Дом на полпути - Фине Гробёль
За плакатами в рамках цвет краски отличается от цвета остальной стены, обнажает бренность или забвение. Мы открываем рамку, уложив стеклом к полу, и достаем мягкий и хрупкий постер «Властелина колец», аккуратно кладем его рядом и сворачиваем движением от себя. Целые рамы мы сохраняем, а поврежденные – с царапинами или трещинами в стекле – выбрасываем. Постеры раскручиваются в рулонах, мы обвязываем их тугими кухонными резинками, а пустые рамы со стеклами ставим у двери в офис персонала. Мы продолжаем в том же духе, пока стены вокруг нас не покрываются пятнами отклонений.
Мы опустошаем шкафы с посудой на общей кухне. Убираем тарелки, стаканы, вилки. Продукты длительного хранения складываем в коробку и ставим у входа. Холодильники теперь зияют пустотой, в них остались лишь жирные пятна, луковая шелуха и засохший соус «Тысяча островов» – жалкие свидетельства нашего пребывания здесь. Это что, у Гектора и Лассе в руках цветы? Розы, срезанные в палисадниках возле старых домов с лепниной? Мы раскладываем их на серебристой поверхности кухонного стола, надеваем перчатки и осторожно отрываем зеленые листья. Расставляем розы по парам: три – в оставшиеся высокие кофейные чашки, а еще одну – в узкую банку из-под спаржи, обнаруженную Гектором в ящике, где, как мы думали, больше ничего не было. Одну за другой мы выносим наши импровизированные вазы в длинный коридор – пространство, где мы проводим больше всего времени, но которым пользуемся реже всего.
Мы для кого-то или чего-то открываем окна.
Звук открывающейся раздвижной двери едва уловим, но тревожит. Я села в кресло на первом этаже, чтобы окружить себя чем-то, кроме себя самой. Ночных дежурных не хватает, и мы понимаем это по торопливым шагам и множеству незнакомых лиц. Марк все еще на больничном, а я здесь, кутаюсь в пледы. Сара садится рядом, ее волосы лоснятся от жира и сна. Через раздвижную дверь входят Лассе и Гектор с их кроткими взглядами и узкими лицами. Сара массирует мне точку между большим и указательным пальцами. Лассе кашляет. На фоне слышны тяжелые шаги ночного дежурного. Гектор ненадолго прикрывает глаза, но под его веками заметно движение. Это сон поднимается в нем. Снова звук раздвижной двери; Мари смотрит перед собой, ее губы сжаты от злости, она опускается в кресло рядом с Лассе, широко расставляет ноги, длинные и белые, с несколькими синяками, шрамами, растяжками. «Я принесу всем горячего шоколада», – говорит Гектор, вставая. До меня доносится какой-то звук. Неужели это кулак Вахида стучит в стену офиса персонала? Он внезапно выходит из двери, за ним – встревоженные ночные дежурные, мгновение они смотрят ему вслед, потом оба разворачиваются и исчезают за полуоткрытыми дверями офиса. Вахид тяжело опускается на стул, сидит криво из-за скомканного пледа за спиной, но, кажется, не замечает этого.
Гектору приходится сделать несколько заходов: сначала он ставит две наполненные чашки, потом выходит и берет еще две, снова поворачивается и возвращается. Мы все обжигаем языки. Раздается сигнал тревоги, на поясах персонала вспыхивают огоньки, и они поспешно уходят. Потолочная плитка выцвела – это жалкая картина. Напитки из автоматов напоминают мне вокзалы, залы ожидания. Мы быстро заглатываем какао, и оно оставляет коричневые отпечатки на губах Мари. «Мы почти у цели», – говорит Лассе, Гектор тихо напевает под нос All for freedom and for pleasure[17]. Последний глоток – почти один порошок. Вахид ставит чашку на стол и говорит: «Думаю, нам пора». Он встает и берет в руки кресло с пледом. Мы молча киваем в ответ. Мы забираем с собой интерьер дома – все, что можем унести, мы берем с собой.
Лассе следует за Гектором с охапкой звенящих чашек, Мари кладет руку на плечо Вахида и по пути к выходу хватает темно-красный плед – под цвет ее теперь уже блеклых волос. Мы с Сарой идем, держа стулья под мышками, рука об руку. Мы больше не разговариваем, не напеваем под нос, слышен лишь приглушенный звук наших удаляющихся шагов. Позади нас задвигается дверь, так же незаметно, как и открывается, почти бесшумно. Поют птицы, ночь отступает, мягкий переход в утро. Мари накидывает плед на плечи. Темно-красный ветер. Над нами только рассвет.
Notes
1
NADA (National Acupuncture Detoxification Association) – Национальная ассоциация акупунктурной детоксикации.
2
Низшая административно-государственная единица в Дании.
3
«Сон о мебели в движении, ночью» (англ.) – цит. из книги My Life (1980) Lyn Hejinian.
4
«Добро пожаловать в жизнь, нет пути назад» (англ.) – цит. из песни Everybody Wants to Rule the World.
5
Рэпер Джейсон Тейлор.
6
Дженет Фрейм «Под крики сов».
7
Официальный портал государственных услуг Дании.
8
«Когда я поднимаю воротник моего любимого зимнего пальто, этот ветер сносит мне крышу» (англ.).
9
«Не закрывайте разум» (англ.).
10
«Встань! Встань! Встань! Встань и поднимись сейчас же» (англ.).
11
«Дикие и нежные» (англ.).
12
«Я притягиваю тебя к себе, ты просто говоришь "нет"» (англ.) – здесь и далее на странице: цит. из песни Fire певца Брюса Спрингстина.
13
«Ты говоришь, что тебе это не нравится» (англ.).
14
«Но, девочка, я знаю, что ты лгунья» (англ.).
15
«Огонь» (англ.).
16
«Мама, сними с меня этот значок (англ.) – цит. из песни Knockin' on Heaven's Door.
17
«Все ради свободы и удовольствия» (англ.) – цит. из песни Everybody Wants to Rule the World.
