Черная метель - Элисон Стайн

12

На стоянке Рэй взял меня за руку. Мы были свободны от взрослых, пусть даже доброжелательных, были свободны от посторонних глаз, – пока Рэй не открыл дверцу машины. Сэм встретил нас улыбкой.

– Доброе утро, Тея.

– Луиза так разорится, бесплатно раздавая нам еду, – посетовала я, укладывая пакет с рогаликами на заднее сиденье, чтобы самой сесть впереди.

– Скажу тебе по секрету, я это оплатил, – усмехнулся Сэм.

– Правда?

– Ну, она бы, конечно, не взяла денег. Но когда она отвернулась, я потихоньку положил двадцатку в банку для чаевых.

Рэй уселся на переднее сиденье рядом со мной. Раньше я сильно нервничала, когда ехала в машине с опущенным стеклом и совсем ничего не слышала из-за ветра. Но начала привыкать ездить в молчании, не испытывая неудобства. Дорога сама говорила что-то свое, ветер и солнце били в лицо.

К тому же Рэй успел подержать меня за руку. И может быть, подержит еще. Казалось, что с тех пор, как небо заполонила саранча и заволокли облака пыли, прошла вечность. Теперь оно сияло бескрайней синевой. Казалось, все это случилось с кем-то другим. «Несколько часов мне не нужно никуда спешить, и я могла бы ехать так вечно», – думала я, и тут Сэм свернул с шоссе. Пикап запрыгал по боковой дороге, а затем по подъездной дорожке с зияющими выбоинами.

– Где мы? – спросила я, когда Сэм заглушил двигатель.

Судя по всему, мы были не очень далеко от фермы моих родителей, но этот дом был не похож на другие, у которых мы останавливались, и не похож на строения, мимо которых мы с мамой проезжали по трассе. Он вообще не был похож ни на один из виденных мною домов. Это был купол.

Круглая крыша зияла десятками проемов, похожих на оконные. На верхушке возвышался флюгер. А рядом с куполом и по всему двору стояли еще более странные сооружения. Это были механизмы: черные ящики на треногах, приборы на высоких столбах. В корпусах некоторых приборов вращались пропеллеры. Возможно, механизмы издавали жужжание или звуковые сигналы, но так тихо, что я не могла их расслышать.

– Это дом метеоролога, – ответил мне Сэм.

Тут я заметила дождемер: абсолютно сухо. На нескольких чахлых деревьях висели, но не звенели китайские колокольчики.

– Он на пенсии, – сообщил Сэм. – Здесь все пенсионеры… или прячутся от людей.

Последнее, безусловно, можно было сказать про моего отца, который избегал остального мира, современных устройств и всего того, чему мы с Амелией могли в этом мире научиться.

Мы поднялись на крыльцо, и Сэм позвонил в дверь. Я представила, хоть и не слышала этого, как эхо звонка разносится по высокому странному дому. Для меня такая крыша стала бы кошмаром: отражающиеся от купола и непонятно откуда доносящиеся голоса сбивали бы меня с толку. Может, купол и был тем блестящим серебристым объектом, который я видела с нашей фермы? Оказывается, это не ангар и не гараж.

– Он не откроет, пока не поймет, что это ты, – сказал Рэй.

– Знаю. – Сэм спустился с крыльца и пошел вокруг дома.

– Почему он не откроет? – поинтересовалась я. Рэй не ответил, и я повторила вопрос.

– Из осторожности. Гас побаивается своего соседа. – Рэй указал куда-то в сторону.

Там за площадкой с приборами виднелся домик поменьше, старый и заброшенный.

– Что это у него во дворе?

Рэй не расслышал. Вокруг маленького дома повсюду – вдоль длинной подъездной дорожки и среди росших вразброс деревьев – стояли столбики с квадратными и прямоугольными табличками, исписанными яркими знаками. Таблички были явно самодельными.

– У соседа есть мысли… Много мыслей, – произнес Рэй задумчиво. – «Конец близок». «Это предсмертный вздох мира». Это те, которые я помню. Хотя у него их десятки. И он продолжает их творить.

Мне вспомнились картинки в библиотечных книгах, облако пыли, накрывшее Нью-Йорк. Черные метели, Черное воскресенье.

Возможно, сосед не так уж далек от истины.

– Сэм никогда не разговаривал с этим человеком, – добавил Рэй.

– Неужели?

Не верилось, что дружелюбный и общительный Сэм мог оставить без внимания человека, явно нуждающегося в помощи. Даже с такого расстояния было заметно, что его дом, как и наш, недостроен. Или уже частично развалился. Стены выцвели от зноя. На крыше не хватало черепицы. Поля вокруг дома заросли колючими сорняками. Давно заброшенная земля.

– Сэм считает, что у этого соседа есть оружие. Во всяком случае, он видел его с дробовиком. Тот _ _ _ _ в дверях с ружьем, когда Сэм зашел познакомиться, – продолжал Рэй. – Вот так он его встретил. Сэм повернул обратно и больше туда не ходил.

Я долго смотрела на маленький, окруженный табличками обшарпанный домик, такой заброшенный и одинокий на фоне величественных гор.

– А как зовут этого соседа?

– Никто не знает.

В этот момент дверь купола открылась и на пороге появился мужчина. Он был очень высокий, худой и сутулый, как человек, который всю свою жизнь пригибался, стараясь казаться ниже и занимать поменьше места. Но когда он открыл дверь и застыл, поправляя очки, то заполнил собой весь дверной проем. Долговязый и огромный, он был похож на гигантского добродушного паука.

– Гас! – Из-за угла показался Сэм, вид у него был довольный.

– Я знал, что ты приедешь. Мне нужно много показать _ _ _ _, – произнес Гас, уже поворачиваясь обратно, видимо, полагая, что стоящие на пороге люди последуют за ним.

– Ну, моего внучатого племянника Рэя ты знаешь. А это наш друг Тея! – крикнул вдогонку Сэм.

Наш друг.

Гас повернулся ко мне всем своим угловатым телом.

– Здравствуйте, Тея. Заходите.

Я последовала за Рэем и гигантским паукообразным человеком в дом. Сразу за дверью располагался большой зал с потолком-куполом. В дальнем закутке виднелась кухня. В центре стоял продавленный диван и деревянный сундук, выполнявший функцию журнального столика. В воздухе пахло пылью и старым деревом. На полу, сундуке и кухонном столе лежали бумаги и книги. За исключением нескольких виниловых секций, стены купола были в основном прозрачными, отчего в помещении было очень светло и жарко. Возле окон стояли какие-то приборы и инструменты.

Приспособление, стоявшее на столе, отличалось от остальных. Оно напоминало большой, прозрачный хрустальный шар на латунной подставке. Шар был наполнен жидкостью, и в ней что-то плавало, образуя в верхней части серебристо-белые нити, похожие на иней на оконном стекле.

– Это штормовой указатель, изобретен адмиралом Королевского флота Робертом Фицроем, капитаном корабля Ее Величества «Бигль», – объяснил Гас, перехватив мой взгляд. – Знаете, это корабль, на котором плавал Дарвин. Прибор предназначен для предсказания погоды в море.