Пирамида. Ленинградский альпинизм в четырех киносценариях - Григорий И. Сидько
Из палаток доносится сонный недовольный плаксивый женский голос:
— Ну кто там стучит? Перестаньте!..
Гена (продолжая стучать): Уже давно пора вставать!
Другие сонные голоса: — Это кто там, Окунь, что ли? Уходи в лес и там лупи своим дурацким мячом!
— В тайгу уходи…
— В глушь, в Саратов…
— Уплывай в озеро…
Гена возвращается на поле и начинает легко пинать мячом по закрытым пологам палаток и настилу. Палатки содрогаются от ударов. Один вход распахивается, высовывается голова девушки в свернутой набок вязаной шапочке:
— Окунь! Совсем сдурел, что ли?! По голове прямо попал! Давай, двигай отсюда!..
Гена (обиженно): А что вы все лежите? Давайте, вставайте, в футбольчик сыграем…
Тем временем остальные обитатели лагеря (всего человек двадцать — двадцать пять) тоже понемногу просыпаются, вылезают из палаток, обуваются, слоняются без дела по футбольному полю, бродят вокруг стола, который рьяно охраняют от них Наташа и Светлана. Среди них мы узнаем многих, кого мельком уже видели раньше — в кадрах Крыма и во время тренировки в Юсуповском садике.
Кому-то все же удается стащить со стола бутерброд и его прогоняют поленом.
Альберт: Наталья, а где Виталий Михалыч?
Наташа: Они с Парфеном пошли на Спартак, веревки вешать.
Альберт: Давно?
Наташа: Да с час уже, наверное.
Два парня начинают пилить на козлах сухие стволы, третий рубит чурбаны и складывает дрова в поленницу между двух деревьев, накрытую куском полиэтилена.
Неподалеку, среди деревьев, стоит на треноге раскрытый мольберт, на доске которого приколот кнопками большой акварельный лист. На нем широкими мазками обозначена будущая картина: озеро, деревья, мостки. Проходя мимо, каждый считает своим долгом добавить к будущему пейзажу что-нибудь от себя. Так на озере сначала появляется остров, на острове — панельный трехэтажный дом, потом осины превращаются в пальмы, на пальмах возникают обезьяны с бананами в руках, а от одной из них протягивается стрелочка к надписи "Так будет с каждым, кто мешает другим высыпаться по утрам". Последней к мольберту подходит маленькая худенькая девушка:
— Гады!.. Кто это сделал?!
На дорожке, со стороны озера, появляются Виталий — крепкий розовощекий, гладко выбритый мужчина лет тридцати, — и Володя, с пустыми рюкзаками и небольшим мотком веревки.
Виталий: Ирка не приходила еще?
Наташа: Пока нет.
Светлана: Мы как, сначала поедим, а потом на демонстрацию?
Все: — Давайте сейчас.
— Лучше после.
Виталий: Демонстрант должен быть злым и голодным.
Виктор (обаятельный усатый загорелый мужчина лет тридцати двух с выцветшими голубыми глазами, небольшим животиком и двухдневной щетиной на подбородке): Бойцов, может, и пораньше покормить надо, пусть растрясут немного…
Альберт: Смотря когда начало.
Наташа: О! Ирка идет. Подгруха!!! Давай сюда!
Со стороны леса к костру приближается коротко стриженая плотная женщина в длинной, по колено, пуховке, вязаной полосатой шапочке, с солидной папкой в руке. Раскрыв блокнот, она на ходу громко выкрикивает:
— Куликов — пятый номер! Парфенов — двенадцатый! Хубуная — тридцать третий! Семенов — тридцать девятый! Ли — сорок восьмой!
Володя: Когда начало?
Ира: Первый старт в двенадцать.
Виталий: Тогда, давайте, через десять минут построение.
От озера, из кустов, выходят с рюкзаками разгоряченные Андрей и мужчина в трико с надписями на лампасах. У них помятый заспанный вид, расхристанная одежда, распахнутые от быстрой ходьбы куртки.
