Синдром неизвестности. Рассказы - Евгений Александрович Шкловский

Трудно сказать, откуда вдруг взялась такая уверенность, да он и понимал, что, скорее всего, это его иллюзия, его страстное желание, его внутренняя потребность и что гарантий все равно никаких. Не мог же он сторожить дом круглые сутки, чтобы стену опять не испортили. Но даже если это все-таки произойдет, он снова достанет белую краску (еще оставалось), валик или кисть, не важно. Он не смирится.

Скоро из дома вышел заспанный сынишка, сладко зевнул, кивнул, здороваясь, стоящему неподалеку от дома отцу и мельком взглянул на белеющий свежей краской, уже подсохший фасад.

Как бы ни было, отец не сомневался, что сын увидит, уже увидел, ну и поймет непременно – он тоже будет знать. И до него тоже дойдет.

Клопы

Вспомнились эти маленькие черные букашки, которые когда-то наводили ужас на всех родных. Вон-вон, ползет, произносил кто-нибудь с нескрываемым отвращением и показывал на стену, где обычно довольно высоко, под самым потолком, темная крапинка, медленно продвигавшаяся в известном только ей направлении.

Однако было известно, что в какой-то миг насекомое может очутиться в постели и насосаться твоей крови, а если удавалось раздавить паразита, то оставался красный кровяной след. Они не только мешали спать, но и довольно больно кусались. В далеком детстве они были просто наказанием, так что их часто поминали недобрым словом.

Теперь про клопов вроде почти забыли: то ли повывелись, то ли современные квартиры не предоставляют им достаточно пропитания, а возможно, с ними успешно справляются городские санэпидемиологические службы. Как с тараканами и муравьями.

А когда-то клопы были реальной опасностью, с ними надо было бороться, что, собственно, все и делали разными доступными способами, прежде всего предназначенной для этого специальной химией. Правда, небезопасно для здоровья, поэтому на время обработки помещения обитатели старались там не оставаться.

Впрочем, многие по этому поводу не особенно заморачивались. К тому же, если клопов не так чтоб очень много, а только единичные особи, то просто хлопали их на стене, оставляя некрасивые темные пятнышки, или, чтобы не портить обои, осторожно снимали насекомое ваткой, а уже сняв, с отвращением давили на полу или стряхивали вместе с ваткой в унитаз и смывали водой.

Когда клопы обнаружились в квартире Н., довольно старого человека, никого это не удивило. Да и понятно: двухкомнатная квартира старая, под стать ее обитателю, с кучей всякого хлама, какой-то древней техникой типа кассетной магнитолы, полувыцветшим, полувытертым ковром на полу, когда-то, может, и красивым, разными потрепанными книгами и журналами с пожелтевшими страницами, репродукциями в деревянных рамках на стене, причем на одной, довольно крупной, была изображена обнаженная молодая женщина, обнимавшая коричневый ствол большого цветущего дерева. Почему-то именно она придавала квартире еще более архаический вид, хотя сама натура с очень женственными формами в духе Буше или Рембрандта выглядела вполне молодо, томно и привлекательно.

Гости, нередко заходившие к Н., любили пошутить, лукаво поглядывая то на картину, то на хозяина, что он, несмотря на солидный возраст, еще способен оценить женскую прелесть, на что тот, устав обижаться на банальную шутку, просто не обращал внимания. А может, ему было даже приятно. И то: почему пожилой человек, собственно, не может чего-то там оценить? Очень даже может.

Кстати, Н. давно жаловался на сильную чесотку, которая непонятно по какой причине временами нападала на него. Аллергия на жизнь, в свойственной ему несколько мрачноватой манере шутил он. И вот внезапно стало понятно, что жизнь здесь ни при чем, а виноваты именно клопы, вдруг в немалом количестве оказавшиеся в его квартире. Именно от их укусов он и страдал. Из-за них и спал плохо в последнее время, вертелся, елозя по всему телу руками и расчесывая кожу чуть ли не до крови.

Соцработница, дважды в неделю посещавшая Н., готовившая еду и убиравшая в квартире, обнаружила несколько притонов паразитов, так что проблема обострилась не на шутку. А если честно, то это была беда, потому что, прослышав про наличие в доме зловредных насекомых, к нему гораздо реже стали наведываться гости, а затем и вовсе перестали, ссылаясь на разного рода весомые и не очень причины.

Н., несмотря на возраст, человек чрезвычайно компанейский и общительный, сразу заподозрил что-то неладное, но не мог сообразить, в чем дело, расстраивался, обижался, сетовал, что его все бросили, стал злоупотреблять алкоголем, чего бы делать не следовало. Депрессия, ему обычно не свойственная, тоже стала давать о себе знать. Ну хорошо, пусть не депрессия, а меланхолия, как ни назови – все плохо.

Короче, что-то надо было предпринимать, потому что хлопать клопов по стенам или давить в постели руками тоже не дело, тем более что проблему это все равно не решало.

Родственники и друзья Н., посовещавшись, решили, что его надо ненадолго, дня на три-четыре где-то поселить в другом месте, а за это время произвести в его квартире тщательную дезинфекцию и санацию на предмет клопов и другой нечисти.

На этот случай существуют специальные службы с профессиональными людьми, которые с помощью особых средств могли обработать все закоулки квартиры. Ну а затем пригласить людей из какой-нибудь клининговой конторы, чтобы произвести генеральную уборку, таким образом досконально обновив жилье, которое, надо сказать, давно уже в этом нуждалось, храня в себе застарелый дух многих лет.

Что делать, ветхость и старость имеют свой запах, нередко, прямо скажем, не очень приятный. Сам Н. мог, конечно, не ощущать, поскольку все привычно, да и не особенно он, в отличие от гостей, обращал на это внимание. Хотя сам признавался, что всегда был особенно чувствителен к запахам, с самой юности, что нимало не утратилось с возрастом, в отличие от зрения и слуха.

Уже больше десятка лет после смерти жены живший один, Н. сам старался поддерживать квартиру в порядке, да и соцработница помогала. Время, однако, все равно брало свое, пыль, которую хозяин из-за слабости зрения не очень видел, въедалась в поверхности мебели и стен, покрывала недоступные места и углы, которые постепенно серели, темнели, а кое-где в углах под потолком даже висела желтоватая паутина. По-хорошему, конечно, жилье нуждалось в основательном ремонте.

Впрочем, для старых людей важны привычные запахи и вообще все привычное, любые перемены в быту их беспокоят