Мир! Дружба! Жвачка! Не спеши взрослеть - Юлианна Перова

Парня бесило, когда кто-то настойчиво лезет к нему в душу, однако Женя оказалась упрямее, чем он думал.

– Сань, я все понимаю. Правда.

– Ничё ты не понимаешь! – воскликнул Санька раздраженно. Он находился в шаге от того, чтобы расплакаться или полезть в драку, и с трудом держался.

– Так, Сань, слушай, – терпеливо продолжала убеждать девушка. – Вовка прав.

– Конечно же я прав, – уверенно и гордо кивнул Вовка. – Только в чем?

– Давай просто сходим и отдохнем? – не обращая внимания на выкрики приятеля, продолжала Женя: – Тебе это нужно.

– Если хочешь – иди, – огрызнулся Санька. – Я тебя не держу.

Девушка пожала плечами и, не проронив ни слова, повернулась и ушла. Не то что она обиделась: ей просто надоело биться головой о стену.

Вовка проводил ее удивленным взглядом, а Илюша смущенно пробормотал:

– Пока, Жень.

– Сань, ну ты и лошара, конечно! – помотал головой Вовка. Он толком не знал, что именно происходит, зато чувствовал: здесь творится явно что-то не то. Санька с грохотом захлопнул гаражную дверь и направился к мотоциклу, игнорируя следившего за ним изумленного Вовку.

* * *

Возле заводских ворот было непривычно шумно. Рабочие толпились вокруг навороченного «Крайслера» с открытым багажником, из которого высовывалась яркая табличка с надписью «Витал-Инвест». Там же были сложены аккуратные стопки сертификатов, а рядом туда-сюда расхаживал гордый Виталик с мегафоном в руках.

– Граждане-товарищи! – вещал он. – Я раньше был простым работягой, как вы. Жил от получки до получки, но однажды купил акции «Витал-Инвест». И вот – посмотрите на меня. Дорогой костюм, шикарный автомобиль. – Он так увлекся, что не сразу обратил внимание на появившийся рядом еще один автомобиль и продолжил с воодушевлением: – Меняю бесполезные акции завода на золотые яйца «Витал-Инвест»!

– Братан, уберите машину с территории, – перебил Трофим, вылезая из салона и направляясь к нарушителю тишины, но тот и не подумал его слушать.

– Я свои права знаю, – заявил Виталик самодовольно. – Указ шестьдесят пять президента, о свободе торговли. Где хочу, там и торгую.

Трофим скептически фыркнул – что еще за дела? – и, бросив оценивающий взгляд на «Крайслер» поинтересовался:

– Чё за тачка?

– Эта? «Крайслер», братан, – гордо выпятил грудь Виталик.

– Ни фига себе!.. – Трофим обошел автомобиль, с показным восхищением рассматривая ее, будто это статуя Венеры Милосской в музее. Погляделся в зеркала, наклонился к фарам, отступил на шаг, любуясь, и выдохнул: – Обалдеть…

– Чё, нравится? – Виталик с растущей как на дрожжах гордостью наблюдал за реакцией помощника директора по безопасности. А чем он больше гордился – машиной или собой, даже не мог решить.

– Хромированная… – восторженно вздохнул Трофим и спросил: – Почем брал, братан?

– Секрет фирмы, – загадочно произнес Виталик и предложил: – Акции обменяешь – все тебе расскажу.

– Возьмем. Возьмем, – буднично бросил шеф охраны, не отрывая взгляда от металлического чуда на четырех колесах, словно последние штаны и майку готов был отдать за такую красоту. – Ни фига… Вот эти открываются?

– Фары? – с наигранным равнодушием спросил Виталик. Он чувствовал себя почти богом.

– Да, – кивнул Трофим.

– А то!

– А можно посмотреть, а?

– Ну конечно! – Виталик с видом гостеприимного хозяина распахнул дверь, надавил на кнопку рядом с водительским креслом – и крышки фар, как по волшебству, поднялись.

