Ночной огонь - Майкл Коннелли
«Его пульс и артериальное давление были измерены и находились в приемлемых пределах. Его кровь была насыщена кислородом. Ничего страшного ».
«И как вы пришли к такому выводу?»
«Я измерил его пульс, а мой партнер измерил его артериальное давление. Один из нас надел ему на палец оксиметр ».
"Все это рутина?"
"Да."
«Что делает оксиметр?»
«Он измеряет содержание кислорода в крови. Вы получите хорошее представление о том, как сердце работает с точки зрения циркуляции насыщенной кислородом крови ».
«Вот почему он прикреплен к пальцу? Вы хотите измерить конечность? »
"Точно."
«Сегодня я заметил, что вы взяли с собой свою аптечку ЕМТ, верно?»
«Да, потому что это было сказано в повестке».
«Этот оксиметр, который вы только что упомянули, есть в вашем комплекте?»
"Должно быть."
«Можете ли вы открыть свой комплект и показать оксиметр присяжным?»
Моралес потянулся к полу рядом с трибуной для свидетелей и отстегнул защелки на своем снаряжении. Он откинул крышку и вытащил из подноса небольшое устройство. Он протянул его Халлеру, затем повернулся и показал присяжным.
«Как это работает, мистер Моралес?» - спросил Халлер.
«Просто, - сказал Моралес. «Включите его, прикрепите к пальцу, и он испускает инфракрасный свет через палец. На основании этого он может измерить насыщение крови кислородом ».
«И вы просто пристегиваете его к любому пальцу?»
«Указательный палец».
"Любой рукой?"
«Любой рукой».
«Как долго вы лечили Джеффри Херштадта в тот день?»
«Могу я посмотреть отчет?»
"Вы можете."
Моралес просмотрел отчет и затем ответил. «От начала до конца, когда он ушел, прошло одиннадцать минут».
"Тогда что ты сделал?"
«Ну, сначала мы поняли, что он ушел с нашим оксиметром все еще на пальце. Я погнался за ним и схватил это. Потом собрались, купили пару латте и уехали ».
«Ты вернулся на станцию?»
"Да."
"Где эта станция?"
«На Фремонте и Первом».
«Довольно близко, верно?»
"Да."
«На самом деле, вы пришли сюда со станции со своим снаряжением, чтобы давать показания сегодня, не так ли?»
"Да."
«Вы гуляли по Гранд-парку?»
"Да."
«Вы когда-нибудь были в Гранд-парке?»
"Да."
"Когда это было?"
"Много раз. Это часть зоны покрытия Станции №3 ».
«Возвращаясь к тому дню, когда вы лечили Джеффри Херштадта в Starbucks, неужели Rescue Three получил еще один вызов службы экстренной помощи вскоре после вашего возвращения на станцию тем утром?»
"Да."
"Каков был звонок?"
«Это был ножевой удар. Это был случай. Судья, получивший ножевое ранение ».
Босх перевел взгляд с Моралеса на Салдано. Она наклонилась к младшему прокурору, сидевшему рядом с ней, и прошептала ему на ухо. Затем он встал и подошел к картонной коробке для документов, которая стояла на стуле у перил зала суда. Он начал просматривать документы.
«Вы помните, как скоро вам позвонили после того, как вы вернулись после лечения мистера Херштадта и проверки его жизненно важных функций?» - спросил Халлер.
«Не навскидку», - сказал Моралес.
Халлер прошел через ту же процедуру, попросив разрешения у судьи предоставить Моралесу отчет об инциденте, на этот раз с нанесением ножевого ранения Монтгомери.
«Это проливает свет на вещи, мистер Моралес?» - спросил Халлер.
«Если вы так говорите», - возразил Моралес.
«Если вы сравните его с первым отчетом об инциденте, разве в нем не говорится, что между звонками был один час и девять минут?»
"Похоже на то."
«Так что давайте продолжим. Вы сказали, что были с Херштадтом одиннадцать минут, а потом выпили латте. Как долго это длилось? "
«Я не помню».
«Вы помните, была ли линия?»
«Это был Starbucks. Была линия ».
«Хорошо, по крайней мере, на несколько минут. Вы с партнером садились за латте или брали их с собой? »
«Взял их с собой».
«И вы вернулись прямо на станцию?»
«Да, прямо».
«Есть ли какой-то протокол или процедура, которым вы следуете после возвращения из службы спасения?»
«Пополняем запасы, пишем отчеты».
«Доедай сначала латте?»
«Я не помню».
«Но тогда вам звонят, ножом в Гранд-парке, верно?»
"Да."
«И ты катишься по нему».
"Да."
«Сколько времени понадобилось вам и вашему партнеру, чтобы добраться туда?»
Моралес посмотрел на отчет об инциденте.
«Четыре минуты», - сказал он.
«Была ли жертва, судья Монтгомери, жива, когда вы приехали?» - спросил Халлер.
«Он кружил над канализацией».
"Что это обозначает?"
«Он умирал. Он потерял слишком много крови и не отвечал. Нет пульса. Мы ничего не могли сделать для него ».
«Вы только что сказали« нет пульса ». Значит, вы проверили его жизненно важные органы, несмотря на то, что, как вы говорите, «он кружил в канализации»?
Вот он, знал Босх. Судебный процесс сводился к этому вопросу.
"Мы сделали. Это протокол. Что бы ни случилось, вы это сделаете ».
«С оксиметром?»
Моралес не ответил. Босху показалось, что он наконец осознал важность своего свидетельства и понял, что все может измениться в зависимости от его ответа.
«С оксиметром?» - снова спросил Халлер.
«Да», - наконец сказал Моралес. «Часть протокола».
«Это был тот же оксиметр, который использовался менее часа назад для проверки жизненно важных функций Джеффри Херштадта?»
"Это было бы."
"Это да?"
"Да."
«Минуточку, ваша честь».
Халлер позволил этому последнему ответу висеть перед присяжными. Босх знал, что пытается принять решение по следующему вопросу. Он быстро написал:
Спроси?
Он видел, как Халлер посмотрел на часы и прочитал их.
"Мистер. Халлер? - подсказал Фальконе.
- Ваша честь, - сказал Халлер. «Могу я еще поговорить со следователем?»
«Сделай это быстро», - сказал Фальконе.
Босх встал, сунул телефон в карман и пошел по проходу к поручню. Халлер подошел, и они прошептали.
«Вот и все, - сказал Халлер. «Думаю, я оставлю это здесь».
«Я думал, что вы играете в кости», - сказал Босх.
"Я. Я сделал. Но я захожу слишком далеко и все взорваю ».
«Если вы не спросите, прокурор спросит».
«Не будь в этом так уверен. И ей тоже. Она могла бы ни о чем его не спросить ».
«Это поиск истины. Судья так сказал; ты так сказал. Задать вопрос. Или я не твой следователь.
Босх повернулся, чтобы вернуться на то место, где сидел. Он впервые заметил, что Рене Баллард находится в зале суда по ту сторону галереи. Он не видел, как она вошла, и понятия не имел, сколько времени она там пробыла.
Усевшись, он снова обратил внимание на переднюю часть комнаты. Халлер