Наташа: Эдя! Андрей! Где вас носило? Мы всю ночь тут по кустам шарили. Все батарейки из-за вас посадили!
Андрей: Можно подумать, мы дети малые… Решили не шарахаться ночью, зря ноги не ломать. Заночевали там, перед тропой.
Наташа: Предупредили бы хоть.
Эдик: Прошу зафиксировать новый рекорд: тропу сделали с одной ночевкой!
Ира: Андрей, у тебя пятый номер.
Андрей: Какой?
Ира: Пятый.
Андрей: Проклятье, — он садится на свободную от палаток часть настила, распаковывает рюкзак, переобувается.
Эдик: Юля, у тебя в палатке место есть?
Юлик: Мы вдвоем с Танюхой.
Эдик: Тогда мы к вам.
Юлик: Давайте.
Эдик: Андрюха, давай сюда.
Андрей: Сейчас…
Наташа: Эдик, Андрей, еду тащите на стол… Народ! Кто масло сливочное должен был купить?! Если не привезли — убью!
Андрей: Масло у меня, погоди немного… Ирка, а до меня кто лезет?
Ира: Из наших никто не лезет.
Андрей: А с кем я?
Ира: Ты с Марчуком. Первый старт в двенадцать.
Саша: Все будет отлично! После завтрака пойдем на Спартак, разомнемся…
Андрей: Я бы, пожалуй, лучше поспал.
Виталий: Да поздно уже спать…
В это время остальные обитатели лагеря надувают разноцветные воздушные шары, развешивают их на палатках и ветках деревьев, протягивают меж стволов гирлянды красных флажков и понемногу выстраиваются в одну шеренгу вдоль палаток, лицом к озеру.
За ближайшими деревьями вдруг раздаются многочисленные аплодисменты, заразительный гогот и громкий дружный крик "Ура!".
Татьяна: Ну вот, Технологи, как всегда, первые…
Гена выбегает на футбольное поле и кричит в ту сторону, откуда доносятся звуки:
— Эй, там, Технологи! Переведите часы! Ваши часы спешат на пять минут!
Валера: Скажи лучше, пусть выбросят часы. Мои ночью сломались…
Несколько звонких голосов что-то отвечают из-за деревьев.
Эдик: Что они говорят?
Гена (возвращаясь назад): Поздравляют с праздником.
Эдик, Виталий и Володя встают напротив шеренги. Виталий выкатывает небольшой чурбан, ставит "на попа" и забирается на него. Эдик и Володя разворачивают длинный кусок ватмана с надписью "ТРИБУНА". По шеренге проносится смешок.
Эдик (читает по бумажке): Начинаем праздничную первомайскую демонстрацию!..
Володя (читает по бумажке): А сейчас мимо трибун на Дворцовой площади проходит колонна учащихся и недавних выпускников Ленинградского Инженерно-Строительного института!
Эдик (читает по бумажке): Труженикам карандаша и мастерка, лопаты и рапидографа, представителям древнейшей профессии на земле — ура!
Все (радостно хлопают): Ура-а-а!!!..
Володя: Слово для праздничного первомайского доклада на тему "Воздействие внешней среды на тонкую душевную организацию подростка" имеет заведующий отделом Института Социальных Проблем Антипин Виталий Михайлович!.. Пожалуйста, Виталий Михайлович.
Все хлопают. Виталий разворачивает листочек с текстом:
— Товарищи!..
Общеизвестны тяжелые последствия столкновений наших неоперившихся птенцов с тяжелым миром большой дороги, на которую они попадают сразу же после окончания средней школы. К сожалению, есть факторы, которые значительно усугубляют тяжелое впечатление от этой неминуемой встречи. Помимо объективно опасных социальных групп, а именно: неуживчивых соседей, старых дев, просто плохих людей и хулиганских шаек, не менее сильное воздействие на юный неокрепший организм оказывают также и расплодившиеся в последнее время многочисленные секции альпинизма…
Для более тесного контакта с изучаемым явлением младший научный сотрудник нашего НИИ проник в одно
