прикосновений. Она хотела забрать его с собой, ведь он был её единственным другом, существом, которое любило её без оговорок. Но теперь… теперь даже он сбежал.

— Он, наверное, спрятался, госпожа, — Тенин поднялась и тоже стала искать по комнате. — Он испугался всего этого шума… Он не хотел убегать от вас…

Ицин услышала её слова, но они не приносили облегчения. Что-то сломалось в ней в этот момент. Ещё одна капля в чашу её отчаяния. Её тело обмякло, и она просто опустилась на пол. Больше не было сил стоять. Голова поникла, волосы упали на лицо.

Даже если она уедет в другую провинцию, разве что-то изменится? Разве люди не будут ещё больше сторониться её? Разве она сама не будет презирать себя?

Она внезапно вспомнила Шу Чао. Его руки на своих бёдрах, его дыхание у шеи, его губы, которые прожигали её кожу, заставляя чувствовать страх и отвращение к самой себе. Её тело стало мерзким, грязным, осквернённым.

Ицин сжала руки на коленях, ногти впились в кожу. Она не понимала, зачем вообще собирает вещи. Зачем бежит.

Тенин заметила перемену в ней и, не говоря ни слова, присела рядом. Она осторожно обняла Ицин, притягивая её к себе, словно старалась собрать воедино разбитые осколки её души.

— Это всего лишь котёнок, госпожа… — тихо заговорила она. — Он ничего не понимает. Как только всё уляжется, он вернётся. Я постараюсь его найти.

— Нет, — упрямо ответила Ицин, её голос был пустым, безжизненным. — Никто не вернётся. И ничто не вернётся. Даже ты уже не такая, как прежде.

Она посмотрела на Тенин, надеясь, что та по привычке рассмеётся, как делала всегда, заверит, что это неправда. Что ничего не изменилось. Что всё ещё можно исправить. Но вместо этого служанка внезапно опустила голову, пряча глаза в тени своих ресниц.

Ицин почувствовала, как внутри неё что-то рухнуло.

— Ты тоже теперь меня презираешь? — её голос задрожал, и она отстранилась от Тенин. — Но как ты можешь? Ты же знаешь, как всё было! Единственная, кто знает всё! Почему ты не спросила меня, как все было? Или и для тебя я — никто. Тень в этом доме. Пылинка на мебели. Отец даже не пожелал услышать моего объяснения…

— Может быть, — робко ответила Тенин, её голос был едва слышен, — он и догадывается о чём-то… но не хочет этого знать.

— Если бы он догадывался, то не стал бы так ко мне относиться. Хотя… — Ицин прищурилась, пристально вглядываясь в лицо Тенин. — Ты же знаешь всю правду. Но и ты молчишь. Теперь ты постоянно молчишь. Даже не смотришь на меня. Почему ты так поступаешь?

Тенин крепче сжала руки, будто хотела что-то сказать, но не решалась.

— Я тебе противна? — голос Ицин окреп, наполняясь горечью. — Это потому, что меня трогал мужчина? Или потому, что я оказалась такой глупой и повелась на всё это? Или… может быть, ты даже злорадствуешь мысленно надо мной? «Смотрите, какая никчёмная госпожа… Не смогла разобраться в мыслях мужчины. А ведь я её предупреждала!»

Она внезапно рассмеялась. Смех был резким, надломленным, похожим больше на судорожный хрип, чем на радость. Она потешалась сама над собой. Над своей беспомощностью. Над своей наивностью. Над своей верой в то, что её жизнь имела значение.

— Глупая госпожа, начиталась своих книжек и решила, что умнее всех! — продолжала она, с горькой усмешкой. — Мой отец был прав. Ничего я не смыслю в людях, ничего не знаю и понятия не имею, кто и что меня окружает. Все вокруг не такие, какими стараются казаться. Посмотри вокруг. Слуги и воины разбегаются, как тараканы на кухне. А разве не они гнули спины и клялись в верности? Кому вообще можно доверять, Тенин?

Внезапно она замолчала. Её взгляд стал сосредоточенным, напряжённым. Её пальцы сжались в кулаки.

— Ты… — прошептала она, — ты ведь тоже хочешь сбежать от меня? Когда ты собираешься это сделать? После того, как поможешь мне собрать вещи? Или, когда пойдёшь на кухню? Или, когда прикинешься, что ушла проверить, запряжена ли телега? Когда⁈

Ицин схватила Тенин за плечи и резко встряхнула её. Эта мысль разрывала её сердце, как нож, раздирающий плоть. Неужели она оказалась права? Неужели даже Тенин предаст её? Почему она молчит?

Пальцы Ицин сжались сильнее, впиваясь в хрупкие плечи служанки, пока та вдруг не вырвалась из её хватки и не упала на колени, ударившись лбом о пол.

— Простите меня, госпожа… Прости меня, Ицин… — её голос дрожал, а тело сотрясала судорога.

Ицин замерла, всё внутри неё оборвалось, словно оборванные струны гуциня.

Тенин всхлипнула, сжавшись в комок на полу, её руки дрожали.

— Я… я не хотела сбегать молча. Не хотела уйти, ничего не сказав. Просто… я не знаю… не знаю, как вам это объяснить… У меня тут семья, я не могу их бросить… Я правда… честно… действительно к вам привязалась! Мне всё равно, что говорят другие и что они думают о вас! Вы не противны мне… Я знаю всю правду, госпожа… и потому никогда бы не подумала о вас ничего плохого… Но я молю вас… отпустите меня…

Ицин окаменела. Внутри неё вспыхнули мириады чувств, но ни одно не смогло разгореться в пламя. Казалось, в ней не осталось той искры, которая могла бы зажечь даже слабый огонёк. Она была слишком уставшей. Слишком разбитой.

— Моя семья… — продолжала Тенин, её голос звучал сдавленно, словно ей было стыдно говорить эти слова. — Я ведь упоминала о них… Они без меня погибнут. И я без них тоже. Я не смогу в другой провинции. Я не знаю языка, не знаю обычаев… да и не уверена, найдётся ли там для меня место? Слуги говорят, что ваш отец всё ещё надеется выдать вас замуж за того торговца… Ведь там никто не знает, что с вами случилось. И я не думаю,