Мимочка - Лидия Ивановна Веселитская

Няньки встали и вышли из беседки, уводя пострелят. Мимочка и l’homme au chien остались вдвоем. Мимочка переворачивала страницы, не отрывая глаз от книги. Он сел наискосок от нее, вынул газету и тоже стал читать. Оба чувствовали близость и присутствие друг друга и чувствовали, что, если они бросят читать и начнут разговаривать, им будет приятно и весело, но они не разговаривали. Он не смел, она не хотела. Изредка Мимочка поднимала свои голубые глаза и устремляла их в голубую даль. Он украдкой любовался ею, ее прической, кончиком маленькой ножки, всей ее фигурой, молодой, изящной и свежей… Мимочка чувствовала на себе его взгляд и не без злорадства думала: «Ага, так не одни актрисы хороши?» Потом он спрятал газету, вынул оксидированный портсигар и попросил у нее позволения закурить. Мимочка изъявила согласие наклонением головы. Потом ей вдруг стало страшно. Сейчас он с ней заговорит. Что она будет ему отвечать? И к чему это поведет? До сих пор все было так хорошо и интересно, и вдруг все испортится. Если он с ней заговорит как с кокоткой, она оскорбится. Она – генеральша и порядочная женщина. И потом, что ей говорить? Она так не любит говорить. И Мимочка, закрыв книгу, встала и вышла из беседки своею грациозной и легкой походкой. А он посмотрел ей вслед, насвистывая «Азру». Больше ничего и не было. Но Мимочке было весело, весело. И хоть ей очень хотелось вернуться к нему, она, не оглядываясь, пошла домой.

К обеду все четверо сходились в самом прекрасном настроении. Обедали дружно и весело, подсмеиваясь над неудавшимися блюдами (над надоевшим барашком), делая честь удавшимся и похваливая стряпню maman, которая не только готовила котлеты и бифштексы на своей керосиновой кухне, но ухитрялась приготовлять и пирожные, желе, компоты и пр.

Катя отчищала Ваву от гусениц и клещей; Мимочка рассматривала в зеркале свое лицо, вытирая загар и пыль, a maman сообщала всем результат своих наблюдений над соседями и соседками. Эти окружающие ее романы возмущали, но волновали и интересовали maman. Даром что героинями их были просвирни, – maman сворачивала себе шею, следя за их перипетиями… Катя, скромно подавая кушанье, дополняла рассказы maman своими сообщениями.

– Теперь для меня все ясно, – захлебываясь, говорила maman о докторше с их улицы. – Le mari sait tont… c’est clair comme le jour…[60] Чего-чего тут не насмотришься, не наслушаешься!..

После обеда Мимочка и Вава снова исчезали, a maman не спеша одевалась по-петербургски, отирала пот с лица, посыпала его пудрой и, прифрантившись, шла в курзал, где прочитывала газеты, после чего садилась на балконе со стареньким сановником из Петербурга, страдающим желудком и печенью, и играла с ним в пикет.

В конце июля, в последних числах этого месяца, когда у нас на Севере уже краснеет и наливается рябина, а в Железноводске на лотках смуглых торговцев фруктами появляются горы абрикосов и персиков, в одно прекрасное утро к Мимочке явились две незнакомые дамы и попросили ее, от имени прочих домовладелиц города Железноводска, принять участие в благотворительном празднике в пользу детского приюта. Мимочка изъявила согласие. Она продавала на многих благотворительных базарах в Петербурге, и это было даже одним из ее любимых развлечений.

И в назначенный день Мимочка в нежнейшем платье цвета pâche[61] стояла за столом, убранным зелеными гирляндами и флагами, и продавала чай. Рядом с нею продавали печенье, фрукты и конфекты баронесса Бенкенштейн в голубом, Черешнева в красном и еще две дамы из железноводских «сливок», одна в белом, другая в платье цвета раздавленной земляники.

На другом конце площадки стояли столы с аллегри, где продавали актрисы с толстой Борисовой во главе.

Maman и офицер из дивизии Спиридона Ивановича помогали Мимочке наливать и подавать чай; доктор Варяжский помогал Черешневой; l’homme au chien был помощником баронессы. Мимочка видела, что теперь неизбежно состоится знакомство с ним, но на этот раз это не пугало ее. Баронесса уже и раньше заговаривала с ней в ваннах, так что при встречах они уже раскланивались… Баронесса нравилась Мимочке. Она была немножко эксцентрична, но очень мила. К тому же elle était bien née et bien apparentée[62], что очень ценила maman. Баронесса приехала сюда с бароном, который пробыл в Железноводске пять дней и поехал дальше, оставляя жену лечиться. И она лечилась, подобрав себе веселое и молодое общество, в котором l’homme au chien играл не последнюю роль. На празднике и maman была гораздо разговорчивее и общительнее, чем Мимочка; она познакомилась с баронессою, – последовали взаимные приглашения, а тем временем Мимочке представили его, l’homme au chien.

Как Мими была грациозна и мила в этот вечер, как она улыбалась, пересчитывая деньги и отдавая сдачу! Как-то само собою случилось, что он стал ее помощником, а офицер ее дивизии перешел к баронессе. С ним было так легко, так просто говорить – не то что с Варяжским, который все как будто подсмеивался. Для вступления Мимочка спросила его: «Вы в первый раз на Кавказе?» Она всем говорила это. О нет, он уже четвертое лето ездил сюда, как на дачу. Четыре года тому назад он приехал сюда больной, грустный, усталый, с тяжелым бременем на душе, и здесь он нашел успокоение и исцеление… С той поры… И разговор пошел у них легко и свободно. Мимочка была молчалива и ненаходчива, но он мог говорить за двоих, и спрашивать, и отвечать. А она только слушала, улыбалась, кивала и, следя за речью, поднимала на него свои глаза мадонны, которые говорили что-то, отчего он делался еще веселее и красноречивее. A maman, глядя на него сбоку в лорнет, наводила о нем справки. Знала ли баронесса его раньше? Еще бы! Она давно его знает, он – друг ее мужа. Он – адвокат из Киева, богатый человек, то есть женат на богатой, на дочери киевского заводчика и землевладельца. Жена его – прелестная женщина, только немножко дика и серьезна. Она мало выезжает, потому что занята детьми, но они приняты в лучшем обществе. Теперь жена его с детьми у себя в имении, а он ездит сюда каждое лето – пить воды. Он вполне порядочный человек… И maman, выслушав все это и покивав, пригласила к себе и Валериана Николаевича.

Базар кончился. Выручка была чудесная, и дамы бомонда выручили на пятнадцать рублей больше, чем