Пирамида. Ленинградский альпинизм в четырех киносценариях - Григорий И. Сидько

Все встают в круг.

Андрей: Пока!

Юлик: Ты едешь сегодня?

Андрей: Я подумаю еще.

Сергей: Боишься рецидивов?

Юлик: Чего тут думать, поехали!

Андрей уходит к воротам парка.

Все начинают сосредоточенно размахивать руками, повторяя движения вслед за Альбертом.

Деловито покуривая папироски, мимо проходят два шпаненка, лет десяти, с грохотом волоча за собой большой ржавый жестяной лист. (Они из той самой компании, которая в начале фильма должна была искать утонувшего сына безумной старухи). Один из них вбегает в центр круга и начинает передразнивать движения разминающихся. Видя, что никто не обращает на него никакого внимания, он входит в раж и, выпендриваясь, самозабвенно размахивает руками и ногами, едва не задевая окружающих.

Высокий худой парень останавливается и внезапно строго и громко окликает его:

— Из какой ты школы?!!

Присев от неожиданности, пацан мгновенно выбегает из круга и скрывается за кустами, провожаемый дружным смехом. Его приятель бежит вслед за ним.

ПЕРЕУЛОК БОЙЦОВА. ОБЩЕЖИТИЕ АРХИТЕКТУРНОГО ФАКУЛЬТЕТА. ПОЗДНО ВЕЧЕРОМ.

Проходными дворами Андрей попадает на переулок Бойцова и входит в общежитие.

На вахте дорогу ему преграждает толстая, что-то дожевывающая, старуха-дежурная, властно требуя пропуск.

Ни слова не говоря, Андрей выходит обратно на улицу, огибает здание, запрыгивает на пожарную лестницу и, поднявшись на уровень третьего этажа, привычно влезает в гостеприимно распахнутое окно туалета.

КОРИДОР ОБЩЕЖИТИЯ:

Андрей идет по длинному широкому кривому коридору мимо общих кухонь, раскрытых дверей комнат. Со всех сторон гремит музыка; девушки в халатиках носят кастрюли с борщами, тазы с бельем; молодые люди в драных тренировочных штанах и войлочных тапках курят, облокотившись на перила лестницы; арабы, с мокрыми головами и полотенцами через плечо, поднимаются из душа; мальчик, лет четырех, с коркой засохших под носом соплей, катается по коридору на трехколесном велосипеде.

Из нескольких комнат зовут Андрея в гости, но он отказывается, говорит, что спешит.

Почти столкнувшись с Андреем, из какой-то двери выходит высокий курчавый парень с глазами навыкате и носом горбинкой:

— Привет, Андрон, спичками не богат?

Андрей достает спички, парень прикуривает.

Андрей: Чертишь?

Парень: В каком-то смысле… — предварительно сдув мусор, он присаживается на заплеванный подоконник.

Андрей проходит в самый конец коридора, открывает крайнюю дверь и скрывается в комнате.

КОМНАТА ВОЛОДИ:

Орет магнитофон, работает радио.

В комнате две кровати и стол. Два парня, стоя по краям одной из кроватей, пробивают молотками дыры в стене и тянут в соседнюю комнату телевизионную антенну. Летит пыль, сыпятся на покрывало куски штукатурки. На этой же кровати, в круге света от настольной лампы, Володя, в позе Будды, читает книгу и что-то выписывает в тетрадку. Длинноногая девушка в шортах и футболке навыпуск готовит на столе салат.

Володя приветственно машет Андрею.

Андрей присаживается на край покрывала:

— Мой сын — как Пушкин: читает — пишет, читает — пишет…

Володя: А мой — как Ленин: тюрьма — ссылка…

Андрей: А где Нгуен? — он кивает на пустующую койку, над которой приклеены на стене вырезки из журналов с видами Вьетнама.

Володя: Как обычно… Сдал уже все досрочно и поехал домой на каникулы. Не то, что мы…

Андрей: Воевать?

Володя: Да нет, вроде. Там уже все нормально — мир, дружба, фройндшафт…

Андрей: Брудершафт.