Это был выстрел на добивание. Трофим любовался, и теперь к восхищению примешивались нотки зависти…

– Офигеть! Валер, ты видел? Ни фига себе! Ну чё только америкосы не придумают, а! – Его хватило лишь на поток сбивчивых восклицаний.

– Да… – искоса наблюдая за восторгами Трофима, поддержал Виталик.

– Офигеть! – выдохнул Трофим и вдруг неожиданно выхватил пистолет и со всей силы саданул по одной из фар. Брызнули осколки.

– Ты охренел, мужик?! – Виталик задохнулся от возмущения. Его картина мира перевернулась вверх тормашками.

Он кинулся было на обидчика, но тотчас получил нехилый удар в нос.

– Мужики, вы чё… – прогундосил начинающий коммерсант, утирая кровь.

Трофим ловким и быстрым движением выбил из его рук мегафон. Затем помощник молча схватил Виталика, который был совсем не маленького роста и отнюдь не хрупкий, за шкирку, как котенка, и запихнул в багажник его же машины.

«Презентация» закончилась бесславно.

– Мужики, вы чё… – продолжал сопротивляться тот.

Вместо ответа Виталик услышал угрожающее шипение:

– Еще раз тебя здесь увижу – я этот матюгальник знаешь куда тебе засуну? – Обидчик поднес к лицу мегафон и проорал Виталику прямо в ухо так, что тот едва не оглох: – Понятно?!

– Начальник, ну ты чё? – замахал руками Виталик, демонстрируя смирение, и мигом предложил: – Ну, сорок процентов годовых – от меня лично?

Однако Трофим, похоже, решил, что недостаточно убедил оппонента.

– А это – тебе сорок процентов годовых от меня! – рявкнул он, с лязгом захлопнул крышку багажника и, поморщившись, подозвал сторожа.

– Игорек! – И объяснил, небрежно кинув тому ключи от машины: – Часик пусть там почалится. Потом выпусти.

– Понял, – кивнул тот.

Шеф охраны завода скривился, взглянув на табличку «Витал-Инвест», сперва хотел сломать, но раздумал и просто брезгливо зашвырнул в ближайшие кусты.

– Ну, какая машина! Да, Валер? – окликнул он молчаливого помощника, в общем, не ожидая ответа, кивнул на подпорченный автомобиль, с сожалением вздохнул и махнул рукой: – Ладно, поехали.

* * *

Дверной звонок надрывался. Усталый и еще больше похудевший и заросший Михаил нехотя доковылял до двери и, не спросив кто, открыл.

– Ой, етить-колотить, Надеж Санна! – вырвалось у Михаила, когда он увидел, кто перед ним.

– Миш, ну, перестань. Какая Надежда Санна? – устало отмахнулась женщина и произнесла тепло: – Привет.

– Привет, – ответил отец Вовки не слишком уверенно, как будто слово ему незнакомо.

– Я вот котлеты принесла, – продолжала Надежда, расстегивая сумку и выставляя на стол стеклянную банку. – У меня остались после выходных. Сколько знакомы, да и дети наши дружат. В кои-то веки, как говорится, решила позаботиться о давнем друге. Угощайся.

– Ну, если позаботиться… – с сомнением пробормотал Михаил и недоверчиво повертел в руках банку. С чего такая щедрость?

– Они свежие, – заметила Надежда, почувствовав его колебания.

– Не сомневаюсь, – все еще с подозрением, но уже меньшим, вздохнул мужчина. – Прошу.

Пока Михаил поглощал обед, расположившись на диване, Надежда осторожно расспрашивала его. Ведь на самом деле именно за этим она и пришла, а вовсе не только друга повидать.

– А на заводе как? Дела идут?

– Сказал бы я, куда они идут, – с набитым ртом пробубнил Михаил. – А чё такое?

– Понимаешь, я просто хочу куда-то Федю пристроить, – произнесла наконец Надежда доверительным тоном, присаживаясь рядом и глядя ему прямо в глаза. – Уже год он дома сидит. Я… не могу, сил моих больше нет. Я просто подумала, может, ты поможешь.