Человек, который любил детей - Кристина Стед

и ее взору всегда представала одна и та же картина: на подушке – овальная головка с густеющими темными волосами, ручка, сжатая в кулачок, глаза закрыты, ночная рубашка на тельце задралась. Хенни заботливо расправила одеяло на кровати. «Мать! – подумала она. – Зачем мы вообще нужны? Дети растут независимо от того, заботятся о них или нет. Эта несчастная девчонка, его отродье, взрослеет, и ей, конечно, попадает от меня, но она наблюдает семейную жизнь в ее самом ужасном исполнении и теперь мечтает о „суперменах“ или „великих мужах“. Какой смысл что-то делать для них? Все равно всегда побеждает Он! Так, эта девчонка три дня готовила на всю семью. Пожалуй, пора заняться обедом».

Выглянув из кухонного окна, Хенни увидела, что в саду Луи лежит на спине, размахивает в воздухе руками, а Малыш Сэм с Солом сидят у нее на животе и подпрыгивают, и она визжит и смеется. Дверь с проволочной сеткой распахнулась, и по коридору к ней засеменила Эви.

– Мама! Мама! Ты вернулась! Ой, мам, вчера вечером мы так веселились: ужинали в купальниках и плавках, а потом у нас была вечеринка на воде, и у тех людей, что живут в плавучем доме, тоже была вечеринка, тоже в купальниках и плавках, а Луи с Эрни подплыли туда и заглянули к ним в дом.

– Очень мило. Луи говорила, что у нас на обед?

– Колбаса и оладьи с яблоками. А вчера вечером мы ели «ка-на-пе», – хихикнула Эви, – сырой бекон с миндалем из твоего ящика, а Сол все это выплюнул.

– Да уж, Поллиты сделают из вас человеков, – саркастически заметила Хенни.

– Крабчонок, Крабчонок! – зазвенел голос Сэма в вязком наэлектризованном воздухе. – Что ты делаешь? – Хенни услышала, как он вместе с тремя сыновьями прошагал мимо задней веранды. – Посмотрите, что делает Крабчонок. Что-то он молчит. Должно быть, думает. Смотри, Малыш Сэм, Крабчонок рисует на земле.

– Пап, он землю ест! – вскрикнул Сол, вдруг сообразив, в чем дело. Луи пыталась раскачиваться на ветке персикового дерева, но, услышав крик брата, спрыгнула на землю и выразительно посмотрела вслед трем мальчишкам и их отцу.

– Лулу, мелкий ест землю! – крикнул Эрни.

– Сделай так, чтобы он не ел! – крикнула она в ответ, с беспечным видом идя вслед за ними.

– Как же ему не есть землю, если за ним никто не присматривает? – сказала Хенни. – Очень хотела бы я знать, чего он наелся за последние три дня.

Из-за угла раздался гогот детей, зажимавших ладонями рты и носы, отчего уголки глаз у всех приподнимались, превращаясь в щелочки.

– Мам! О-хо-хо! Мам! Мелкий ест… ш-ш-ш!

– Он… ш-ш-ш!

– Крабчонок ест…

– Ей же не нравится, когда его так называют!

– Мам, папа сказал, чтоб ты пошла и посмотрела: мелкий ест собственные какашки… ш-ш-ш!.. экскременты.

– Не дури, это не шутка, – строго одернула Сола Эви.

– Правда-правда, пойди сама посмотри!

– А куда смотрит ваш идиот-отец? – рассердилась Хенни.

– Мам, он его остановил. Правда, сказал, что это естественно, вреда никакого, но все равно его остановил.

– А вчера он съел гусеницу, – со всей серьезностью доложил Эрни. Мальчишки снова прыснули со смеху, хватаясь за животы и друг за друга.

– Фу, какая гадость! – воскликнула Эви. – Он ее раздавил, внутренности вылезли наружу… – Дети завизжали от хохота.

– А Луи съела улитку, показывая, что ее не стошнит, – добавил Эрни, – а папа сказал: ничего страшного.

Малыш Сэм в припадке хохота вдруг упал на землю и стал кататься по двору, держась за живот.

– Мы так веселились, мам, так было весело, – сообщил Сол, прыгая вокруг и пытаясь убедить мать, что она много потеряла, потому что ее с ними не было. – Но Луи приготовила какую-то дрянь, и меня вырвало.

– Охотно верю, – угрюмо буркнула Хенни. – Жаль, что я вернулась домой: мистер Ломасне мог бы неплохо заработать всего за несколько дней. Эви, почему ты не вынесла горшки? В комнате мальчиков никто не убирался. Вы вообще, что ли, ничего не делали по дому, пока меня не было? Как пить дать подхватите холеру или тиф.

– У нас есть график! – крикнул Эрни. – Мам, мы построим новую ванную. А я проектирую новый фасад дома.

– Новый фасад, новый фасад, новый фасад покатился назад! – стали скандировать двойняшки.

– А следующим летом Эрмо идет в поход с неженкой Мервином! – прокричал Малыш Сэм.

– Мервин Первин сидел под кустом, а Эрни Мерви спал крепким сном.

– Замолчите, – сказала Хенни, – не то я сойду с ума. И зачем я вернулась домой? Почему никто не начистил картошку? Значит, у вас график? Кыш отсюда, пока я не завопила.

Вдруг дом огласил зычный крик, послышался топот ног.

– Дети! Детушки-козлятушки! – кричал Сэм. – Свисток зовет! Работать пора! Будем проектировать новую ванную! Эй, куда вы все подевались?

– Иду!

– Бегу!

– Да, папа!

Предоставив Хенни и Эви готовить обед, мальчишки ринулись во двор. В дом через другую дверь вбежал Томми.

– Молли, Молли! – звал он светловолосую дочку Ломасне, дико озираясь по сторонам.

В то же мгновение через западную дверь вбежал Эрни, крича:

– Я видел машину тетушки Джо! Она едет к нам на обед! Тетя Джо едет!

– Бегите, остановите ее у ворот, спросите, привезла ли она шоколаду! – крикнул Сэм. Дети помчались к воротам.

– Зачем это глупое старое чучело приперлось в такое время дня? – обеспокоилась Хенни. – Пообедать? Вы ждали тетушку Джо? На что она рассчитывает, если приехала без предупреждения? – Хенни нервно нарезала яблоки.

– Я тоже хочу посмотреть на ее машину, – надула губы Эви. – Ой, мам, я палец порезала.

– Иди, иди, не своди меня с ума! – еще больше рассердилась Хенни. – Бог знает, что еще задумал этот Муж Скорбей! И какого дьявола его старшая сестра – принцесса из трущоб – явилась перед самым обедом? – Раздраженная, она пошла в детскую, выглянула в окно и увидела, как Джо возбужденно расхаживает по двору вместе с Сэмом, а у того вид подавленный. Джо что-то возмущенно вещала, Сэм потирал глаза. Они повернулись и направились к дому.

«Понятно, – с негодованием думала Хенни. – Узнала все-таки. Все вынюхала, выведала и приехала. Пусть эта старая дева убирается домой, она ничего не докажет».

Но когда желтоволосая парочка подошла к ней, она увидела, что они оба плачут.

– Нашлась Бонни, – сообщил Сэм. – Вернее, она сама явилась к Джо.

– Я ее даже не узнала, – подхватила Джо. – Открываю дверь, а передо мной – какая-то ужасная женщина, тощая, волосы завязаны узлом, похожа…

– Она взяла такси, чтобы доехать до Джо, понимала, что ей станет плохо. – Сэм смиренно взглянул на Хенни, на лице – муки стыда и горя. –