Володя (смеется): Во-во, что-то вроде этого… Скупил весь рис в окрестных магазинах, сел на велосипед и поехал.

Андрей: Ну что, какие новости?

Володя: На нас уже заказали билеты на двадцатое июня. Они будут у Юры, в "Буревестнике".

Андрей: Как на двадцатое июня?!.. Но ведь двадцатого же собиралась вся основная банда ехать, а мы на две недели позже!

Володя: Там что-то у них поменялось. Теперь они едут, кажется, седьмого.

Андрей: Черт побери!.. — он огорченно откидывается на спинку кровати. — Двадцатое — непосильный срок. Как всегда! Даже не знаю, что и делать!.. Все навалилось разом… И в институте тоже… Преподы все как с цепи сорвались…

Володя: Ну, до двадцатого-то время есть еще — полтора месяца…

Андрей: Да нет уже времени!.. Не понимаю даже, в чем дело. Вроде пятый курс уже…

Володя: Да все нормально будет! Куда они денутся? План по специалистам пока еще никто не отменял. Если они тебя до сих пор еще держат, значит это кому-нибудь нужно…

Андрей (смеется): Думаешь?.. Ну ладно, мне пора уже. Ты едешь?

Володя: Еду, конечно.

Андрей: Что-то не заметно по тебе.

Володя: Так мне тут два шага ступить. А ты?

Андрей: Не знаю пока, думаю еще. Галоши мои у тебя?

Володя: Я уже взял.

Андрей: Ну хорошо… Мишку тут у вас встретил в коридоре.

Володя: Какого? Бураго?

Андрей: Да нет — из первой группы. Он что, скрывается от очередных алиментов?

Володя: Да он тут живет, у Лариски. Уже с полгода, наверное.

Андрей: У какой Лариски? У Депутатовой, что ли? Так она же там не одна в комнате. Их там, вроде бы, четверо, или даже пятеро…

Володя: Значит, теперь их уже шестеро.

Андрей (смеясь и разводя руками): О времена! О нравы!.. Ну ладно, я побежал.

Девушка: Может, поужинаешь с нами?

Андрей: Не, Галка, спасибо, как-нибудь в другой раз. Опаздываю уже.

КОРИДОР ОБЩЕЖИТИЯ:

Курчавый парень все еще курит на подоконнике.

Андрей: Будь здоров, Михаил!

Парень: Ты тоже не болей!

Андрей быстро проходит по опустевшему коридору и сворачивает вниз, на лестницу.

Парень гасит сигарету о низ подоконника, выбрасывает окурок в окно, слезает на пол и подходит к двери в комнату, прислушивается. За дверью ни звука.

Он открывает дверь, входит внутрь и щелкает замком.

КОМНАТА ДЕВУШЕК:

В комнате сумеречно. Сквозь щели в шторах пробивается бледно-голубой свет от фонарей с улицы. На пяти кроватях, затаившись, лежат девушки. Никто из них не спит — это чувствуется по напряженному дыханию и какой-то особенной выжидательной тишине.

Парень не спеша, по хозяйски, оглядывает кровати, потом начинает расстегивать рубаху:

— Ну что, куда тут ложиться?

КВАРТИРА АНДРЕЯ. ПОЗДНО ВЕЧЕРОМ.

Вымокший Андрей заходит в прихожую, кидает влажную куртку на вешалку. Около двери, перегораживая коридор, лежат два упакованных рюкзака, огромный, завернутый в коричневую бумагу, куль, перевязанный бечевкой, стоит грязная обувь, несколько курток сушатся на стульях.

Из двери маленькой комнаты выходит Нина:

— Привет!

Андрей: Погода такая мерзкая… Чего это у тебя такой грустный вид?

Распахивается дверь большой комнаты. Из нее вываливаются Валера и Саша.

Валера: Где тебя носит? Мы уже два часа тут торчим!.. Ну, ты едешь?

Андрей: Нина, что это за люди? Что они делают в нашей квартире?