Каменные колокола - Владимир Арутюнович Арутюнян

Но Артаку с его друзьями не суждено было продолжать рыбалку. Рядом с «Победой» Багратяна остановился вездеход милиции. Несколько милиционеров одновременно выскочили из машины и, не дав ребятам опомниться, всем велели собраться. Немного погодя на траве лежало килограммов восемь рыбы, чуть подальше валялись сети со свинцовыми шариками. Начальник ОВД района, крупный мужчина, заложив за спину руки, сердито ходил взад-вперед. Багратян и Арамян оставили шахматы, следили за ним. Тикин Сатеник и Сона сидели у воды и напряженно смотрели в их сторону. Я в растерянности остановился на некотором расстоянии от ребят.

Начальник коснулся носком ботинка сетей:

— Кто из вас организатор этого позорного дела?

Артак поднялся с места. Его веселый взгляд и дерзкая осанка не могли не покорить всякого, кто смотрел на него.

— Как звать? — раздался голос начальника.

— Артак.

— Где работаешь?

— На Арпасеванстрое.

— Это кто такие?

— Николай Сухомин.

Высокий жилистый парень со светлыми усами слабо улыбнулся.

— Того, другого, зовут Александр. Любит рыбу форель.

— Покороче, — осадил его начальник.

Артак указал на остальных ребят:

— Ну а эти, как сами видите, наши. Разом закаркают или по одному, но рекоред поставить надо. Кстати, это наш общий недостаток.

Ребята оживились. Артак прикрикнул на них:

— Черт подери, нет чтобы поумнеть чуток — мам своих обрадовать.

Начальник милиции вновь зашагал взад-вперед. Видно, думал, насколько надо быть строгим с таким славным парнем.

— Так, значит, это ты бригадир проходчиков Артак Кароян? По-зор! Стыд и срам!

— Товарищ начальник, понимаете, есть серьезная причина...

— Ну-ну.

— Отец жены Николая из Тулы приехал повидать дочь. Нам, извините, хорошо известно, какого сорта Колин тесть. Я так ему и сказал: «Коля, он тебя отлупит. Дай-ка организуем вечер знакомства, может, обмякнет человек». А не то старый матрос... Во ручища-то! Жалко ведь парня...

Губы начальника расползлись было в улыбке.

— Ну так что ж, нельзя было купить продуктов? И как вам в голову взбрело, из реки рыбу красть?

— Не красть, а ловить.

— Молчать! Если тысячи берегут, а один берет — это грабеж.

Кто-то из ребят легко коснулся ногой Артака. Сержант у машины в свою очередь делал ему знаки замолчать. К начальнику подошел другой сержант, стал что-то шептать на ухо, а тот переводил взгляд с Артака на ребят. Наконец сержант отошел. Начальник вплотную приблизился к Артаку.

— Неделю назад на вас был составлен акт. Почему акт не подписан?

— Товарищ начальник, согласно этому акту получается, что мы — арпинские акулы, то есть преступники.

— Вы дважды преступники. Подпишитесь под актом, в противном случае вещественных доказательств достаточно, чтобы отдать вас под суд. На сей раз я отправлю дело в товарищеский суд вашего участка. Но если еще... Если хоть одной рыбой в реке меньше станет...

Артак прыснул.

— Встать! — грянул начальник.

— Я стою.

— Молчать! Почему смеешься?

— Товарищ начальник, вы всех рыб в реке пересчитали?

— Рыб не считал, зато браконьеров знаю.

— Что же делать-то? — жалостливо протянул Артак. — В России таких рыб не сыщешь. Ну я и хотел ребят удивить нашим добром. Они же не сберегли своих карасей. Понимаете?

— Вы откуда приехали?

— Мы с Колей из Бухтармы, остальные из Братска, Донецка,а один из Красноярска.

— Так. Рыбу будете ловить на удочку. Арпасеванцам мы разрешаем. В порядке исключения.

— Товарищ начальник! Это ж забава для пенсионеров. Нам некогда.

— Молчать! — Начальник подозвал сержанта: — Карояна с Сухоминым возьмешь с собой. Остальные пусть расходятся по домам. Сети конфисковать и составить акт. Рыбу сдашь в торг товароведу, пусть оценит и продаст через магазин бригаде Карояна.

Взгляд начальника остановился на мне. Видно, я подошел довольно близко.

— А ты кто такой? Из них, что ли?

Я не успел ответить, Арамян крикнул:

— Из них, товарищ начальник, из них...

Начальник, усомнившись, на всякий случай обратился к Артаку:

— Он из твоей бригады?

— Точно, из моей. Парень что надо.

— Из твоей, не из твоей, все марш отсюда! Чтоб духу вашего тут не было!

Сона вскочила с места, подбежала ко мне.

— Что вы говорите? Это мой муж.

Грянул хохот. Сона застеснялась и, потупившись, стала тереть глаза.

Начальник подошел к сидевшим на берегу Багратяну и Арамяну. Оба одновременно поднялись.

— Вы, как я вижу, приехали отдыхать. Разумеется, рыбацких сетей с собой не взяли.

— Нет-нет, — ответил Багратян, — будьте покойны. Что же касается того славного парня, то он действительно из них. Мой зять. С завтрашнего дня будет работать на строительстве туннеля.

Начальник еще раз окинул меня взглядом, сказал: «Ну, хорошо» — и направился к шоссе. Только теперь я заметил, что там его поджидает другая машина, а рядом с ней стоит и смотрит в нашу сторону Гарсеван Смбатыч.

———

В забое нет времен года. Нет дня и ночи. Все те же сырые скальные стены, свод и великое таинство недр.

Прямо с небольшой площадки у входного портала тянулись в глубь туннеля узкие рельсы. Где-то на сотом метре от входа дневной свет постепенно гас и начиналась змеевидная гулкая пустота. По идущему вдоль правой стены широкому трубопроводу в забой нагнетался свежий воздух. Во время взрывов по тому же трубопроводу выводился наружу воздух, насыщенный газами.

...Вуааа... — ревел вентилятор.

В нескольких местах с потолка прямо на мою каску струилась теплая вода, приятной судорогой бежала по спине.

Пройдя около километра, я услышал шум электровоза. Он напомнил многократно умноженный и растянутый ход часов. Вагонетки из забоя вывозили породу. Я смотрел вокруг и представлял ту огромную работу, которая уже была совершена. Сердце мое переполнялось чувством почтения и восхищением.

Продолжая продвигаться вперед по безлюдному туннелю, я наконец заметил чей-то силуэт. У насоса, откачивающего воду, стояла молодая женщина. Решив немного отдохнуть, я поздоровался и взглядом поискал, где бы сесть. Мое намерение не ускользнуло от нее.

— Извините, но мы тут кресел не держим, потому как гостей не ждем. Встретил кого, поздоровался — и дальше, в путь.

Намек был ясен. Я уселся прямо на воздуховоде.

Спецовка горнопроходчика мне чем-то напоминала военную форму, а женщина — сестру милосердия.

— Знаете, проходчики народ строгий. Не терпят, когда во время работы рядом с ними слоняются посторонние.

— Я не посторонний. Я